Чистильщик - Соловьев Дмитрий - Страница 41

Аномал попытался передернуть затвор, но пистолет заклинило, и он его отбросил.

– У тебя есть выбор, – негромко произнес Крысолов, – Умереть бездарно, сдаться либо погибнуть в бою. Доставай ножи.

Аномал выпрямился, отбросил огнестрельное оружие. Пружины на его предплечьях щелкнули, выбросив в ладони по ножу. Крысолов разрядил свои пистолеты и тоже выпрямился. Выщелкнул один нож.

Аномалы вышли на середину дороги. Слегка раздвинув ноги и полуприсев, они замерли напротив друг друга в абсолютно симметричных позах. Медленно двинулись по кругу. Незаметно глазу скользнули навстречу друг к другу. Взметнулись, сшибаясь, руки, блеснули клинки узких обоюдоострых кинжалов. Отхлынули и снова заскользили по кругу, зажав тонкие гарды между указательным и средним пальцами. Чистильщик ухмыльнулся – его противник ронял крупные капли крови из пропоротой вены на внутренней стороне плеча.

– Брось, парень, – глухо проговорил Крысолов. – Все кончено. Не заставляй меня убивать своего брата по несчастью. Брось.

Но аномал бросился в атаку. Взмахи рук, ног, клинков – словно вихрь взметнулся над дорогой. Отпрыгнули назад и в сторону. Крысолов утер кровь из узкого пореза на лбу, его противник уронил один из ножей. Кровь текла из располосованного левого запястья, ладонью он зажимал вспоротый живот.

– Брось, – прошептал Крысолов,

Но аномал снова кинулся в атаку. Боевое безумие. Вихрь вдруг замер. Крысолов взял на излом руку противника, почти уткнувшегося лицом в асфальт.

– Не поднимай ножа! – отчаянно крикнул Крысолов.

Но аномал все-таки поднял нож, выроненный ранее, и Крысолов ударил. По диагонали сверху вниз, под левую лопатку. Узкий клинок пробил легкое и сердце, порвал аорту и левое предсердие. Любой человек скончался бы на месте. Но не аномал. Он лишь выронил нож.

Крысолов опустился на асфальт, бережно поддерживая голову аномала.

– Как тебя звали, брат? – непослушными губами прошептал Крысолов. Сам не зная – зачем?

– П… Птица, – с трудом ответил аномал, сплевывая кровавую пену. Глаза его закатились. – Удачи тебе, Крысолов, – прохрипел он. Судорожно содрогнулся и перестал дышать. Крысолов поднялся и оттащил труп на обочину. Эликсиры и декокты были уже бесполезны – Крысолов был уверен в своей руке.

Тщательно перевязав раненого, притиснутого Бесом к земле, Крысолов прикопал на поле четыре трупа. Скорбеть не было времени. Выведя из строя оружие, Крысолов закопал его на поле по другую сторону дороги, забрав себе лишь патроны.

Для допроса оставалось восемь часов – слишком мало времени, учитывая отсутствие необходимой химии. Оставив пленного под присмотром Беса на заднем сиденье «УАЗа», Крысолов присел у арыка и постарался смыть с себя грязь и кровь – свою и чужую.

Крысолов потер глаза. Все-таки он был уже не таким двужильным, и прошлая почти бессонная ночь, наложившись на изматывающий ритм последнего года, сделала свое пакостное дело. Крысолову хотелось примитивно закрыть глаза и уснуть часиков этак на четырнадцать, а то и на восемнадцать. Но, увы, времени катастрофически не хватало.

Ночью, наспех закопав трупы, Крысолов перебазировался километров на пять в сторону поселка Яккабаг, снова загнал машину на край хлопкового поля к арыку, в тень старых карагачей. Выволок пленного из машины и усадил на землю, прислонив его к толстому стволу дерева. Человек уже пришел в сознание и зло глядел на Крысолова, присевшего на корточки напротив.

– Я сейчас выну у тебя изо рта кляп, – негромко сказал Крысолов. – Дам напиться. Если ты попытаешься кричать, то сразу же получишь по гортани и кляп вернется на место. Легко ты не умрешь. Чуть раньше или чуть позже ты мне расскажешь все, что знаешь. Химии у меня нет, поэтому будет очень больно. Лучше всего, если ты мне расскажешь все сам. Ты меня понял? Человек кивнул.

– Хорошо, я вынимаю.

Крысолов вытянул изо рта пленника ком плотно скрученного вафельного полотенца и поднес к его губам горлышко фляжки.

– Много не пей – вырвет.

Человек недоверчиво поглядел на него, но из фляги глотнул всего пару глотков.

– Позже я дам тебе еще. Сейчас твоя задача – бороться за легкую смерть, знаешь ведь, что живым я тебя не могу оставить. Понял?

– Да, – прохрипел человек.

Крысолов кивнул и, выщелкнув из ножен один из клинков, воткнул его рядом с собой в землю. Для убедительности.

– Я начну задавать вопросы. Если я не услышу ответа или если почувствую ложь, то буду сковыривать ножом ногти, а потом – снимать кожу, начну с пальцев. Кричать смысла не имеет – во время «процедуры» я заткну твой рот. Понятно излагаю?

– Понятно, выродок! Только ни хрена ты от меня не услышишь.

Крысолов кивнул, словно удовлетворенный ответом. Парень не был профессионалом в подобных играх, и его эмоциональность обернется против него же.

Так и случилось. После первого содранного ногтя парень разразился придушенной бранью, и рот его снова был заткнут. Крысолов сорвал сразу два ногтя и прищемил окровавленные пальцы каблуком и вопросительно поглядел в лицо парня. Тот придушенно завыл и закивал головой. Крысолов выдернул кляп.

Парень поведал, что его засекли агенты местного отделения Синдиката в Карши и связались с оперативниками. Те установили наблюдение, решили вычислить связи, но, потеряв его прошедшим днем, слегка запаниковали и атаковали этой ночью. Прямую связь с Центром имел только аномал, убитый Крысоловом на дороге. Агенты имели связь лишь с региональным центром, но воспользуются ею только через неделю, если не получат раньше сигнал от группы. Выбивать коды переговоров Крысолову даже не пришлось – парень все выложил сам.

Дав пленнику напиться, Крысолов проанализировал его слова и снова задал вопросы, несколько видоизменив их. И снова получил те же ответы. Снова прокрутил полученную информацию в голове и, тяжко вздохнув, выстрелил парню в голову. Труп закопал на дальнем конце поля, оттащив подальше от дороги. Уже почти рассвело и следовало поторопиться. Крысолов замыл несколько кровавых пятен на обшивке заднего сиденья, на всякий случай протер пол и спинку сиденья. Потом свистнул Беса, неторопливо трусившего кругами большого радиуса вокруг машины, выполняя роль часового, и доехал до гидроузла на окраине Яккабага. Рассвело.