Песнь о Нибелунгах - Старонемецкий эпос - Страница 37

37

Авентюра XXXIX

О том, как Дитрих бился с Гунтером и Хагеном

Поднялся Дитрих с места, доспехи сам достал,И в них ему облечься помог старик-вассал.Так сокрушался бернец и в горе был таком,Что от стенаний витязя дрожмя дрожал весь дом.Но, с силами собравшись, он овладел собой,Надел на левый локоть свой добрый щит стальнойИ вместе с Хильдебрандом отправился туда,Где с бернскою дружиною произошла беда.«Спешит, — промолвил Хаген, — к нам Дитрих через двор,И у него от гнева огнём пылает взор.Он был обижен нами и мщенья вожделеет.Вот мы сейчас и поглядим, кто в схватке одолеет.Хотя правитель Берна на вид несокрушим,Известен повсеместно бесстрашием своимИ нам за смерть вассалов мечтает отомстить,Я всё ж отважусь с ним в бою оружие скрестить».Той речи бернцы вняли ещё издалека —Во двор из зала вышли два рейнца-смельчакаИ там, к стене прижавшись, стояли у дверей.Поставил Дитрих наземь щит и глянул на гостей.Затем возвысил голос: «Я знать хочу, король,За что же причинили вы мне такую боль.Изгнанник я бездомный, живу в краях чужих,А вы меня лишаете всех радостей моих.[356]С вас, вормсцев, было мало, что Рюдегер, наш друг,Наш давний благодетель, погиб от ваших рук.Вы всех моих вассалов убили сверх того,Хотя не сделал вам, король, я ровно ничего.А вы ведь испытали и сами на себе,Как тяжело и горько друзей терять в борьбе,Как после их утраты душа у нас болит.Ах, до чего же грустно мне, что Рюдегер убит!Людей, меня несчастней, ещё не видел свет,Но до чужой печали вам, рейнцы, дела нет.Моих бойцов отборных вы в сече истребили,И перестану слёзы лить о них я лишь в могиле».«Не так уж мы виновны, — вскричал владетель Тронье. —Нас вынудили бернцы сегодня к обороне —Они вломились сами с оружьем в этот зал.Вам кто-то о случившемся неправду рассказал».«Но Хильдебранд клянётся, что амелунги васТруп Рюдегера выдать просили много раз,А вы лишь насмехались над слёзной их мольбой.Могу ль я допустить, что лжёт мне мой вассал седой?»«Нет, с вами был он честен, — признался Гунтер смело, —Но верьте, что не выдал я вашим людям тело,Чтоб Этцеля — не бернцев задеть и оскорбить.Всё б обошлось, когда б не стал ваш Вольфхарт нам грубить».«Пусть так, — ответил Дитрих, — но долг и честь велят,Чтоб за беду платился тот, кто в ней виноват,И если ты со мною желаешь примиренья,Изволь сейчас же, Гунтер, дать мне удовлетворенье.Коль ты с вассалом вместе согласен сдаться мне,[357]За вашу безопасность ручаюсь я вполне.Не подпущу я гуннов к заложникам моим,Надёжнейшим защитником и другом буду им».Воскликнул Хаген: «Боже, спаси нас и помилуй!Пока мы невредимы, не оскудели силойИ дать отпор достойный способны всем врагам,Два столь могучих воина в плен не сдадутся вам».На это Дитрих молвил: «Не говорите так.Ведь по вине бургундов, хотя им был не враг,Всего лишился в жизни я с нынешнего дня,И долг ваш, Гунтер с Хагеном, вознаградить меня.[358]Рукой моею правой и честью вам клянусь,Что лично вас доставить на Рейн не поленюсь,Что раньше сам погибну, чем вред вам дам нанесть,И не взыщу с вас за ущерб, мне причинённый днесь».Владетель Тронье бросил: «Не тратьте время даром.Здесь не возьмёте пленных вы с Хильдебрандом старым —Постигнет нас бесчестье, коль разнесётся слух,Что убоялись мы врагов, притом всего лишь двух».Тут Хильдебранд вмешался: «Клянусь Творцом небесным,Мой государь явился к вам с предложеньем лестным.Пойти на мир почётный должны вы, Хаген грозный,Пока уладить всё добром ещё отнюдь не поздно».«Да, — усмехнулся Хаген, — куда почётней сдаться,Чем с перепугу в бегство без памяти кидаться,[359]Как сделали вы нынче, прервав наш бранный спор,Хоть смельчаком вас, Хильдебранд, считал я до сих пор».«Вот вы, — старик ответил, — смеётесь надо мной,А кто под Васкенштайном,[360] забыв свой долг прямой,В бой с Вальтером Испанским вступить не захотел,На щит уселся и с него на смерть друзей глядел?»«Молчите! — крикнул Дитрих седому удальцу. —Браниться, как старухам, мужчинам не к лицу.Вы, Хильдебранд, отныне не раскрывайте рот —С меня довольно и без вас печали и забот».А Хагену он молвил: «О чём, у зала стоя,Вы с королём беседу вели между собою,И правильно ль расслышал я, подходя к дверям,Что силами померяться со мной угодно вам?»«Я впрямь, — признался Хаген, — так говорил недавно.Пока мне верно служит меч нибелунгов славный,Я с вами потягаться согласен хоть сейчас.Гневлюсь я, что в заложники вы взять хотели нас».Увидев по ответу, что схватка предстоит,Проворно бернец поднял с земли свой добрый щит,И Хаген тут же прыгнул на недруга с крыльца.Меч нибелунгов засверкал в руках у храбреца.Смекнул могучий Дитрих, что сильно Хаген зол,И с превеликим тщаньем опасный бой повёл,Стараясь понадёжней стальным щитом прикрыться.Он знал, как страшен враг его, коль скоро разъярится.Сообразив, сколь Бальмунг широк, тяжёл, остёр,Он избегал сходиться с противником в упорИ, лишь когда почуял, что тот не сладит с ним,Бургунду рану тяжкую нанёс мечом своим.«Тебя, — подумал бернец, — усталость доконала.С тобой покончить просто, да чести в этом мало.Хочу я, чтоб достался ты, Хаген, мне живой,И ради этого рискну, пожалуй, головой».Отбросив щит, он вормсца руками обхватил;Тот стал сопротивляться, собрав остатки сил,Но скоро рухнул наземь под натиском егоК безмерному отчаянью владыки своего.Был Хаген бернцем связан и отведён потомТуда, где находились Кримхильда с королём.[361]Она повеселела, увидев, что в пленуХрабрец, который столько зла ей сделал в старину.В поклоне королева склонилась до земли.«От смерти и позора вы, Дитрих, нас спасли.Пусть счастье вам за это сопутствует вовек,А я по гроб у вас в долгу, бесстрашный человек».В ответ герой промолвил владычице надменной:«Прошу вас, королева, чтоб жив остался пленный.Теперь его бояться причины больше нет.Пускай живёт и возместит вам причинённый вред».Она врага велела в темницу отвести,Чтоб там, от всех сокрытый, сидел он взаперти.Меж тем державный Гунтер взывал у входа в зал:«Куда же бернский богатырь, обидчик мой, пропал?»[362]К нему вернулся Дитрих, услышав этот зов.Был Гунтер силой равен славнейшим из бойцов.[363]Отважно устремился навстречу бернцу он,И тотчас огласил весь двор клинков булатных звон.Как ни был бернский витязь могуч, проворен, смел,Он лишь каким-то чудом остался жив и цел —Так беззаветно Гунтер рубился в том бою,Так вымещал на недруге тоску и боль свою.Мир не знавал доселе подобных силачей.Гудел дворец огромный от стука их мечей.Старались друг на друге бойцы рассечь шишак,И Гунтер доказал, что он доподлинный смельчак.Но был король измучен, а бернец бодр и свеж.Он Гунтера осилил, как Хагена допрежь.Пробил кольчугу вормсца клинок его меча,И хлынула из раны кровь, красна и горяча.Связал бургунду руки победоносный враг,Хоть с государем пленным не поступают так.[364]Но Дитрих знал: коль рейнцев освободить от пут,Всех, кто к ним ни приблизится, они вдвоём убьют.Потом правитель бернский, прославленный храбрец,Отвёл свою добычу к Кримхильде во дворец.При виде скорби брата забыв печаль и боль,Она сказала Гунтеру: «Привет мой вам, король!»[365]Он молвил: «Поклонился б я вам, моя сестра,Когда бы вы хотели сородичам добра.Но приуготовляли вы нам не встречу — месть.Недаром плохо приняты и я и Хаген здесь».Возвысил голос Дитрих: «Вам, госпожа моя,Заложников презнатных привёл сегодня я.Доныне в спорах ратных никто не брал таких.Прошу в награду за труды — оставьте их в живых».Взяв с королевы слово, что пленных пощадят,В слезах пошёл воитель[366] куда глаза глядят.Но клятве оказалась Кримхильда неверна —У двух бургундских витязей жизнь отняла она.Велела их Кримхильда держать в темнице врозь,И больше им друг друга узреть не довелось,Покуда брата смерти сестра не предалаИ с головою короля к вассалу не пришла.Когда владетель Тронье был отведён в тюрьму,Явилась королева и молвила ему:«Верните то, что взяли вы у меня когда-то,[367]А не вернёте — я велю казнить и вас и брата».Лишь усмехнулся Хаген: «Не след меня стращать.Поклялся вашим братьям о кладе я молчать,Покамест не узнаю, что умерли все трое,И где он — этого я вам до гроба не открою».[368]Она в ответ: «От клятвы освобожу я вас», —И обезглавить брата велела сей же час,И к Хагену обратно вернулась поскорей,Отрубленную голову влача за шёлк кудрей.[369]На государя глянул в последний раз вассал,К Кримхильде повернулся и с вызовом сказал:«Напрасно ты ликуешь, что верх взяла в борьбе.Знай: я поставил на своём благодаря тебе.Погиб державный Гунтер, король моей страны.Млад Гизельхер и Гернот врагами сражены.Где клад — про это знаем лишь я да Царь Небес.Его ты, ведьма, не найдёшь — он навсегда исчез».Она в ответ: «Остались в долгу вы предо мной.Так пусть ко мне вернётся хоть этот меч стальной,Которым препоясан был Зигфрид, мой супруг,В тот страшный день, когда в лесу он пал от ваших рук».Из ножен королевой был извлечён клинок,И пленник беззащитный ей помешать не смог.С плеч голову Кримхильда мечом снесла ему.Узнал об этом муж её к прискорбью своему.[370]«Увы! — воскликнул Этцель с горячими слезами. —Убит рукою женской храбрейший меж мужами,[371]Превосходил отвагой он всех, кто носит щит,И смерть его, хоть он мой враг, мне совесть тяготит».А Хильдебранд промолвил: «Себе я не прощу,Коль за бойца из Тронье сполна не отомщу.Пусть даже я за это погибну в свой черёд,Та, кем был обезглавлен он, от кары не уйдёт».Старик, пылая гневом, к Кримхильде подскочил.[372]Мечом своим тяжёлым взмахнул он что есть сил.Она затрепетала, издав короткий крик,Но это ей не помогло — удар её настиг.Жену владыки гуннов он надвое рассёк.Кто обречён был смерти, тот смерти не избег.Стенал в унынье Этцель, и Дитрих вместе с ним,Скорбя по славным ленникам и родичам своим.Бесстрашнейшим и лучшим досталась смерть в удел.Печаль царила в сердце у тех, кто уцелел.Стал поминальной тризной весёлый, пышный пир.За радость испокон веков страданьем платит мир.[373]Сказать, что было дальше, я не сумею вам.Известно лишь. что долго и дамам и бойцамПришлось по ближним плакать, не осушая глаз.Про гибель нибелунгов мы окончили рассказ.вернуться

356

А вы меня лишаете всех радостей моих. — Дружина для вождя — утешение, отрада, равно как и он для неё.

вернуться

357

Коль ты с вассалом вместе согласен сдаться мне… — Дитрих столь великодушен, что отказывается от мести за причинённый ему ущерб. Взяв Гунтера и Хагена заложниками, он избавил бы их от мести Кримхильды.

вернуться

358

И долг ваш, Гунтер с Хагеном, вознаградить меня. — Дитрих считает, что, сдавшись ему, бургунды не проявили бы трусость, но воздали бы ему должное.

вернуться

359

…куда почётней сдаться, // Чем с перепугу в бегство без памяти кидаться… — Хаген опять, как не раз прежде, провоцирует противника на бой, обвиняя его в трусости.

вернуться

360

А кто под Васкенштайном… — аллюзия на поэму «Вальтарий»: Хаген отказывается сражаться на стороне короля Гунтера против своего друга Вальтера и, усевшись на щит, демонстрирует тем самым собственное миролюбие. См. прим. к строфе 1756. Васкенштайн находился в Вогезском лесу.

вернуться

361

Был Хаген бернцем связан и отведён… // Туда, где находились Кримхильда с королём. — Так как Хаген отказался отдаться под защиту Дитриха и вступил с ним в бой, одолевший его бернец обращается с ним не как с заложником, а как с пленником и может лишь просить королеву, которой он его передал, не умерщвлять Хагена.

вернуться

362

Меж тем державный Гунтер взывал у входа в зал: // «Куда же бернский богатырь, обидчик мой, пропал?» — Современному переводчику введение слов «меж тем» необходимо для того, чтобы возвратиться во двор, где Гунтер стоит без дела, ожидая своей очереди сразиться с Дитрихом, — но для средневекового поэта столь же естественно не замечать подобной несуразности: на время схватки между Дитрихом и Хагеном Гунтер просто-напросто был выключен из действия, и теперь автор вполне непринужденно возвращается к нему, лишь наделив Гунтера этим вопросом о запропастившемся противнике.

вернуться

363

Был Гунтер силой равен славнейшим из бойцов… — Короля Гунтера поэт, следуя иерархическому принципу, оставляет на поле боя последним. Сам Дитрих выступает в заключительной схватке в роли как бы высшего судии всей распри.

вернуться

364

Связал бургунду руки победоносный враг, // Хоть с государем пленным не поступают так. — Переняв из более ранних сказаний тему пленения короля, автор феодальной эпопеи счёл необходимым обосновать столь некуртуазное обращение с ним: в противном случае Гунтер с Хагеном всех перебили бы.

вернуться

365

При виде скорби, брата забыв печаль и боль // Она сказала Гунтеру: «Привет мой вам, король!»— То есть скорбь брата сняла с её души горе. Кримхильда весьма многозначительно не обращается к Гунтеру как к брату, и он улавливает этот оттенок в её речи.

вернуться

366

В слезах пошёл воитель… — Поэт удаляет Дитриха со сцены, чтобы тот не был свидетелем убийства Кримхильды. Между тем в более ранней версии королеву карает именно Дитрих, рассекающий её мечом надвое. Теперь же роль палача, кажущаяся недостойной благородного короля, передана Хильдебранду.

вернуться

367

Верните то, что взяли вы у меня когда-то… — Кримхильда требует отдать ей клад Зигфрида, — эта древняя тема вновь возникает в финале эпопеи. Но здесь золото из материального богатства становится символом: его обладатель — победитель. Кримхильда способна умертвить Хагена, но не сломить его.

вернуться

368

Лишь усмехнулся Хаген… «…до гроба не открою». — В «Саге о Вёльсунгах» пленённый Гуннар отказывается открыть Атли местонахождение золота, пока не увидит кровавое сердце своего брата Хёгни, а когда ему его приносят, объявляет: «лучше пусть Рейн владеет этим золотом, чем заберут его гунны», и Атли приказывает бросить его в змеиный загон, обрекая на жестокую смерть. См. также «Старшую Эдду».

вернуться

369

Отрубленную голову влача за шёлк кудрей. — Поступок Кримхильды попирает все принятые нормы и формы и ужасает в равной мере и Хагена, и Этцеля, и Хильдебранда. Обращение к ней Хагена «ведьма» (строфа 2371) нужно понимать не как брань, а как адекватную, с точки зрения человека того времени, оценку её сущности.

вернуться

370

Узнал об этом муж её к прискорбью своему. — Неясно, где происходит заключительная сцена эпопеи: во дворе, где Дитрих сражался с Хагеном и с Гунтером, или во дворце, где, видимо, оставался Этцель, или в темнице, куда был заточен Хаген и где Кримхильда его и умертвила.

вернуться

371

Убит рукою женской храбрейший меж мужами… — Смерть героя от руки женщины считалась унизительной, и поэтому Этцель горюет в первую очередь из-за способа, которым Хаген был умерщвлён, а не из-за самой его гибели. Согласно «Саге о Тидреке», смертельно раненный Хаген ещё успевает зачать сына, который впоследствии отомстит за него гуннскому королю, заживо погребя его в недрах горы вместе с кладом.

вернуться

372

Старик, пылая гневом, к Кримхильде подскочил. — Убийство женщины рыцарем мыслимо лишь постольку, поскольку она превратилась в «дьяволицу». Показательно, что Этцель не мстит за гибель жены. В «Старшей Эдде» Гудрун мстит Атли за смерть своих братьев: умертвив сыновей от брака с повелителем гуннов, она угощает его их кровью из черепов детей и подносит ему их поджаренные сердца, а затем закалывает Атли. Согласно одной из версий, сама Гудрун остаётся в живых; после странствия по морю она вновь выходит замуж за короля.

вернуться

373

За радость испокон веков страданьем платит мир. — Лейтмотив «Песни о нибелунгах», почти буквальное повторение слов строфы 17.