Песнь о Нибелунгах - Старонемецкий эпос - Страница 27

27

Авентюра XXVIII

О том, как бургунды прибыли к гуннам

Был Хильдебрандом Бернским[281] о вормсцах извещёнЕго питомец Дитрих, и стал невесел он,Услышав, с чем явился к нему старик-вассал,Но всё ж приветливо принять бургундов приказал.Распорядился Вольфхарт, чтоб подали коней,И в поле Дитрих отбыл с толпой богатырей:Спешил свои услуги он предложить гостям,А рейнцы между тем шатры уже разбили там.Когда увидел Хаген, кто подъезжает к ним,Почтительно промолвил он королям своим:«Я вас прошу подняться и выйти, господа.Должны мы с честью встретить тех, кто к нам спешит сюда.То края Амелунгов[282] могучие сыны,Чьи души благородства и мужества полны.Ведёт их Дитрих Бернский — я с ним давно знаком.Не след гнушаться дружбою с подобным смельчаком».Как долг гостеприимства и вежливость велят,На землю спрыгнул Дитрих, за ним — его отряд,И устремились бернцы к палаткам пришлецов,На все лады приветствуя приезжих удальцов.С тяжёлым сердцем Дитрих трём королям предстал:Выходит, понапрасну надежду он питал,Что Рюдегер сумеет бургундов остеречь.И к детям Уты обратил герой такую речь:«Привет вам, Гунтер, Гернот и Гизельхер младой,Вам, Хаген, шпильман Фолькер и Данкварт удалой!Но помните, что Зигфрид Кримхильдой не забыт.О нибелунге доблестном досель она скорбит».Воскликнул Хаген гордо: «Что нам её кручина!Немало лет промчалось со дня его кончины.О том, кто не воскреснет, к чему скорбеть без толку?Пусть лучше любит Этцеля, чем плакать втихомолку».«Пусть, — молвил Дитрих Бернский, — спит Зигфрид вечным сном.Но речь, державный Гунтер, веду я не о нём.Покуда дни Кримхильды ещё не сочтены,Щит нибелунгов,[283] жизнь свою вы поберечь должны».«Как мне ещё беречься? — король в ответ ему. —Не вправе был не верить я зятю своему,Когда меня просили прибыть на торжествоДва шпильмана от имени Кримхильды и его».Шепнул тут государю владетель Тронье снова:«Король, не остаётся вам выхода иного,Как Дитриха с друзьями тайком уговоритьНамеренья Кримхильды нам по-дружески раскрыть».Последовали тотчас совету королиИ Дитриха из Берна в сторонку отвели.«Великодушный Дитрих, поведай без прикрас,Что королева думает затеять против нас».«Что вам ещё поведать? — сказал правитель Берна. —Одно лишь о Кримхильде я знаю достоверно:С зарёй встаёт и молит она в слезах творца,Чтоб он воздал за Зигфрида, могучего бойца».«Ничем тут не поможешь, пусть плачет весь свой век, —Воскликнул шпильман Фолькер, отважный человек. —Мы ж ко двору поедем, а там посмотрим сами,Как обойтись и поступить решили гунны с нами».И ко двору бесстрашно бургунды поскакали,А гунны жадных взоров с приезжих не спускалиИ Хагена старались меж ними угадать.Его всем людям Этцеля хотелось увидать.Давно владений гуннских достигла весть о том,Что Зигфрид Нидерландский сражён его копьём,Хоть силой муж Кримхильды всех в мире затмевал.Вот отчего о Хагене здесь каждый толковал.Хорош собой был витязь — осанист, длинноног,В плечах косая сажень, да и в груди широк.Лицом и взглядом грозным внушал он людям страх,И серебрилась седина уже в его кудрях.Отвёл покои Этцель для знатных пришлецов.Однако в зал отдельный слуг и простых бойцовКримхильда поместила, желая брату зла,И там вся челядь вормсская истреблена была.Определён был Данкварт в начальники над ней.Ему державный Гунтер велел беречь людейИ присмотреть, чтоб было всё нужное у них.На совесть порадел герой о ратниках своих.Неласково с гостями хозяйка обошлась.С одним лишь Гизельхером Кримхильда обнялась,А с прочими не стала здороваться совсем.Заметив это, подвязал потуже Хаген шлем.Владетель Тронье бросил: «Такой приём холодныйОбиду и тревогу вселит в кого угодно.Встречают здесь учтиво не каждого из нас.Как видно, мы отправились сюда не в добрый час».Ответила Кримхильда: «Учтив с гостями тот,Кому доставить радость способен их приход.А с чем таким из Вормса явились вы ко мне,[284]Чтоб рада вас принять была я у себя в стране?»С усмешкой молвил Хаген: «Когда б я знал заране,Что за гостеприимство вы требуете дани,Поверьте, согласился б я по миру пойти,Чтоб только вам, владычица, подарок привезти».«Тут речь не о подарке — прошу я своего.Что с кладом нибелунгов? Где скрыли вы его?По праву им владела я в прошлые года.Его-то и велел сам бог вам привезти сюда».«Неужто вы забыли, что много лет назадПо воле государей увёз я этот кладИ бросил в воды Рейна, и он пошёл на дно.Ему до Страшного суда лежать там суждено».[285]На это королева такой ответ дала:«О нём всё это время я много слёз лила.Он мне подарен мужем, а значит — мнила я —Вы привезти хоть часть его должны в мои края».«Пусть чёрт вам клады возит, — сказал владетель Тронье.Уже и без того я нагружен крепкой бронью,Щитом, мечом и шлемом,[286] хоть из родной страныМной не в подарок вам они сюда привезены».Кримхильда нибелунгов предупредила тут:«У нас оружье гости при входе в зал сдают,И я на сохраненье от вас его приму».На это Хаген возразил: «Вовек не быть тому.Да разве допущу я, чтоб на виду у всех —Хозяйка надрывалась, таская мой доспех?Учил меня родитель беречь прекрасных дам.Носить своё оружие и впредь я буду сам».Промолвила Кримхильда: «Я предана опять.Доспехи не желают мой брат и Хаген снять.Предостерёг, наверно, их некий доброхот.Коль я проведаю, кто он, его кончина ждёт».Побагровев от гнева, ответил Дитрих ей:«И Хагена лихого, и знатных королейПредостерёг по дружбе я и никто иной.Попробуй, ведьма злобная, расправиться со мной».Хоть стало от обиды у ней темно в глазах,Кримхильда промолчала — внушал ей Дитрих страхИ отошла подальше от недругов своих,Окинув на прощание свирепым взглядом их.Тут за руки друг друга два славных мужа взяли.Один из них был Хаген, другого Дитрих звали.С бургундом витязь бернский повёл такую речь:«Мне очень жаль, что дали вы сюда себя завлечь.С Кримхильдой не случайно повздорить вам пришлось». —«Посмотрим мы, что будет», — ему ответил гость.Покамест шёл меж ними учтивый разговор,Державный Этцель обратил на чужеземца взор.[287]Спросил он приближённых: «А как зовётся тот,С кем Дитрих наш беседу по-дружески ведёт?Высокий ум и душу всё обличает в нём.Наверно, он на свет рождён был доблестным отцом».Один из слуг Кримхильды сказал: «Мой господин,Он — уроженец Тронье и Альдриана сын.Вид у него учтивый, зато суровый нрав,И убедитесь вы ещё, насколько был я прав».«Как я могу увидеть, суров он или нет?» —Недоуменно молвил король ему в ответ.Ведь он ещё не ведал намерений жены,Не знал, что ею родичи на смерть обречены.«Я помню Альдриана — служил мне верно онИ в рыцари был мною за храбрость посвящён.Охотно с ним делился я золотом своим,И незабвенной Хельхою он тоже был любим.Потом прислал он сына в заложники ко мне,И с Вальтером Испанским[288] тот жил у нас в стране.Когда же Хаген вырос, он был отпущен мной,А Вальтер с Хильдегундою бежал в свой край родной».[289]О прошлом вспомнил Этцель и убедился снова,Что видит пред собою соратника былого.Достойно гуннам Хаген в дни юности служил,Зато немало их в бою под старость уложил.вернуться

281

Хильдебранд Бернский — воспитатель и оруженосец короля Дитриха.

Дитрих… стал невесел… — он подозревал о замысле Кримхильды.

вернуться

282

Амелунги. — Дитрих принадлежал к роду Амелунгов, или Амалов, остготской династии.

вернуться

283

Щит нибелунгов — защита, опора бургундов; выше (строфа 1526) так назван Хаген.

вернуться

284

А с чем таким из Вормса явились вы ко мне… — Кримхильда имеет в виду клад нибелунгов. См. строфу 1741. Она до самого конца упорно домогается его возвращения (строфа 2367 след.).

вернуться

285

Ему до Страшного суда лежать там суждено. — Это заявление Хагена не вполне согласуется со строфой 1137, где сказано о намерении бургундов впоследствии воспользоваться утопленным ими кладом.

вернуться

286

…я нагружен… // Щитом, мечом и шлемом… — Кримхильда не могла не знать, что меч, которым вооружен Хаген, — это Бальмунг, снятый им с мёртвого Зигфрида, — Хаген не только грозит ей, но и издевается над нею. Ср. строфу 1746.

вернуться

287

Державный Этцель обратил на чужеземца взор. — Следовательно, пререкания между Кримхильдой и Хагеном происходят в присутствии Этцеля, которому ещё не представили гостей. В ярости королева забыла все придворные обычаи и нарушила этикет. И в дальнейшем Этцель, в разительном противоречии со своим официальным положением, играет роль скорее статиста, чем активно действующего лица.

вернуться

288

Вальтер Испанский — один из героев средневековых немецких эпических поэм Вальтер Испанский (или Аквитанский, т. е. вестготский, так как в эпоху переселения народов вестготское королевство занимало территорию нынешней Испании и Южной Франции, именовавшейся тогда Аквитанией) в юности живёт при дворе Этцеля в качестве заложника вместе с франкским королевичем Хагеном и бургундской королевной Хильдегундой. Хаген бежит на родину. Вальтер с Хильдегундой следуют его примеру и попадают в землю франков, король которых Гунтер с 12 воинами нападает на беглецов у Васкенштайна (т. е. в Вогезском лесу). Хаген, не желая драться с другом, садится в стороне на щит в знак своих мирных намерений.

вернуться

289

И с Вальтером Испанским тот жил у нас в стране. // Когда же Хаген вырос, он был отпущен мной, // А Вальтер с Хильдегундою бежал в свой край родной. — Указания на эпизоды из «Вальтария». Небезынтересно напомнить о некоторых эпизодах этого эпического произведения, так как они перекликаются — иногда по контрасту — с мотивами второй части «Песни о нибелунгах». Аквитанец Вальтер, франк Хаген и бургундка Хильдегунда живут заложниками при дворе Аттилы, но, несмотря на его благоволение, совершают побег на родину, причем Вальтер захватывает с собой сокровища Аттилы. Во франкских пределах на них нападает король Гунтер, который хочет отнять эти богатства. Хаген, подданный Гунтера, тем не менее не участвует в бою, — ведь он друг Вальтера. Но после того, как Вальтер умерщвляет его племянника, Хаген вступает в сражение. В последнем вооруженном столкновении участвуют все трое — Хаген, Вальтер и Гунтер, и, жестоко изранив друг друга, достигают в конце концов примирения. Вальтер вступает в брак с Хильдегундой и после кончины своего отца занимает престол Аквитании (Южной Галлии, входившей в ту пору в состав Вестготской Испании). В «Песни о нибелунгах» Хаген и Гунтер — не франки, а бургунды, хотя и в ней, как в «Вальтарии», Хаген — вассал Гунтера. Колебания между верностью господину и дружбой — мотив, который разрабатывается в «Песни о нибелунгах» в эпизоде с Рюдегером (авентюра XXXVII). В обоих произведениях казна — источник раздора. Наконец, территории, на которых развертывается действие «Вальтария», примерно те же, что и место действия второй части «Песни о нибелунгах». Хаген, по словам Этцеля, был им отпущен на родину. В «Вальтарии» он бежал из страны гуннов, но в таком случае вряд ли теперь он мог бы быть гостем Этцеля. Между прочим, в «Вальтарии» встречается термин nebulones, буквально «туманные люди», который здесь применен к франкам. Иногда его сближают с термином «нибелунги», сканд. niflungar (hniflungar).