Чистильщик - Соловьев Дмитрий - Страница 67

– По-моему, немного убеждает, – сказал Сергей. Рогозин кивнул,

– Убеждает. Ты показывал ее начальству?

Ковалев отрицательно помотал головой.

– Хотели накопать еще чего-нибудь подобного побольше, а потом… – он развел руками. – Меня отстранили, дело шили – такая пленка обернулась бы против меня.

– Не скажи, – задумчиво произнес Виталий. – Не скажи. Нам, по крайней мере, она в самый цвет. Теперь есть все подступы к секте. Есть основание взять их в плотную разработку.

Он вдруг залихватски тяпнул рюмку водки и подмигнул Ковалеву.

– Не журись, Серега! Будет и на нашей улице праздник.

Они вошли в комнату и быстро, но без спешки уселись вокруг стола – восемь подтянутых крепких мужчин примерно одного возраста – от сорока до сорока пяти. Добродушные лица и улыбки, с которыми они приветствовали друг друга, смогли бы обмануть только постороннего человека. Внимательные жесткие глаза и прорезанные ранними морщинами лица, умеющие быть непрошибаемыми масками, – все они были офицерами спецподразделений. Агентуристами, разведчиками, диверсантами.

Все восемь занимали ответственные посты в Ставном разведывательном управлении Генштаба. Два генерал-майора, генерал-лейтенант, четыре полковника и подполковник. Они были заместителями начальников управлений, начальниками разведуправлений штабов округов командирами подразделений спецназа. Подполковник был первым заместителем резидента в Бонне, разведчиком-дипломатом.

Они были элита армии, и им очень нелегко было собраться сегодня в этой просторной гостиной обшарпанной четырехкомнатной квартиры в старом доме на Ордынке. Каждый из них мог находиться «под колпаком» – просто для профилактики. Конечно, со времени официального падения советской власти многое изменилось, изменения расшатали даже безотказный механизм ГРУ, количество и качество проверок снизились, но все равно никогда нельзя быть уверенным, что сейчас ты не проверяешься, какое бы звание ты ни носил.

Подобная встреча не являлась криминалом сама по себе, но давала повод к ужесточению проверок. А вот то, что замышляли собравшиеся люди, было чистой воды преступлением – заговор. И пусть их целью не стояло свержение законной власти, однако, как и ЦРУ в Штатах, ГРУ не имело права действовать на территории своей страны. Хотя официально одобренный прецедент уже был – Чечня, – и собравшиеся не видели причин юридического или этического свойства, чтобы не развить тенденцию с большим успехом, нежели это было сделано на Северном Кавказе.

Потушив в пепельнице окурок сигареты, генерал-лейтенант Суходолов, заместитель начальника управления информации, негромко заговорил. Заговорил он открыто, называя вещи своими именами, зная, что перед ним сидят проверенные люди, а квартира полностью изолирована от внешнего прослушивания.

– Все вы уже ознакомились с меморандумом, так сказать, составленным несколькими офицерами моего управления. Проект «Айсберг». Сейчас мы имеем бесконтрольное скатывание страны… да черт знает куда. Даже лучшие аналитики управления не могут дать однозначный ответ – куда, потому как просчитать наш хваленый «русский менталитет» не удается даже русским. Любое изменение власти, то есть правящей верхушки, к кардинальному изменению ситуации в стране не приведет. Власть пока будет слаба при любых раскладах и перестановках. Посему, нужны решительные действия по стабилизации обстановки. Даже – противоправные, если так можно сказать, предположив наличие права в этой стране. Надеюсь, никто из пришедших на встречу не пойдет сейчас на попятный, но все-таки прошу сказать об этом сразу.

Суходолов обвел внимательным взглядом собравшихся. Никто не пошевелился. Генерал кивнул.

– Отлично. Я думаю, – тут он усмехнулся очевидности своих слов, – что у каждого присутствующего есть группа офицеров, которым он доверяет. Часть этих кадров нужно перевести под глубокое прикрытие, залегендировать их вхождение в проект, например, банальным увольнением из рядов по собственному желанию. Далее – нам нужна мощная агентурная сеть внутри страны и группы быстрого реагирования, состоящие из людей, с нами никак не связанных. Даже отставники для этого не подойдут – если пойдет цепь провалов, слишком большое количество бывших спецназовцев может насторожить. Против нас – теоретически – будут играть тоже не лопоухие бездари. Нужна вербовка и разведывательные кадры. Ваша задача сейчас – собрать, как говорили приснопамятные партработники и нынешние демократы-кандидаты, инициативные группы. Не стану напоминать о неспешности и тщательной проверке всех и вся. Проект «Айсберг» – долгосрочный, и наша задача все-таки реализовать его.

Словно игральные карты из новенькой колоды, Суходолов разбросал всем толстые конверты.

– Ознакомьтесь здесь – и уничтожьте.

6. ДОРОГА, КОТОРОЙ НЕТ

Крысолов свернул с трассы на пыльную грунтовку и, проехав пару километров, остановил «уазик» на берегу. Вышел из машины, присел у воды. «Урал, говоришь? – хмыкнул он про себя. – Ну-ну. Как там было? «Рассвет уж встает, и раненный в руку Чапаев плывет». Н-да… Всяко бывает».

На сей раз Крысолов путешествовал в одиночестве, ибо не знал, чем и где окончится его путь. Ему стоило немалых трудов уломать Беса остаться на попечение Рустама, несмотря на то, что парень псу вроде приглянулся, и Бес подпускал его к себе, позволял погладить, потрепать за уши, лишь слегка ворча ради приличия. Такое он позволил до этого лишь одному человеку – Мирдзе. Точнее, аномалу, к которым у пса, похоже, была большая расположенность, нежели к homo sapiens.

Так или иначе, но после продолжительной грызни – вполне в прямом смысле – Крысолову удалось уговорить Беса остаться в доме Змея. И теперь он чувствовал себя неуютно и одиноко, словно потерял какую-то часть себя. Мирдза, Змей, Бес – какая еще часть будет потеряна на этом пути? И куда ведет этот путь? Зачем он? Ведь Крысолов отчетливо сознавал, что сейчас он ехал не за Мирдзой, не чинить разборки с Синдикатом, даже не искать свое прошлое или смысл жизни. До сих пор он не знал – зачем и куда?