Южный Урал, № 1 - Головин Анатолий Дмитриевич - Страница 52

52

Николай Гущенский

СТИХИ

РЕКА КУХТУР

Где нет преданиям числа, Где лес по-сказочному хмур, У пересохшего русла Реки по имени Кухтур Лежат останки кирпичей. Когда-то здесь стоял завод. И в гулком пламени печей Кипел металл. Сюда народ Пришёл на призыв Пугача, Чтоб знамя вольницы сберечь. Чугун тут плавили в печах И лили пушки и картечь. Капралы беглые без кос Преподавали артикул. На деревянных башнях нёс Посменно службу караул.

* * *

Одетый в шутовской мундир, На прусский скроенный фасон, — На карте вычертил пунктир Туда полковник Михельсон. Стрелой, как пиковым тузом, Упёрся он в Кухтурский стан. Нагрянуть вдруг, как с неба гром, Решил на эти он места. Колонны ратников и фур, Лишь «зорю» вытрубил горнист, Полковник двинул на Кухтур. Урал был дик и каменист. Стоял над лесом синий зной. Отряд от жажды изнемог. В пути полковнику связной И то питья найти не мог. Повсюду солнце в этот год В лощинах выпило ключи, Вонзая в струи быстрых вод Свои колючие лучи. И Михельсоновский пунктир, Академически прямой, Солдаты, взмокшие в пути, Кляли под каждою горой… Едва Кухтур сквозь березняк Свернул полоской голубой, Полковник шпагою дал знак: Вступить отряду с марша в бой! Но только цепи егерей К заводу вынесли штыки, За частоколом во дворе, На вал сбежались мужики. Кто сел на пушку и верхом Струил в казну сухой заряд, Кто сжатым в кремень кулаком Грозил врагу, кто бил в набат. Кто штуцер взял, кто взял топор, Кто нёс чугунные шары… Но враг всему наперекор Шагает в блеске мишуры… В замшелом волосе, коряв, Подняв широкую ладонь, Хлопуша[23] крикнул пушкарям: — Огонь по ворогу! Огонь! Числом он больше раза в три, Но не сдаёт уральцев кость: Казалось, в жерла пушкари Вбивали с ядрами и злость. Остался после трёх атак Бочёнок пороху один. Хлопуша вымолвил: — Ну, так, Куда ни кинь — выходит клин… Смекай, что делать, наперёд! Крутого нрава мужики Взорвали пушечный завод И в лес подались от реки… Урал, Урал со всех сторон. Невыносим был дальше путь. И как ни фыркал Михельсон, Пришлось обратно повернуть. Урал вперёд не пропускал. Где ни ступи, куда ни глянь, Кругом грозят оскалы скал, Страшит лесная глухомань. Чтоб Михельсон в реке не взял Воды ни фляги, ни глотка, Чтоб зной сильней его пытал. Под землю спряталась река.

Леонид Шнейдер

СПОРТИВНЫЕ НОВЕЛЛЫ

«ВОЛШЕБНАЯ» МАЗЬ

Я был тогда зелёным новичком и, как все новички, мечтал стать чемпионом. Правда, товарищи и тренер считали, что лыжи у меня «пойдут».

За два дня до первенства я встретил на тренировке нашего чемпиона Семёна Широкова.

— Как ты думаешь, Семён, — спросил я, — смогу я в совершенстве овладеть лыжной техникой?

— Недавно я видел в цирке медведя, — сказал Широков. — Он в совершенстве овладел техникой езды на велосипеде. Тренировка — великое дело!

Широков натекал на мою самоотверженную тренировку. Ребята шутили, что я даже сплю в свитере, варежках и с лыжными палками в руках.

Накануне соревнований я направился к своему другу Игорю Булыгину, отличному лыжнику, который вернулся из спортивной поездки по Норвегии.

— Вот что, Игорёк, — сказал я ему тоном, недопускающим возражений. — Я решил выиграть первенство общества.

Игорь удивлённо поднял брови.

— Хорошее дело. Но чем я могу помочь?

— Мазью, которую ты привёз из Норвегии. Ведь я знаю, ты привёз настоящий клад. Дай мне эту мазь, будь другом.

Игорь был настоящим другом. Он достал заветный чемоданчик, и открыл его.

— Значит, такую мазь, чтобы всех обойти? И Широкова? — опросил он усмехнувшись, и начал перебирать баночки с красочными заграничными этикетками.

— И Широкова!

— Так и быть. Подберём тебе утром мазь, — сказал Игорь.

Наутро я поспешил к Игорю. Он дал мне немножко коричневой мази и при этом сказал:

— Вот всё, что осталось. На этой мазишке я выиграл гонку на 18 километров в Норвегии. Только учти, мажь очень тонким слоем.

Я с жаром потряс руку друга и, уже закрывая дверь, переспросил:

— Тонким слоем? Значит, вроде нашего восемнадцатого номера?

— Да, да. Вроде восемнадцатого.

* * *

— Ну, как скольжение? — крикнул мне вместо приветствия Игорь на старте 20-километровой гонки. Он не участвовал в соревновании и явился, чтобы «поболеть» за меня.

— Скольжение зверское!

К нам подошёл Семён Широков.

— Чем мазал? — спросил он, едва успев поздороваться.

— Восемнадцатым, — соврал я с небрежным видом.

— Я тоже, — признался Широков. — Сегодня, пожалуй, ничего лучше не подберёшь.

«Как сказать, а может и подобрали?» — подумал я с весёлым злорадством. А Игорь засмеялся и, как мне показалось, снисходительно посмотрел на чемпиона.

Мне удалось выяснить, что все лучшие лыжники идут на мази № 18 и это ещё больше укрепило уверенность в себе.

…Лыжники стартовали с интервалом в 30 секунд, в порядке, который определил жребий. У меня был 54-й номер. Все сильные противники шли впереди меня.

Наконец, флажок судьи шумно рассёк воздух, прозвучала команда «марш», и я, бешено работая палками, ринулся по лыжне.

Казалось, что лыжи, смазанные волшебной мазью, сами рвутся вперед, поскрипывая от нетерпения. Не успел я пролететь семикилометровой отметки, как увидел впереди красный свитер Николая Колосова. Это — опытный лыжник, наш бывший чемпион. Он шёл широким размашистым шагом. Моё появление било столь неожиданным, что Колосов растерялся, не зная, уступить мне дорогу или нет. Я не стал ждать и бегом обошёл его по целине. Сзади, из облака снежной пыли, донеслось: