Невеста с миллионами - Мютцельбург Адольф - Страница 33

Как только дон Альфонсо узнал причину ее обеспокоенности, глаза его засияли от гордости и счастья. Он взял ее руку, поднес к губам и несколько раз поцеловал.

— Благодарю вас, Марион, — сказал он. — Благодарю вас за эту заботу. Однако…

— Нет, нет! Никаких «однако»! — настаивала девушка. — Если вы любите меня, не подвергайте себя опасности погибнуть от рук какого-нибудь наемного убийцы!

— Это невозможно, дорогая Марион! — в отчаянии вскричал дон Альфонсо. — Напрасно вы боитесь, я буду осторожен, стану избегать этого Гуарато. Что бы вы подумали обо мне, если бы я проявил трусость?

— Нечего мне думать, нечего бояться! — воскликнула, сверкнув глазами, Марион. — Я приказываю вам на некоторое время забыть дорогу в наш дом! Вы слышите меня или нет?

— Но сегодня мне необходимо побывать у вас! — ответил дон Альфонсо, все еще сбитый с толку этой бурной сценой. — Сегодня утром я получил письмо от капитана Трепора…

— Ах, письмо, — произнесла она почти беззвучно, и лицо ее побледнело. — Об этом я ничего не знала.

Еще вчера вечером она тайком послала нарочного в Мирадор, чтобы помешать дону Альфонсо явиться на гасиенду: мол, дон Луис готов его убить. Она не боялась дона Гуарато, которого считала весьма недалеким человеком. Ей ничего не стоило обвинить его во лжи: о креоле шла настолько дурная слава, что ему никто бы не поверил, — но она опасалась дона Альфонсо. Ей было известно, как сильно он ее любил. К тому же она продолжала поддерживать в нем надежду. Нельзя было допустить, чтобы он помешал ее планам покорить красивого молодого француза. Марион твердо решила завоевать капитана, даже если бы ей пришлось последовать за ним в качестве маркитантки.

— Что это за письмо? — спросила она, тяжело дыша.

— Прежде наша семья была очень дружна с семьей капитана, — объяснил дон Альфонсо. — Детьми мы виделись с ним каждый день. Он узнал, что я в Мирадоре, и попросил меня приехать. Так что я не могу не выполнить его просьбу.

Он проникновенно глядел на нее. Можно ли было сердиться на него, если в заботе Марион о его жизни он усмотрел первый признак искренней, внезапно вспыхнувшей любви — он так долго этого ждал! Страсть, которую он с трудом поборол в своем сердце, неожиданно пробудилась с новой силой!

Лицо Марион разгладилось и приобрело отсутствующее выражение. Она размышляла. Может быть, дело действительно шло всего лишь о встрече старых друзей, и тогда далеко не все потеряно!

— Ну что ж, не стану мешать! — сказала она вполголоса. — Надеюсь, вы не проговоритесь о моем письме.

— Как вы могли подумать такое, Марион! — воскликнул Альфонсо.

— Нечего мне думать, — ответила девушка едва слышно. — Ваш друг сейчас на балконе! — добавила она.

Альфонсо продолжил свой путь. Когда он подъехал достаточно близко, Эдмон уловил в его лице сходство с Инес. Капитан вскочил и поспешил навстречу всаднику. Встретились они сердечно. С детства они очень любили друг друга, и, несмотря на отчуждение, возникшее между обоими семействами, только отсутствие Эдмона в Париже не позволило Альфонсо разыскать его там. Друзья расположились на балконе и первые полчаса говорили исключительно о своих близких и об Инес. Потом, правда, разговор перешел на самую животрепещущую тему, какой, несомненно, являлась война.

— Я вполне понимаю твое положение, — заметил Альфонсо, — и поэтому не собираюсь говорить ничего такого, что могло бы задеть тебя! Но я остаюсь при своем мнении: экспедиция, затеянная твоим императором, — глупость! Мексику раздирают противоречия, и, будь она рядом с Францией, подобно Бельгии или Швейцарии, она очень скоро была бы завоевана. Но откуда Наполеон собирается взять силы, чтобы поддерживать численность своих войск в Мексике на должном уровне? Как вы доставите сюда столько солдат, чтобы справиться со всеми, кто поднимется против вас? Как вы намерены обеспечивать своих солдат провиантом в этих безлюдных горах, на этих пустынных плато?

— Мы и не думаем занимать всю страну и объявлять ее нашей собственностью, — немного таинственно ответил Эдмон. — Мне доподлинно известно о переговорах с австрийским эрцгерцогом Максимилианом, которые уже идут полным ходом. Мы захватываем Мексику; население страны, или хотя бы занятых нами провинций, провозглашает эрцгерцога императором; мы оказываем ему поддержку, пока он не упрочит свое положение, и затем покидаем страну. Это позволит нам вернуть утраченную славу и, надеюсь, поможет Мексике. Без монарха ей долго не продержаться.

— Я рад, что нашел тебя, — признался Альфонсо, — или, точнее сказать, что ты разыскал меня! Во всяком случае, раз уж ты оказался в Мексике, то непременно должен погостить у нас в Нью-Мексико! Там ты познакомишься с удивительной жизнью! Инес тоже должна была вернуться. Если судить по последнему письму, ее уже ждали, а вестей из дома нет уже недели две.

— Как получилось, что ты вообще до сих пор здесь? — спросил Эдмон. — Инес говорила мне, что ты должен был вернуться домой еще в начале этого года.

Лицо Альфонсо покрыл густой румянец.

— Владелец Мирадора — весьма образованный немец, человек очень гостеприимный, — ответил он. — Меня настоятельно рекомендовал ему профессор Ведель из Берлина; господин Раториус относится ко мне так, словно я его родной сын. Я чувствую, что могу научиться у него очень многому. Поскольку мой собственный отец отнюдь не изъявлял желания видеть меня в родных стенах, да и матушка, похоже, хочет, чтобы я находился подальше от отчего дома, чтобы избежать призыва на военную службу, я и задержался здесь. Понимаю, конечно, что дальше так продолжаться не может. Я должен вернуться домой, принять участие в борьбе с мятежниками…

— Меня радует уже то, что здесь ты не видишь во мне врага, — сказал Эдмон, когда Альфонсо от волнения запнулся. — Неужели вы действительно против конфедератов и ты собираешься ввязаться в войну с южанами? Я не представляю, как можно защищать негров и требовать для них одинаковых прав с белыми?

II. УЩЕЛЬЕ СВЯТОЙ ВОДЫ

— Если война затянется, — ответил Альфонсо, — я буду участвовать в ней, хотя моему отцу, взявшемуся за освоение Аризоны, предоставлено право освобождения от призыва в армию, которое распространяется и на его детей. Кстати, ты здесь, кажется, вместе с доном Луисом Гуарато? — спросил он друга. — Как ты с ним познакомился?

— Бог мой, да как завязываются знакомства во вражеской стране? — ответил Эдмон. — Другом я его не считаю. Ты, наверное, слышал, что мексиканская герилья очень сильно нам досаждает. Поэтому командующий решил создать в некоторых районах опорные пункты для контроля за местным населением. Дон Гуарато оказался как раз в штаб-квартире; он держит нашу сторону и сам вызвался сопровождать нас и сотрудничать с нами в тех местах, которые ему хорошо знакомы. Мне он не очень-то по душе, но что мне до его человеческих качеств? Он нужен мне как солдат, только и всего. Кое в чем этот креол уже обманул меня. Сказал, будто господин Ламот наш единомышленник, а это неверно. Ламот стал убежденным мексиканцем.

— Но тем не менее он очень славный человек! — заметил Альфонсо.

— Я тоже так думаю, — согласился капитан, — он произвел на меня хорошее впечатление.

— А как тебе понравилась его дочь? — с замиранием сердца поинтересовался Альфонсо.

— О, довольно привлекательная девушка, — равнодушно ответил Эдмон. — У нее какой-то необычный взгляд… не знаю, всегда ли она так смотрит… как-то…

— Ты прав, у нее очень красивые глаза, — продолжил Альфонсо, когда Эдмон, казалось, не смог подобрать подходящего слова. — Между нами говоря, этот Луис Гуарато увивается за ней и уже не раз получал от ворот поворот. У него тут поблизости небольшая гасиенда. Карты и долги разорили этого человека, и он надеется поправить свои дела, ввязавшись в политику. Конечно же, Марион ему отказала.

— Вот оно что, — заметил Эдмон, вспомнив слова хозяйской дочери, сказанные вчерашним вечером. — Судьбе молодой девушки, живущей в такой глуши, и впрямь не позавидуешь! Похоже, ее воспитанию не уделяли должного внимания. Правда, до сих пор я обнаруживал у нее лишь весьма привлекательные черты. Со мной она очень любезна.