Уроки жизни - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 68

Искренне Ваш

Артур Конан-Дойль

Уиндлшем, Кроуборо, Сассекс

Ирландский компромисс и католические графства Ирландии

«Таймс»

16 июля 1914 г.

Сэр! Время уходит; все недовольны положением в Ирландии, но никто, насколько я вижу, не пытается как-то примирить противоборствующие стороны. Неужели невозможно найти компромисс, который лёг бы в основу будущего мира?

Суть такого компромисса свелась бы к необходимости для каждой из сторон отказаться от части своих требований. В настоящий момент целостности требуют для себя как Ирландия, так и Ольстер. В результате, очевидно, обе стороны должны получить чуть меньше, чем хотят. Вопрос, таким образом, сводится к тому, что именно Ольстер мог бы отдать Ирландии. Мне представляется, что пожертвовав Каваном и Монаханом — парой кельтских округов с преимущественно католическим населением, — он бы лишь выиграл. Сохранив их, — остался бы разделённым на католиков и протестантов в состоянии перманентного политического кризиса, когда единственной целью каждой из сторон на местных выборах остаётся попытка так или иначе нарушить баланс сил в эшелонах власти. В таком случае Ольстер сделается благодатной почвой для разжигания гражданского конфликта, который легко может перекинуться и на юг. Северной провинции выгоднее стремиться к компактности и относительной однородности, а не к территориальным завоеваниям, которые сделают ее разделенной в пределах своих же границ.

Передача Ирландии двух округов как раз и могла бы стать тем компромиссом, который в какой-то степени удовлетворил бы здравомыслящих граждан Ирландии и оказался бы вместе с тем приемлемым для умеренных жителей Ольстера. Последний сохранил бы два округа (Тирон и Ферманах), относительное большинство жителей которого составляют католики, и один (Донегал), в котором они имеют решающее преимущество. Ирландские лидеры, согласившись на такой договор, проявили бы широту взглядов; Ольстер же, ответив отказом, проявил бы неразумность и утратил авторитет.

Разумеется, реализации соглашения не должны препятствовать какие бы то ни было временные ограничения. Оно вселило бы в ирландцев надежду на то, что близок день, когда терпимость и лояльность сделаются бесспорными атрибутами здешней действительности, все опасения Ольстера навсегда канут в прошлое и Ирландия сможет воссоединиться, наконец, со своими северо-восточными областями. Против подобного соглашения имеется, насколько я вижу, единственный весомый аргумент — финансовый. Не сомневаюсь, что разрешить можно и эту проблему. Если Ольстер начнёт выплачивать налоги имперской казне, британское министерство финансов сможет позволить себе большую щедрость в отношении всей Ирландии. В любом случае трудно вообразить себе нечто более разорительное, чем гражданская война.

Искренне ваш

Артур Конан-Дойль

Уиндлшем, Кроуборо, Сассекс

14 июля

P.S. Донегал, разумеется, округ и кельтский, и католический, но в силу географического положения он является неотъемлемой частью Ольстера.

Ирландский компромисс. Политика уступок как альтернатива применению силы

«Таймс»

20 июля 1914 г.

Милостивый государь!

Я позволил себе на страницах Вашей газеты предложить возможный (и, хотелось бы надеяться, временный) вариант раздела Ирландии, который мог бы удовлетворить умеренную и благоразумную часть общественности с обеих сторон. При этом я предположил, что Каван и Монахан могли бы отойти от Ольстера: будучи населёнными в основном католиками, они не укрепляют провинцию, но служат причиной её уязвимости.

Против моего утверждения о том, что Донегал, в силу его изолированности, присоединить к Ирландии было бы практически невозможно, высказались господа Хью Лоу и Свифт Макнейл. Я хотел бы им напомнить, что, во-первых, даже если националистически настроенный Донегал и останется с Ольстером, Ирландия сохранит верных ей юнионистов в Дублине и других районах страны; во-вторых же, если в Ольстере возникнет движение за присоединение к Ирландии, в пользу последнего будет говорить тот факт, что в провинции есть по меньшей мере один округ, подавляющее большинство населения которого составляют католики.

Мы имеем дело с ситуацией, которая может закончиться либо взаимными уступками, либо взрывом насилия, которое не принесёт Ирландии ничего, кроме горя и лишений, главный вопрос, скорее всего, так и оставив неразрешённым. Согласившись на мирный раздел территории, Ольстер сохранит надежду на то, что наступит день, когда он сможет пожать плоды своего свободного волеизъявления. Решившись же бороться за отделение, он останется потерянным для Ирландии навсегда. Каждый ирландец, который желал бы помочь своей стране, должен проповедовать умеренность требований и поддерживать политику благоразумных уступок.

Искренне ваш

Артур Конан-Дойль

Уиндлшем, Кроуборо, Сассекс

Дело Оскара Слейтера (1)

«Спектейтор»

25 июля 1914 г.

Сэр! Вы великодушно предоставили свои страницы для обсуждения дела Оскара Слейтера, которое было решено с перевесом в три голоса (притом что всего судей было пятнадцать) таким образом, что даже столь авторитетный специалист, как сэр Герберт Стивен, вынужден был заявить в прессе о том, что не считает решение суда справедливым. Недавно официальные власти согласились вновь вернуться к рассмотрению дела — и это после того, как заключённый пять лет провёл за решёткой. Допрос проводился в тюремной камере в присутствии лишь местного шерифа, причём свидетели давали свои показания не под присягой, так что вся процедура напоминала не столько шотландский, сколько русский тип судопроизводства. Результатом повторного рассмотрения (отчёт о котором был опубликован в «Белой книге») явилось решение оставить прежний приговор в силе.

Каждого, кто знаком с фактической стороной дела, текст этого документа приведёт в величайшее изумление: здесь слово в слово повторяются доводы обвинения, в своё время прозвучавшие в суде. Непонятно, как можно было прийти к заключению об отсутствии новых фактов, необходимых для пересмотра дела. История эта, на мой взгляд, останется в анналах юриспруденции классическим примером некомпетентности и упрямства официальных лиц.

Главным свидетелем защиты Слейтера был лейтенант Тренч, известный следователь из Глазго, чьё мнение при повторном рассмотрении никоим образом представлено не было. Этот джентльмен не имел ни малейшей корысти свидетельствовать в пользу заключённого (не имеющего ни покровителей, ни денежных средств), зато, как выяснилось, рисковал многим: за проявленную самостоятельность его уже несколько раз пытались уволить. Согласно показаниям Тренча, Ламби, главный свидетель обвинения, поначалу, говоря об убийце, дважды назвал имя другого человека.

Это утверждение самым энергичным образом (но заметим опять-таки, не под присягой) оспаривалось другими свидетелями. Однако его косвенно подтверждает тот факт, что следователь Камерон под присягой повторил всё, что рассказал ему Тренч в день происшествия. Этот факт, противоречащий показаниям главного свидетеля и, мягко говоря, заставляющий усомниться в их истинности, казалось бы, сам по себе должен был стать достаточной причиной для отмены приговора, справедливость коего вызывала сомнения изначально.

Впрочем, тут мы имеем дело всего лишь с противоречиями в показаниях. Между тем в деле имеются два существенно важных пункта, где никаких противоречий нет. Согласно первоначальной полицейской версии, Слейтер похитил бриллиант и скрылся. После того, как выяснилось, что в ломбарде он заложил собственный бриллиант, осталось лишь обвинение в «бегстве». На этом и сделал упор в своей речи генеральный прокурор Шотландии, рассказав о том, как Слейтер, выехав из Глазго, тщательнейшим образом стал заметать следы. Между тем всё это время в распоряжении полицейских Глазго находилась телеграмма от старшего следователя Ливерпуля следующего содержания: «С поезда, прибывшего из Глазго, сошли только двое… Они сняли номер в отеле «Норт Уэст». Мужчина назвал себя Оскаром Слейтером и сообщил, что прибыл из Глазго. Его спутница в беседе с горничной рассказала о том, что они намереваются на «Лузитании» отплыть в Америку».