Чародейка из страны бурь - Вербинина Валерия - Страница 28

– Он нацарапал это на стене, – прошептал Леон, дрожа всем телом. – В камере, где я с ним сидел.

Антуан держал спичку, пока она не начала жечь ему пальцы, и только тогда машинально разжал их. Остров Дьявола, остров Дьявола – где же еще скрываться дьяволу, как не здесь?

Конечно, он пробрался на остров, улучил момент и убил всех, кто жил в розовом доме; и, конечно, Рене сумела недалеко уйти от него. Сбросил ли он ее тело со скалы или оно так и лежит где-то на острове – не имело значения, потому что Фредерик Варен разделался с ней и только после этого вернулся в дом, где без помех смог заняться грабежом. А потом… Потом он просто сел в лодку и уплыл. И никто не хватился пропавших людей, никто бы не нашел их еще очень долго, если бы Антуана не заинтересовало, почему с острова никто не приплыл за продуктами…

– Идем вниз, – сказал Антуан. – Смотри себе под ноги и держись за перила, лестница старая.

– Что вы собираетесь делать? – прошептал Леон, которому инстинктивно не понравился тон инспектора.

– Делать? – хмыкнул инспектор. – Я собираюсь найти Варена и убить его. Только и всего!

Часть II

Рене

Глава 1

Человек на острове

Треск ломающегося дерева. Крики.

– Помогите!

Помощник палача – дородный господин, похожий на чиновника, который любит сытно поесть, – пытается удержать Фредерика, но упавшее дерево задевает помощника, он валится как подкошенный, и внезапно узник чувствует, что его больше никто не держит. Черный остов гильотины пляшет перед глазами. Бежать, бежать!

– Помогите… Ах, боже мой…

– Госпожа графиня! Скорее, врача сюда!

– А где Варен?

– Боже мой!

– Держите его!

Ветер свистит в ушах. Хорошо, что он знает Кемпер и знает, как оказаться как можно дальше от тюрьмы.

– Стой! Стой!

– Ах, какой кошмар!

– Господи, да уберите же вы куда-нибудь это проклятое дерево… Ай! Только не свалите его на меня! Оно же здоровенное!

Бежать, бежать – оставить все позади: и лица, полные жадного любопытства, и разинутые рты, и палача с засученными рукавами, и полицейских… Он не ощущает ни холода, ни страха, – ничего. Он – беглец.

Одним прыжком он перемахивает через забор, через другой, дальше кривая улочка, истошно лающая собака, какие-то задворки, а вот – не угодно ли – сарай, и дверь, как нарочно, приоткрыта.

Фредерик влетел в сарай и перевел дух. Его шатало, сказывалось чудовищное напряжение и то, что с утра он ничего не ел – только выпил немного кофе.

«Если бы я знал… Если бы я хотя бы мог предположить, я бы съел весь завтрак…»

Немного успокоившись, он огляделся и понял, что попал вовсе не в сарай, а на склад старой мебели. За дверью послышались шаги, и Фредерик юркнул за шкаф и замер. Вошедших было двое: немолодой господин с желчным морщинистым лицом и унылая женщина лет сорока, судя по одежде и внешности, давно махнувшая на себя рукой. Оба негромко цапались, и, судя по всему, это была их привычная манера общения.

– Клер, я же просил тебя сразу же прийти сюда… А ты заставила меня возвращаться за тобой!

– Ну и что? – угрюмо бурчит женщина. – Ничего же не случилось…

– Бесполезно с тобой говорить, как я погляжу…

– Ну и не говори…

– Клер! Смотри, вот мебель, которую надо было доставить еще вчера… Вчера мы не успели, так что придется сегодня этим заняться. Кровати… стулья… стол… И два шкафа.

– Шкафы тоже?

– Да, он хотел сначала, чтобы вышло подешевле… но я уломал его и на шкафы тоже. Там дом старый, долго был заброшен, половина мебели ни к черту…

– Короче, ты всучил ему всю рухлядь, которая у нас завалялась.

– Клер, я тебя умоляю! Мебель отличная… Что-что, а уж хорошая мебель не стареет…

– Это не мебель, а дрянь…

– Клер! С тобой невозможно разговаривать… Одним словом, проследи, чтобы Поль все погрузил и отправил. Путь, прямо скажем, неблизкий, да еще по воде придется плыть…

Фредерик замирает на месте. Неблизкий путь? Плыть по воде? Значит, мебель отвозят далеко? А может быть, вообще за границу?

А если он, допустим, тихонечко заберется в один из шкафов… Только надо прихватить с собой что-нибудь вроде одеяла, потому что в рубашке ему холодно (он только сейчас замечает это).

– Ладно, – снисходительно говорит Клер. – Можешь не волноваться, получит свою рухлядь твой мсье Фализ…

Человеку, который прячется внутри шкафа, в какой-то момент неизбежно начинает казаться, что он находится в гробу.

Дорога кажется чудовищно долгой, мебель гремит и подскакивает на каждом ухабе, а тонкий матрац, в который он кутается, провонял омерзительным запахом чужого пота. Матрац был утащен узником с одной из кроватей, которые продает муж Клер. Единственное, что придает Фредерику силы, – сознание того, что при другом раскладе он сейчас лежал бы в настоящем гробу и некто (он почему-то думает, что это бы оказался тюремный врач) клал бы туда его отрубленную голову.

Что такое, они остановились? Неужели полиция?..

– Меня зовут Эжен Фализ… Я жду вас уже целый час! Вы обещали приехать раньше…

– Извините, мсье, дорога…

Фализ. Заслышав знакомую фамилию, человек в шкафу успокаивается. Все верно, это новый хозяин мебели.

– Я уж не говорю о том, что просил все доставить еще вчера… – ворчит Фализ.

– Мсье, поверьте, мы приехали так быстро, как только смогли. Куда грузить вашу мебель?

– Мы живем на острове… Я уже договорился насчет перевозки. Ставьте мебель сюда…

Он живет на острове, а мебель заказал привезти из Кемпера. Богач, не иначе. Но тут шкаф, в котором находится Фредерик, вытаскивают из подводы, и вчерашний узник стискивает губы, чтобы случайным звуком не выдать свое присутствие. Время идет, потом шкаф опять поднимают, несут, несут…

– Осторожнее, не уроните! Ты, чертов бродяга…

– Да ничего я не уроню… Тяжеленек ваш шкаф-то…

– Да не он тяжелый, а ты слабый, голова, – возражает незнакомый голос, и все смеются.

– Только бы шторм снова не разыгрался… Погодка-то, а?

– Поторопитесь, ребята, поторопитесь! По-моему, скоро опять начнет штормить…

– И что? Остров близко от берега…

– Это вам так кажется, мсье Фализ. Вы не знаете, какое там коварное течение. Если штормит, лодку запросто может отнести в океан.

– Вы обещали помочь перевезти мебель, мсье Руайер. – Голос Фализа становится металлическим. – От берега до острова плыть не больше пятнадцати минут, и не пытайтесь меня убедить, что такой опытный человек, как вы, с этим не справится.

– Разумеется, разумеется, но вы не знаете, как в наших краях может штормить. Бывает такая погода, что даже из дому нельзя выходить, не то что плыть куда-то. Например, прошлой ночью…

– Но пока ведь затишье, верно? Так что я предлагаю сосредоточиться на деле и не забивать голову всякими пустяками.

– Ну, если вам угодно называть это пустяками, – с напускным смирением отвечает Руайер, и Фредерик словно воочию видит, как его люди с усмешкой переглядываются, довольные тем, как хозяин поддел приезжего.

Потом слышен плеск волн, затем лодка останавливается, шкаф вытаскивают, несут…

– Мари, раскройте дверь пошире, не то шкаф не пролезет!

Шкаф ставят, поворачивают, снимают веревки, которыми он был обвязан, и тут Фредерик с ужасом понимает, что совершил чудовищную ошибку. Потому что человек, купивший шкаф, конечно же, сейчас откроет дверцы и посмотрит, как тот выглядит внутри. А там – не угодно ли – узник кемперской тюрьмы, завернувшийся в старый матрац.

– А-а-а!

– Господи, кто это кричит?

– Простите, господа… Кажется, это моя жена. Рене! Рене! Дорогая, что с тобой?

– Там крокодил… – всхлипывает незнакомый женский голос. – Он прячется!

– Ничего, дорогая. Обещаю, я его поймаю и сделаю из него чучело… Господа, прошу вас, поторопитесь! Я жду кровати и все остальное… Идемте, Рене, я отведу вас в вашу спальню.