Признание шефа разведки - Вудворд Боб - Страница 14

В своей последней книге Кейси писал: «Разведка все еще является очень неопределенным, изменчивым и трудным ремеслом, также как и ее продукция». Он писал, что помимо сбора информации, оценки ее достоверности, изучения того, насколько она вписывается в уже имеющуюся информацию — та самая «мозаика», — и определения ее значимости разведка включает также привлечение максимального внимания к своей работе и ее результатам и на этой основе пробивание нужных ей решений. Разведчик не должен быть пассивным. Как считал Кейси, огромным просчетом является ограничение роли разведки или разведчика. Сбор, просеивание, распространение информации — это только начало. «После всего этого, — писал Кейси, — надо, чтобы он начал действовать».

Он не мог удержаться от того, чтобы не написать несколько нелюбезных слов об администрации Картера: «Именно сейчас, когда мы выступаем за права человека даже в странах, которые не угрожают нам, мы скрываем от глаз общественности полученные нами фотографии лагерей рабского труда в Сибири». Существуют моральные параметры разведки, которых нельзя избежать. Как представлял себе Кейси, существуют и моральные параметры жизни вообще, от которых также не уйти. Он съездил в Дахау через несколько дней после его освобождения в апреле 1945 г. Он никогда не сможет забыть горы ботинок, костей, разлагающейся человеческой кожи. И такое люди творили с другими людьми?! Невообразимо. Это было подтверждением существовавшего в мире зла. В мире существовали противоположные стороны, и каждый должен был сделать выбор.

Размышляя, Кейси все более приходил к выводу, что он хочет вернуться к разведывательной работе. Взлет Рейгана должен вести вперед, а не к отступлению, необходимо хирургическое вмешательство, чтобы покончить с сопротивлением сил прошлого. Приняв пост директора центральной разведки, Кейси получит шанс выступить с призывом к большему пониманию по отношению к миру тайн и секретов. Адмирал Тэрнер был в этом мире чужаком. Он же придет туда как свой человек, соратник.

Беседа Кейси с женой заняла всего десять минут. Она назвала работу в разведке его «любовным романом». Он позвонил Рейгану и сказал: «Да».

2

Кейси поселился в номере «люкс» отеля «Джефферсон» в центре Вашингтона за несколько недель до его официального назначения. Эти недели имели для него большое значение, они давали возможность заглянуть за кулисы и спокойно осмотреться. Он обладал общим представлением о том, чем занимается ЦРУ, но ему не хватало деталей, от которых, несомненно, все и зависело.

Его осведомленность в секретных вопросах за период после второй мировой войны ограничивалась небольшим кругом сведений. В 1969 г. президент Никсон назначил его членом консультативного совета при Агентстве по контролю над вооружениями и разоружению. Как положено, Кейси расписался тогда в документе, который обязывал его хранить тайну и давал ему доступ к совершенно секретной информации по контролю над вооружениями, получаемой с разведывательных спутников. Он понял, что спутники являются одним из новых чудес техники, и старался как можно больше узнать о них. За несколько лет до того он в течение года входил в состав президентского консультативного совета по внешней разведке, наделенного большой властью общественного органа старейшин, которым Белый дом был когда-то и чем-то обязан. Этот совет также получил доступ к некоторым секретам, взамен чего он обязывался провести для президента ревизию деятельности всех разведывательных ведомств и служб США.

Владелец отеля «Джефферсон» Эдвард Уильямс, один из наиболее известных адвокатов по уголовным делам, защищавший в свое время Хелмса, как-то зашел повидать его. Кейси нравилась его шумливая болтовня с похлопыванием по плечу, разыгрываемая им роль плутоватого демократа со столь же плутоватым республиканцем Кейси. Уильяме входил вместе с Кейси в упомянутый консультативный президентский совет и, как все, с кем уже встречался Кейси, имел свое весьма решительное мнение о его новой работе. В Вашингтоне Уильяме был влиятельной фигурой: спектр его клиентуры простирался от президента профсоюза водителей грузовиков Джимми Хоффа до журналистов из редакции «Вашингтон пост».

С присущей ему эмоциональностью Уильямс говорил Кейси, что американская разведка была раздроблена в щебенку, причем не только Картером, а еще раньше, Фордом. Размахивая своим большим кулаком, Уильямс употребил слово «демонтирована», то самое выражение, которое использовалось в политической платформе республиканцев в 1980 г. Во время администрации Форда Советы перехватывали телефонные переговоры почти полдюжины учреждений в Вашингтоне и его окрестностях. Американской разведке удалось установить, какие сведения получили Советы от этих телефонных перехватов и что было передано в Москву. Но фордовское министерство юстиции сотворило постановление, запрещавшее ФБР и АНБ продолжать эту практику, с тем чтобы защитить частную жизнь американцев. Уильямс находил это нелепым: Советы могли записывать переговоры, а разведслужбы США — нет.

— Они залезают к нам в карман, а мы даже не можем посмотреть, что они там взяли, — сказал Уильямс. Кейси кивнул.

Разведывательная информация, знание планов и возможностей другой стороны является наиболее важной составной частью в достижении выигрыша, доказывал Уильямс. В тренерском тоне он сказал:

— Вам надо знать. Если вы не знаете, вы мертвы. Касаясь ЦРУ, Уильямс сказал со свойственным ему классическим преувеличением:

— Теперешнее ЦРУ как большая, хорошая собака, которую сбил грузовик. Остается только сказать: да, это была отличная собака, пока не попала под машину.

Кейси выразился в том духе, что «отличную собаку», о которой говорил Уильямс, надо оживить.

Затем Кейси позвонил своему старому сослуживцу по УСС, с которым он когда-то делил пристанище, Ричарду Хелмсу, и предупредил — звонок официальный.

Хорошо, подумал Хелмс. Чертовски хорошо. Превосходно. Они договорились пообедать вместе в понедельник 1 декабря.

В течение нескольких лет после возвращения из Ирана Хелмс много раздумывал над своим пребыванием в ЦРУ, особенно на посту директора. Он часто, стараясь держаться подальше от любопытных глаз и ушей, встречался с бывшими коллегами, ворошил воспоминания и постоянно вел дискуссию с самим собой по этому вопросу. Г од назад вышла и встретила хороший прием книга Томаса Пауэрса под заголовком «Человек, хранивший секреты: Ричард Хелмс и ЦРУ». Как отмечали некоторые критики, книга действительно показала, что значило быть директором центральной разведки. Ерунда. Этого не мог знать никто. Он остался при своем мнении, даже когда его жена Синтия и три ведущих консервативных обозревателя сказали ему, каждый в отдельности, что книга написана блестяще. Он не мог заставить себя согласиться, это не состыковывалось с тем, до чего он дошел сам. Он уже писал мемуары, которые постоянно пересматривал и приводил в соответствие с временем. Рассказывая о потаенных событиях своей жизни, он приводил какие-то фрагменты встреч, обрывки разговоров на совещаниях в Белом доме с их неуловимыми оттенками.

Хелмс полагал, что все его проблемы на посту директора центральной разведки проистекали из того простого факта, что ни с одним из президентов, которым он служил, он не имел по-настоящему хороших личных отношений. Его отказ от опротестования предъявленного ему обвинения в совершении судебно наказуемых действий явился как раз следствием такого положения.

Хелмс раскопал свои записи о встрече с Никсоном 15 сентября 1970 г., когда президент лично приказал провести тайную подрывную акцию в Чили.

Никсон прямо сказал, что марксистский кандидат Сальвадор Альенде не должен занять высший пост в этой стране. Интересно, много ли людей видели президента США на точке кипения? А это был как раз тот самый случай. Что он, Хелмс, мог сделать? Не выполнить приказ? Вот выдержка из тогдашних записей. «Пусть будет один шанс из десяти, — говорил Никсон. — Но спасите Чили!.. 10 миллионов долларов уже есть, надо — будет больше… Заставьте их экономику визжать».