Подсказки пифии - Сунд Эрик Аксл - Страница 55

С Олундом Жанетт высказывалась так же коротко, как до этого в разговоре с Андричем. Она лихорадочно делала какие-то пометки на бумажке с именами насильников и номерами их автомобилей. Пролетели несколько минут, Жанетт коротко отдавала приказы, и Хуртиг понял, что Олунд на том конце работает не покладая рук.

– Как у тебя с биографией Вигго Дюрера? Тут надо выложиться. Что-то он меня чертовски нервирует, – сказала наконец Жанетт. Когда она положила трубку, вид у нее был такой разочарованный, что Хуртиг предположил: Олунд нашел не так много информации о скользком адвокате.

Жанетт выглядит не только разочарованной, подумал он. Она выглядит совершенно вымотанной. Но он тут же напомнил себе, что беспокоиться не о чем – наилучший результат Жанетт выдает, когда работы по горло.

– Что сказал Олунд? – Хуртиг искоса глянул на бумажку со списком автомобильных номеров, на которой Жанетт написала: “хирург”.

– Что Карстен Мёллер – бывший детский врач, переехал в Камбоджу. Там след теряется. А Андерс Викстрём умер десять лет назад, и у него никогда не было дома в Онге.

– Но какой-то Андерс Викстрём все-таки существует? – настаивал Хуртиг. – Лундстрём был не в себе – может, спутал? Андерс Викстрём был в фильме, а домом в Онге владел кто-то другой? Такое тоже может быть…

Жанетт согласилась, и Хуртиг оглядел кабинет.

Ненавижу, подумал он. Ненавижу этих говнюков, которые вытворяют такое, что становятся нужны кабинеты вроде этого.

– Так, – сказала Жанетт. – Как прошел разговор с Аннет Лундстрём?

Хуртиг вспомнил запись с девочками из Сигтуны. Аннет Лундстрём как будто не слишком хорошо чувствовала себя в роли старшого перед салагами. Ее вырвало.

– Аннет сейчас в состоянии психоза, – сказал он. – Но она подтвердила большую часть того, что тебе сказала София Цеттерлунд, и мне кажется, в ее словах что-то есть, хотя она и нездорова. Она хочет уехать в Польсиркельн и перечислила имена людей, которые там должны быть… – Хуртиг сделал короткую паузу, вытащил блокнот. – Пео, Шарлотта и Мадлен Сильверберг, Карл и Линнея Лундстрём, Герт Берглинд, Регина и Юнатан Седер, Фредрика Грюневальд, а также Вигго Дюрер.

– Меня эти имена уже достали. – Жанетт посмотрела на него.

– Точно. Но тут есть интересный момент. Все эти люди погибли, за исключением Вигго Дюрера и Мадлен Сильверберг.

– Мадлен может быть мертва. Да и Дюрер тоже, но кое-что мне подсказывает, что вряд ли это так.

– Согласен. И скажу, как ты: что касается Дюрера, нам надо выложиться. Других следов нет. А что касается Мадлен, то я все больше склоняюсь к тому, что она тоже.

– Просто жертва, – перебила Жанетт, и Хуртиг кивнул. – Тогда с этой минуты полностью переносим фокус внимания на Дюрера.

Жанетт встала и принялась собирать диски. Все, чего ей сейчас хотелось, – это убраться отсюда.

Хуртиг последовал ее примеру, однако добавил, что Аннет Лундстрём подтвердила связь Дюрера с обществом по усыновлению детей.

– Дома, на ферме в Струэре и в Польсиркельне, у него жили дети из других стран.

– Проклятье, – вздохнула Жанетт. – Польсиркельн…

Сам Хуртиг думал именно так.

– Ферма в Струэре продана, – сказал он, – свиноводство для Дюрера оказалось нерентабельным. Это мы уже знаем благодаря Олунду. Касательно Польсиркельна – я прилично ориентируюсь в тамошней географии, и нашим коллегам из Норрботтена не понадобится много времени на опрос жителей поселка. Да это и не поселок даже. Так, несколько домов.

– Пусть Олунд им сообщит. – Жанетт снова взялась за телефон. – И пусть северяне пошевеливаются.

Хуртиг молча слушал, как Жанетт вводит в курс дела Олунда. Сообщив помощнику новую информацию, она позвонила Биллингу. Хуртиг восхитился тем, как мало слов ей понадобилось, чтобы доходчиво объяснить все. Хотелось бы ему быть таким же убедительным.

– Биллинг гарантирует ордер на обыск, – объявила Жанетт. – Поехали прямо туда. И нам понадобится спецназ.

Тюста-гатан

Прокурор Кеннет фон Квист устал. Он глаз не сомкнул после того, как вечером на него напали возле бара. От нового лекарства, диазепама деситина, толку было, как от ромашкового чая, а алкоголь больше не помогал. Официально прокурор был на больничном по причине язвы желудка, неофициально – из-за нарастающего смертельного страха.

Фон Квист лежал на диване, тщетно пытаясь поспать хоть несколько минут. Он посмотрел на часы. Сегодня вечеринка в полицейском управлении. День рождения у шефа. Наверняка подходящий случай завязать новые знакомства и передать новым знакомым то, что у него имеется. Но прокурор колебался.

Он бессильно сполз с дивана и принялся ходить взад-вперед по ванной, думая об обувной коробке, которую оставил ему тот человек.

Фон Квист знал, что в ней лежит, и больше не открывал ее. Выбросить коробку он не решился, а отнести в полицию, само собой, не мог.

Оставалось только забыть про нее, что он и сделал. Несколько раз.

Прискорбнейшим образом прокурор не понимал, что эти иррациональные попытки стали следствием паранойи, развившейся у него за время добровольной самоизоляции.

Сначала он забыл коробку в шкафчике под кухонной раковиной, потом – в дальнем углу чулана со швабрами в прихожей, еще потом – в ящике рабочего стола. В припадке ложной находчивости фон Квист решил оставить ее на полу в гардеробной, где ее было отлично видно из коридора вместе с остальными обувными коробками. Мысль прокурора состояла в том, что самый простой тайник является самым лучшим, но… Каждый раз, направляясь в туалет, он против воли поглядывал на коробку. А за последние сутки он пробегал по коридору довольно часто. Телесные функции вышли из-под контроля, живописные картины всяческих ужасов приводили к тому, что прокурору то и дело приходилось опорожнять пузырь, а через равные промежутки времени блевать.

Сейчас коробка лежала в гардеробе спальни, всего в двух метрах от кровати, и это тоже было плохое место.

Решив, что пора принимать меры, прокурор зашел в спальню и направился к гардеробу. Осторожно открыл дверь, набрал в грудь воздуху, нагнулся и в очередной раз взял коробку в руки. Гостевая, подумал он. На верхнюю полку шкафа, за рулоны обоев.

Так лучше всего. Там ее не будет видно, пока не встанешь на что-нибудь.

Войдя в гостевую комнату, он зажег свет и поставил коробку на письменный столик. Шагнул на старый вращающийся стул и выгреб обои из шкафа. Потом взял коробку и потянулся, чтобы задвинуть ее подальше на самую высокую полку. Когда он перенес тяжесть с одной ноги на другую, сработали законы физики, и вращающийся стул оправдал свое название.

И прокурор, и коробка полетели на пол. Содержимое коробки со стуком выкатилось на паркет и исчезло в темноте под гостевой кроватью.

Прокурор Кеннет фон Квист с трудом заставил себя сесть. Привалившись спиной к шкафу, он довольно долго сидел, размышляя, что же теперь делать.

Не сработало, подумал он. Ну и пусть лежит, где лежит.

А я пойду на вечеринку.

Хундудден

Машина с тонированными окнами остановилась сразу за ними. Спрыгнув с пассажирского сиденья, командир спецназа сильно стукнул по борту машины и двинулся к Жанетт. Девять полицейских в масках в полном молчании попрыгали на землю и разбились на группы по трое. Восемь были вооружены пистолетами-автоматами, десятый держал оружие побольше.

Командир был без маски. Подойдя, он представился и объявил, что группа готова начать штурм.

– Это необходимо? – спросила Жанетт, кивая на человека с большой винтовкой.

– Psg-90. Если во время операции потребуется снайперская стрельба, – официально пояснил командир.

– Будем надеяться, не потребуется, – пробормотал Хуртиг.

– Да. Ну, приступаем. – Жанетт обернулась и покосилась на Хуртига.

– Один вопрос. – Командир группы кашлянул. – Все вышло как-то быстровато, предварительной информации недостаточно. Какова наша примерная цель? Сопротивление какого рода может нас ожидать?