Только одна ночь - Дэвис Кира - Страница 32

Он без слов убирает руку и тянется к поясу моих брюк. Он расстегивает пуговицы, пробирается под тонкую ткань трусиков, где его уже ждет мокрая пещерка. Когда он нащупывает заветный бугорок, я впиваюсь ногтями в его грудь.

– У нас еще не все кончено, – говорит он, и я отвечаю стоном. – Неужели ты считала иначе? Неужели думала, что я не вижу призыв в твоей улыбке, в том, как ты начинаешь дрожать, когда я подхожу к тебе? Ты думаешь, я не слышу его в тишине, что наступает, когда ты не можешь собраться с силами, чтобы высказать мало-мальски нормальный протест? Я читаю твое тело, как слепой читает азбуку Брайля.

Он поднимает руку и проскальзывает под мою рубашку, забирается под бюстгальтер, позволяет пальцам задеть превратившийся в камушек сосок.

– Он всегда так сжимается, когда ты видишь меня?

Я прикусываю губу, боясь выдать правду, если заговорю.

– Как быстро ты намокла? – спрашивает он. – Как только я заговорил? Или в конце первого предложения?

Я немного сдвигаюсь, чтобы вновь посмотреть ему в глаза. Да, вот оно, это непонятное чувство, которое не согласуется со словами. Может, страсть, а может, любовь.

Меня подмывает назвать ему истинную причину моего побега с яхты, но я не решаюсь. Я знаю, что он почувствует недосказанность, поймет, что я что-то скрываю.

Он не отводит взгляда, когда его указательный палец проникает внутрь меня. Мои ногти еще сильнее впиваются в его плоть.

– Чего ты хочешь? – спрашивает Роберт. – Неужели ты и впрямь хочешь Дейва?

Я кладу голову ему на плечо, пока его палец снова и снова врывается в мою пещерку. Я вздрагиваю, когда он целует меня в шею.

– Или ты хочешь, чтобы я вошел в тебя, Кейси?

Я киваю, не отрываясь от его плеча.

– Тогда я собираюсь сделать так, чтобы ты кончила прямо сейчас. – Его пальцы становятся все настойчивее; свободная рука обнимает меня крепко, грубо. С моих губ срывается всхлип. – Кончи для меня, Кейси. Прямо сейчас, я хочу увидеть это.

Я слышу, как мимо кабинета ходят люди, и боюсь пошевелиться. Соски прижимаются к нему, я впиваюсь пальцами в его волосы, жаждая освобождения, но боясь выдать себя.

– О боже, – выдыхаю я.

– Этого мало, – возражает он.

Он делает несколько шагов вперед, вынуждая меня двигаться вместе с ним, пока я не упираюсь спиной в стену. Теперь мне некуда бежать.

– Нас услышат! – шепчу я.

– Мне все равно.

Я отвожу взгляд. Я должна бы злиться, как злилась на Дейва, но мысли путаются. Я могу только реагировать, и то, на что я реагирую… исключительно.

Его рука пробирается в небольшое пространство между моей спиной и стеной, опускается к ягодицам, и он ухитряется прижать меня к себе еще сильнее. Еще один палец проскальзывает внутрь. Я вскрикиваю от возбуждения. Я вижу, как его глаза требовательно рыщут по моему телу, но если взгляд Дейва царапает кожу, то взгляд Роберта проникает сквозь нее, разжигает пламя в моей крови. Оно охватывает меня с головой, сжигая последние мысли.

– О боже! – вновь слетает с моих губ, и я закрываю рот ладонью.

Но Роберт убирает мою руку, не дает ей пошевелиться, снова глядя мне в глаза.

– Попробуй солгать мне теперь, Кейси. Попробуй сказать, что тебе нужен он, а не я.

Я пытаюсь отвести взгляд, но у меня не получается. Я чувствую, как его плоть прижимается к моему животу, возбужденная, твердая. Я так сильно прикусываю губу, что ощущаю вкус крови, но и это не помогает мне молча встретить его ласки, когда его большой палец находит мой клитор.

Я окончательно теряю рассудок. Еще один крик, на этот раз чуть громче. Мне все равно. Во всем мире остались только я и Роберт.

– Да. – Это уже не голос, а полный желания львиный рык. – Но ты должна бросить его. Я хочу заниматься с тобой любовью, зная, что ты только моя.

Я закрываю глаза, прерывистое дыхание не дает мне говорить внятно.

– Просто займись со мной любовью. Пожалуйста.

– Обещай, что бросишь его.

Его руки все еще гладят меня, теперь уже нежно, закутывая меня в одеяло страсти, но не давая кончить еще раз.

– Я… не могу.

Он внезапно отпускает меня. В мгновение ока он уже в другом конце комнаты, а я по-прежнему стою у стены, хватая ртом воздух. Я инстинктивно протягиваю к нему руку, словно ищу равновесия, но он недосягаем.

Недосягаем во всех смыслах этого слова.

– Я думал, ты уже покончила с предательством, – тихо произносит он.

Брюки висят у меня на талии, волосы растрепались и рассыпались по плечам. Я пытаюсь собраться с мыслями, но от внезапной смены настроения у меня кружится голова, в глазах плывет.

– Роберт, ты не понимаешь…

– Я понимаю достаточно, – зло бросает он. – Я понимаю, что имею, а что нет.

– Но все не так просто!

– Все всегда было просто.

Я все еще пытаюсь выровнять дыхание, пока он застегивает рубашку.

Земля сошла со своей орбиты. Все не так, как должно быть. Минуты медленно уплывают прочь, мое дыхание выравнивается. Я поправляю одежду, глядя, как в окне плывут серые облака.

– Вы два сапога пара, – говорю я. – Оба задиры.

Роберт поворачивается:

– Извини?

– Вы считаете, что знаете, что для кого лучше, всегда. Вы говорите мне, что я должна стать более независимой, а потом ерепенитесь, когда я поступаю не так, как вам хочется.

– Я никогда не запугивал тебя, – взвился он. – Я никогда не подниму на тебя руку, мне такое даже в голову не придет.

Я пожимаю плечами, на меня нападает внезапная меланхолия и усталость.

– Некоторые задиры пользуются кулаками, другие шантажом или словесным насилием. А есть такие, которые выбирают своим оружием удовольствие. Ты знаешь, как заставить меня… почувствовать нечто, и пользуешься этим, чтобы держать меня под контролем… правда, у тебя не очень получается, так? Ты заставляешь меня выкрикивать твое имя, но не можешь заставить меня подпрыгнуть, когда ты выкрикиваешь мое.

Лицо Роберта каменеет.

– Ты так плохо обо мне думаешь?

– Я так плохо думаю о мужчинах.

Он внимательно всматривается в меня.

– Вчера, после твоего ухода с яхты, ты фантазировала обо мне.

Я не отвечаю, но щеки заливает краска.

– Я знаю тебя, Кейси, – вздыхает он. – Даже когда меня нет поблизости, я внутри тебя. Я могу приласкать тебя мыслью.

– Тогда приласкай меня, – едва слышно предлагаю я. – Ласкай меня своими мыслями, глазами, руками, губами, и позволь мне приласкать тебя. – Я направляюсь к нему; мне хочется быть сильной, но я не в состоянии противиться притяжению. – Я не могу быть твоей, не сейчас, и не так, как ты хочешь. Все очень сложно. Но я хочу тебя, Роберт. – Я опускаю глаза и вижу, что он все еще напряжен. Я беру его за руку, провожу языком по его большому пальцу. – Видишь? Между нами все просто.

Он улыбается, но как-то кисло, и делает шаг навстречу.

– Господь свидетель, как я тебя хочу. Я хочу, чтобы ты так громко звала меня по имени, что в Оранжевой республике было слышно. Но, – с последним словом он забирает у меня руку и поднимает мой подбородок, заставляя меня посмотреть ему прямо в глаза, – это будет на наших условиях. Не только на твоих и определенно не на его.

– Это месть? – интересуюсь я. – Я ушла от тебя, а теперь ты уходишь от меня?

Он качает головой; я вижу, что он чувствует мою усталость и невольно берет ее на себя.

– Ты прекрасно знаешь, что я никогда не уйду от тебя добровольно. Это ты толкаешь меня к двери.

Он проводит рукой по рубашке, расправляя складки. И переводит разговор на другую тему:

– У моих инженеров имеются новые разработки. Более удобные для пользователей системы безопасности. Маркетологи считают, что у них неплохой потенциал. Я пришлю тебе данные.

Я скриплю зубами. Только Роберт способен так легко и непринужденно переходить от страсти к делу. Эти две вещи неразделимы в его сердце. Это как прелюдия и объятия. Для меня обычно дело обстоит так же, но не в этот раз. Не когда каждые статистические данные и каждый поцелуй – это вызов.