Стихотворения и поэмы - Колас Якуб Михайлович - Страница 20

20

‹1918›

ЛЕСНОЕ ОЗЕРО

Спит, окруженное чащей лесною, Озеро, скрытое в зарослях тины; Шепчутся тихо осока и аир, Грустные сказки кустарник бормочет. Сосны и вязы, дубы и осины Стали вдоль берега, будто на страже, Молча кивают зеленой вершиной, Небу молитву творят потаенно. Озеро! Озеро! В смутном раздумье Я подхожу по тропинке заглохшей. Желтые листья шуршат под ногами, Щеки царапает иглами хвоя. Я, одинокий, сажусь под дубами, Взоры и мысли далёко-далёко… Тихо над озером, облачно в небе… Где-то кричат перелетные гуси.

‹1919›

МОЯ НАУКА

В науку нужда не давала мне ходу, И книжной премудрости я не постиг, Язык белорусский и думы народа От матери знал я — без школ и без книг. Учителем — с детства, с годов невеселых — Служил мне простор в белорусском краю. И всходы на нивах, и говор по селам Мне в дар приносили науку свою. И душу мою окрыляло раздолье, И в небо, под солнце, летела она; Светилась, сияла, как радуга в поле, Как радуга в небе, как сказка-весна, И, пьяная чарами, буйным цветеньем, Как будто в каком-нибудь сказочном сне, Шептала о чуде поры предвесенней И радостной песней лилась в тишине. И мельницы шум над рекою бурливой, И грохот, и говор, и всплески реки Давали мне песенных ритмов извивы, Давали мне ходы для каждой строки. Густые березы, что шлях сторожили, И цепью летящие вдаль журавли Гармонию стройную в песню вложили, Мелодию песни без фальши вели. Зеленые всходы бескрайних просторов, Цветов на лужайке веселая рать Для песен моих не жалели узоров, Учили венками слова завивать. В напев мой — от шепота спелых колосьев, От шелеста яблонь, черемух и груш — Неслыханной музыки эхо лилося, Сливаясь со стоном обиженных душ. Шум древнего бора таинственным сказом О жизни, о счастье мне смутно шептал, И песню шум-говор захватывал сразу, Заснувшие думы от сна пробуждал. А солнце, что в небе безоблачном тонет, Вливалося в песню лучистым огнем; А ветер, что травы высокие клонит, Дал крылья, чтоб песня взлетела орлом. В той песне могучую силу взрастили И цеп, и топор, и стальная коса; Жара и морозы ее закалили, И песня гремит, словно гром в небесах. Так я, ни науки, ни школы не зная, Отыскивал дар свой и долю свою. Теперь моя дума, как сокол, летает, Теперь я свободно и гордо ною.

‹1919›

ГДЕ ТЫ ХМЕЛЬ МОЙ, ЗИМОВАЛ?…

«Где ты, хмель мой, зимовал, Что не распускался? Где ты, сын мой, ночевал, Что не разувался?» «Зимовал я в той стране, Где бураны дули; Ночевал я на войне, Где гуляют пули». * «Где ты, хмель мой, летом цвел, Что дождя не ведал? Где ты, сын мой, день провел, Что и не обедал?» «Цвел я там, где дни стоят Знойные, сухие; Там дневал я, где гудят Пушки боевые». * «Ты зачем, мой хмель, терпел Зной и холод лютый? Для чего, сынок, летел С песней на войну ты?» «Славный жребий выпал мне: В зной и в стужу злую Воевал я на войне За страну родную».

‹1919›

В ПОЛЕТ!

Гей, к солнцу, к свободе, крылатое племя, В полет! Все просторы открыты пред нами. Взять солнце, как факел, настало нам время И, крылья раскрыв, пролететь над мирами! Гей, внуки отважных! Пора устремиться К высотам, где молнии, тучи и громы, С надеждою в сердце, как вольные птицы, Мы к счастью рванемся путем незнакомым! Гей, вольные птицы, властители песни, В дорогу! Под стяг красоты и свободы! Пора нам взлететь в высоту поднебесья — Пусть огненной песне дивятся народы!

‹1919›

НА СМЕРТЬ СТЕПАНА БУЛАТА

Задремал ты. Над могилой Ветер стихнул, пригорюнясь… Смерть скосила — не спросила… — Светел сон твой о Коммуне! Солнце за косы хватая, Думал думку о Перуне, Что разбудит силы края… — Светел сон твой о Коммуне! Сиротами горевыми Цеп с косой забыты в клуне, — Кто ж их на врага подымет?… — Светел сон твой о Коммуне! Мир поднялся, встрепенулся… Верь, свободный ветер дунет По всей милой Беларуси! — Светел сон твой о Коммуне! Расцветая в славе буйной, Зашумит золотострунный Край родной одной коммуной!.. — Светел сои твой о Коммуне! Над могилой ветер бродит, Цвет колышет вешний, юный. Солнце всходит и заходит… — Светел сон твой о Коммуне!

‹9 августа 1921 г.›

А КУКУШКА КУКОВАЛА…

Как на свет родился Янка, Как заплакал много-мало, Пела мать над колыбелью, А кукушка куковала: «Ку-ку, ку-ку, кинь докуку! Спи, соколик, ку-ку, ку-ку!» Как подрос, поднялся Янка, Скот пасти пора настала, На жалейке все играл он, А кукушка куковала: «Ку-ку, ку-ку, кинь докуку! Паси стадо! Ку-ку, ку-ку!» Как подрос, как вырос Янка, Сеять стал, не уставал он И за севом пел о доле, А кукушка куковала: «Ку-ку, ку-ку, кинь докуку! Сей, как можешь! Ку-ку, ку-ку!» Как ни жал, ни сеял Янка, Все чего-то не хватало, Янка сеял — люди жали, А кукушка куковала: «Ку-ку, ку-ку, кинь докуку! Жать ты будешь, ку-ку, ку-ку!» Как стал старым-старым Янка, Как в нем удали не стало, Баял байки-сказки внукам, А кукушка куковала: «Ку-ку, ку-ку, кинь докуку! Хватит баять! Ку-ку, ку-ку!» Как в могилу клали Янку, Как родня затосковала! Ах, зачем ты умер, пахарь! А кукушка куковала: «Ку-ку, ку-ку, кинь докуку! Спи, соколик! Ку-ку, ку-ку!»