Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Мифология «голодомора» - Прудникова Елена Анатольевна - Страница 29
Мысль, что работа – позор для дворянина, удел только рабов, составляла единственный принцип, который непоколебимо проходил через всю жизнь мелкопоместных и передавался из поколения в поколение. Прямым последствием этого принципа было их убеждение, что крепостные слишком мало работают: они всем жаловались на это, находили, что сделать их более трудолюбивыми может только плеть и розга. Мелкопоместные завидовали своим более счастливым собратьям, и не только потому, что те независимы и материально обеспечены, но и потому, что последние всласть могли драть своих крепостных. “Какой вы счастливый, Михаил Петрович, – говорил однажды мелкопоместный богатому помещику, который рассказал о том, как он только что велел выпороть поголовно всех крестьян одной своей деревеньки, – выпорете этих идолов, – хоть душу отведете. А ведь у меня уже один “в бегах”, осталось всего четверо, и пороть-то боюсь, чтобы все не разбежались…»[98]
Впрочем, портретов богатых помещиков в мемуарах тоже хватает. Богатые от бедных отличались лишь тем, что крепостных у них было больше, дома крупнее, одежда роскошней – а так все то же самое…
Пушкин над сельской помещичьей жизнью славно посмеялся.
«Он в том покое поселился,Где деревенский старожилЛет сорок с ключницей бранился,В окно смотрел и мух давил…Онегин шкафы отворил,В одном нашел тетрадь расхода,В другом наливок целый строй,Кувшины с яблочной водойИ календарь осьмого года:Старик, имея много дел,В иные книги не глядел».Ну, и как, по-вашему, относился крестьянин к такому господину? Да-да, конечно, называл его «отцом родным» не только в глаза, но и дома, и становился перед ним на колени не согласно протоколу, а в сердце своем. Да-да… Русские – народ холопов и рабов. Они это в 1941 году особенно выпукло показали…
Барин все не едет…
Какие же выводы следовали из такого положения дел для сельского хозяйства? Самые безрадостные.
Русское крепостное рабство отличалось от классического тем, что раб не получал кормежку, одежду и прочее от хозяина. Хозяин выделял ему клочок земли, на котором тот в свободное время выращивал пропитание себе и своей семье. Соответственно, земля в поместьях делилась на помещичью и крестьянскую.
В принципе, помещичье хозяйство можно было бы реформировать в интенсивное – если бы помещик имел к тому хоть какой-то интерес. Тем более рационализация – дело дорогостоящее, особенно в России, не имевшей ни соответствующей материальной базы, ни собственного опыта интенсивного хозяйства. Мелким хозяевам ее было не осилить, а более или менее крупные не вели дела сами: либо проживали в городах, либо тратили все силы души на организацию красивой жизни в уездном масштабе. Свои имения они рассматривали лишь как источник прибыли, причем прибыли сиюминутной, бросая их на наемных управителей, а когда наемник думал о долгосрочное перспективе? Не свое ведь!
Заняться хозяйством барина могли заставить либо крайняя нужда (и то не всегда), либо энтузиазм. Но даже если помещик жил в своем имении и занимался сельским хозяйством, толку от этого было мало. Он, по большей части, не знал никакого иного способа возделывания земли, кроме крестьянского – разве что поля крупнее да лошади лучше!
Слишком много разнородных качеств должно было сойтись в одном человеке, чтобы он стал успешным прогрессивным сельским хозяином. Он должен был являться человеком образованным, знать языки (чтобы ездить по миру, перенимая чужой опыт, ибо отсталое российское хозяйство мало чему могло научить) – то есть быть человеком по преимуществу городским и богатым. Одновременно он должен был хорошо знать российское сельское хозяйство, чтобы суметь адаптировать чужие успехи к нашим условиям – а значит, вырасти в имении, желательно небогатом, где хозяин сам наблюдает за работами. Ему нужны большие деньги, поскольку малыми вложениями и за короткие сроки такое запущенное хозяйство не поднимешь, талант и земледельческое чутье. Судите сами, много ли таких было?
Успехи русских помещиков на ниве интенсивного хозяйства насчитывались единицами, да и те не получали развития: умирал энтузиаст, и все прекращалось. В большинстве случаев получалось так, что, пытаясь вести дела на иноземный манер, хозяин механически пересаживал чужой опыт на нашу почву, и толку никакого не выходило. Дорогие иноземные машины ломались от неумелого использования, породистый скот погибал либо быстро вырождался, сортовые семена в нашем климате не всходили либо не приносили зерна, и т. д.
Но это отдельные энтузиасты – а основная масса российской «элиты» не делала и того.
«Глубокое невежество подавляющего большинства русского провинциального дворянства первой четверти XIX века, его упорное нежелание принимать активное личное участие в хозяйственной, общественной и культурной жизни своего уезда, своей губернии и своего государства – все это крайне отрицательно сказывалось на развитии производительных сил и просвещения в центрально-нечерноземных губерниях России, резко сужая возможности помещиков региона принять деятельное участие в процессе преобразования традиционных основ аграрного строя»[99], – пишет современный исследователь Сергей Козлов.
Тут, кстати, прекрасной иллюстрацией может опять же послужить великая русская литература, снабдившая нас великолепной галереей социальных паразитов, но не нашедшая места на своих необозримых просторах сельскохозяйственному труду ни в каком виде. Там и вообще-то нет мужиков, кроме дворовых да опереточных…
Жизненная философия рабочей скотины
Итак, барин имел возможность реформировать свое хозяйство, но не имел желания и опыта. Крестьянин опыт имел – века и века он хозяйствовал в этом климате, на этой земле. А имел ли он желание и возможность?
С учетом того, что лишь на рубеже XVIII и XIX веков барщина была законодательно ограничена тремя днями (и то на бумаге), можно себе представить, как обрабатывались крестьянские клочки и в какое состояние они пришли за сто с лишним лет. На нормальную обработку земли у мужика попросту не было ни времени, ни сил – что уж тут говорить хоть о каком-то развитии крестьянских хозяйств в XVIII веке! К XIX веку барщину, как уже говорилось, законодательно ограничили – хотя строгость российских законов и компенсируется необязательностью их исполнения, но все же пошел какой-то дрейф. Зато стало нищать дворянство и, соответственно, принялось выжимать последние соки из своих поместий.
Онегинским крестьянам все же повезло: столичный вертопрах не хотел заниматься хозяйством, да и денег ему поначалу требовалось не слишком много.
«Ярем он барщины стариннойОброком легким заменил,И раб судьбу благословил.Зато в углу своем надулся,Увидя в этом страшный вред,Его расчетливый сосед.Другой лукаво улыбнулся,И в голос все решили так,Что он опаснейший чудак».Про первого соседа все понятно. А вот почему второй «лукаво улыбнулся»?
Сие понять нетрудно. Молодой барин, отдохнув в деревне, вернется в столицу, которая требует куда больше денег. Вскоре «легкого оброка» ему станет не хватать, и он приищет себе немца-управителя, как дядюшка Елизаветы Водовозовой генерал Гонецкий (кстати, примерно ровесник Онегина). А дальше будет вот что…
вернуться98
Водовозова Е. На заре жизни. М., 1987. С. 178–182.
вернуться99
Козлов С. Аграрные традиции и новации в дореформенной России. М., 2002. С. 44.
- Предыдущая
- 29/32
- Следующая