Стихотворения и поэмы - Колас Якуб Михайлович - Страница 80

80

НАД СВИСЛОЧЬЮ

Стряхнули одежды леса, Смолкают и птиц голоса, И травы повяли; Глядят сиротливо луга, Как пни, потемнели стога — Намокли, опали. Туман и тоска над землей, И ветви холодной росой Кропят, как слезами. И я вспоминаю в тот миг О лете, пропевшем свой стих Листвой и цветами. К тем далям лечу я душой На зори, на пир золотой — К дубам над рекою. Виденья и музыки звон, Как тихий чарующий сон, Плывут надо мною. Солнце встает из-за Блужского бора И стелет по взгоркам парчу золотую, Багрянцем украсило ель вековую, Что встала, как мать, и семью молодую Хранит, величаво шумя над простором. Шелка облаков уже прячут куда-то — Должно, чтоб на солнце они не слиняли; Как бусами, росы траву разубрали; Разлившись в покое торжественном, дали Внимают ликующим песням крылатым. Как вольно, как молодо летнею ранью, Когда просыпается тихая нива, — Колосья на солнце глядят, как на диво, Над заводью ходит туман белогривый, И луг наполняется звоном, сверканьем! Иду не спеша я на Свислочь с удою, С червями, с краюшкой, распахнутый, босый, И ноги мне моют прохладные росы; Всем сердцем я слушаю день стоголосый, Дубов шум зеленый над быстрой водою. Тут счету им нет! И все, как магнаты, Г орды, неприступны, глядят сановито, Как будто собралася царская свита, — Один вон в плаще, жемчугами обшитом, Другие же в тогах, отменно богатых. А там старичина уж век доживает, Стоит почернелый, и нет на нем кроны, Забытый, как нищий, для всех посторонний; Летят к нему только монашки-вороны, Вдова-аистиха подчас навещает! Унылая старость! И вдруг я невольно С тоской вспоминаю: всему есть кончина! Как долго протянется век старичины? А мне далеко ли до той годовщины, Когда я покину все это приволье? Но грусть мимолетна, и вновь я шагаю По листьям и мхам, по зеленому чуду, С удою сажусь на песчаную груду, Назло и на зависть рыбацкому люду, — Рыбак рыбака ведь всегда проклинает! А Свислочь играет, шумит, не смолкая, Меж трав изумрудных, в горячем цветенье, И вдруг то темнеет от облачной тени, То снова сияет в довольстве и лени, Деревья, осоку и птиц отражая. Напротив — Кручок, заповедное царство Над озером старым, запущенным ныне, Там буйствуют травы, ивняк и осины, Там льется с зарею поток соловьиный, Там дичи несметной свое государство. Мне все тут знакомо: моя Балачанка — Вон там, за холмом, она в Свислочь впадает, Кустов прибережных гряда молодая, И Блужское поле, и пустошь глухая, И та вон тропинка, и та вон полянка. На берег из Устья доносятся звуки: Часы проверяет петух голосистый, Смеются мальцы безмятежно и чисто, По травам коса пролетает со свистом, И где-то слышны топора перестуки. Сегодня село, как корабль, отплывает К другим берегам — счастливым и вольным, Несут мое Устье могучие волны, Лишь клен сиротиной глядит, удивленный, И что здесь стряслось — старичина не знает. «Ну что же, бывайте, — скажу им с душою, — Живите и стройтесь по дружбе, не споря, Советской семьей на колхозном просторе, Навеки забудьте унынье и горе, Да будет вам счастье большое-большое!» Сквозь кудри кустарника сыплются стрелы, И солнце выходит, всей славой блистая, Туман в тростниках расползается, тает; Вдруг солнце на мой поплавок приседает, И радужный луч разгорается смело. А я неотрывно слежу за лесою, Звенит комарье и впивается в уши. Я жду, когда рыба, червя обнаружив, На поплавке моем солнце потушит, — И к дому вернусь я с богатой сумою. Но если не клюнет совсем — не горюю. Я радуюсь солнцу, алмазному лугу, Безбрежному небу и ветру, как другу, Что ходит, как солнце, по вечному кругу И тучу, коль надо, несет дождевую. Я радуюсь лету, колхозному люду, Веселью и чарам родимого края, Цветам, мотылькам, что порхают, играя, — Всему, чем отмечена жизнь молодая. Так пусть эта юность нетленною будет!

‹3-13 ноября 1939 г.›

ПРИВЕТ МОСКВЕ

Великих звезд Кремлевских свет К нам от тебя струится. Мы шлем тебе, Москва, привет. Прими его, столица! Ты — стяг нашей силы, Ты — воли простор, Прямой, быстрокрылый Полет выше гор. От городов, колхозных нив И от любой столицы Прими, Москва, сердец порыв, Как шум живой криницы. Ты — стяг нашей силы, Ты — дружбы простор, Прямой, быстрокрылый Полет выше гор. Огням твоим, что над Кремлем Пылают, как зарницы, Мы лучшие венки совьем Из жита и пшеницы. Ты — стяг нашей силы, Ты — славы простор, Прямой, быстрокрылый Полет выше гор. Прогнали тьму твои огни, И нет для них границы, На всей земле видны они, Их света враг страшится. Ты — стяг нашей силы, Ты — счастья простор, Прямой, быстрокрылый Полет выше гор. Живи, Москва! На целый свет Горят твои зарницы. Мы шлем тебе, сестра, привет Сердечный от сестрицы. Ты — стяг нашей силы, Ты — правды простор, Прямой, быстрокрылый Полет выше гор.