Чистильщик - Соловьев Дмитрий - Страница 55

Пора выпить. Закусить?

Они появились из воды бесшумно, мгновенно освободив свое оружие от водонепроницаемых пластиковых чехлов. Их было шестеро, и они молниеносно вышли на берег, прощупывая пространство вокруг себя автоматными стволами, утолщенными пэбээсами. Первая группа рассредоточилась, веером рассыпавшись по каменистому берегу, зачистив плацдарм. На флангах лязгнули затворы, выбрасывая стреляные гильзы, да глухо ударили в цель пули. Тишина, лишь неумолчный шум прибоя.

По знаку старшего первой группы из воды появились еще шесть темных фигур. Разделившись на тройки, группы двинулись в разных направлениях, две – на запад параллельными маршрутами, остальные – на север и юг.

Через полтора часа к берегу подошла небольшая флотилия надувных лодок, тихо чихая выхлопами подвесных моторов, и группы начали грузиться в них. Один из бойцов группы, ушедшей на запад, волок на спине спеленатого человека, что-то мычащего сквозь кляп во рту. Его бесцеремонно бросили на дно лодки, которая сразу же развернулась и ушла от берега. Остальные лодки так же поспешно покинули полосу прибоя, едва в них запрыгнули последние бойцы группы прикрытия, которые до этого, настороженно обводя окрестности стволами автоматов, ждали завершения погрузки.

На середине залива лодки пришвартовались к небольшому суденышку, похожему на изрядно потрепанный временем буксир, и в этот момент севернее и южнее точки высадки и эвакуации высоко в небо взвились пучки сигнальных ракет – красная, зеленая и синяя. Оглянувшись на них, бойцы молча построились на палубе. Из рубки на ют вышел высокий бритый наголо плотный мужчина и внимательно оглядел стоявших перед ним крепких парней. Впрочем, на левом фланге выделялись и две женские фигуры, обтянутые тонкими прорезиненными гидрокостюмами.

– Учебная задача вами выполнена на «неудовлетворительно», – негромко произнес мужчина. – «Объект» похищен, цели «уничтожены». Единственное, но немаловажное замечание – эти ракеты мы должны были увидеть, уже выходя из Лужской губы. Если бы задача была боевая, то таймер, поставленный неграмотно, на такой малый промежуток времени, погубил бы всю группу. Этот баркас расстреляли бы через сорок секунд.

Бойцы недовольно переглянулись

– Сейчас снимаемся с этого места и идем в шхеры на Карельский. Там вы повторите все от и до, с самого начала. И будете повторять до тех пор, пока не выполните задачу на «отлично».

Мужчина повернулся и кивнул рулевому. «Черт бы подрал этих лысых бонз с их гонкой, – подумал он. – Разве можно подготовить полноценную разносторонне тренированную группу за такие малые сроки?! Курям на смех». Винты вспенили воду, и суденышко, оказавшееся весьма высокоскоростным, что нельзя было заподозрить по его внешнему виду, направилось в сторону Выборгских шхер.

Баюкая ноющую руку, подвешенную в косынке на шею, Сергей сидел на заднем сиденье милицейского «уазика» и равнодушно глядел на снующих по территории бывшего пионерского лагеря милиционеров. К обыску старшего лейтенанта Ковалева не допустили. «Сиди здесь, – приказал ему начальник РУВД, лично прикативший сюда, – и молись, чтобы мы хоть что-нибудь нашли. Готовь на всякий случай вазелин».

Сегодня был праздничный день – то ли День Независимости, то ли День Конституции, – Ковалев не помнил да и не хотел вдаваться в подробности. Все нынешние праздники напоминали ему пир во время чумы, каковыми, собственно, и являлись. Не хватало в перечне праздничков Дня Полного Беспредела, например, Дня Сплошного Кидалова или Дня Шапкозакидательства. Хотя беспредел, кидалово и шапкозакидательство стали привычными ежедневными реалиями. Особенно для него, опера уголовного розыска.

Но он привык к этому и только сейчас, после смерти Василия Ивановича Глуздырева, это все болью отозвалось в нем, заставило пристальнее вглядываться в мелочи и острее ощущать их. Глядя на округлую, обрюзгшую фигуру начальника РУВД, подполковника Горелова, Сергей вдруг вспомнил разговоры в узком кругу оперов, за бутылочкой, о взятках, которые брал Горелов, вспомнил нескольких местных «крутых», ходивших под покровительством подполковника.

Даже несгибаемый и жестокий начальник угро, имевший заслуженную репутацию «волкодава», – и тот был чем-то замазан и часто шел на компромиссы с «подотчетным контингентом». Да сам старший лейтенант Сергей Ковалев – был ли он так уж принципиален и не смотрел ли он сквозь пальцы на «шалости» некоторых «авторитетных товарищей»? И раньше считал это вполне нормальным способом выживания и сосуществования.

Но не сейчас. Все перевернулось – или, наоборот, стало на свои места. Все стало видеться совершенно в ином свеге, словно он стер с глаз пыльную пелену. Сергей дотронулся кончиками пальцев до рукояти пистолета, уютно лежащего в новой поясной кобуре, пристегнутой к ремню на левом боку, и подумал – долго ли еще оружие останется с ним после сегодняшнего обыска? Вряд ли долго. «В лоб – и без выходного пособия», – вспомнил Ковалев классическую фразу и невесело усмехнулся.

К «уазику» подошел майор Коковцев и, не глядя на Ковалева, вполголоса произнес в пространство:

– Повезло тебе, Серега. Нашли пятнадцать граммов чистого гашиша и еще какую-то хрень в ампулах. Кстати, нашли еще и две пули от «Калашникова», засевшие в стенке сарая. Сейчас над ней начнут мудрить эксперты, но, судя по всему, начало траектории будет у этого домишки, – майор кивнул на административный корпус. – Одна из них, наверное, твоя – со следами крови. Везет тебе сегодня.

Сергей вяло кивнул, продолжая равнодушно глядеть на то, как трое оперов в штатском вывели из ближайшего жилого корпуса двух бритых молодых людей со скованными наручниками руками. Одного из них Ковалев узнал – он разгружал ящики с машины в ту ночь, когда Сергея подстрелили. Старший лейтенант слегка оживился. «Нового воя в прессе и по ящику не избежать, – подумал он, – но этого ублюдка мы прищучили крепенько и просто обязаны расколоть».