Охота за головами на Соломоновых островах - Майтингер Кэролайн - Страница 84

Находясь на Яве, мы были охвачены полным отчаянием: ведь пропали не только портреты, написанные на Соломоновых островах, но и все написанное на протяжении нескольких месяцев в Рабауле. Вся наша коллекция бесследно исчезла.

Рабаульская «ужасающая катастрофа», предсказанная много лет назад доктором Паркинсоном, началась в субботу. Первые толчки ощущались еще в пятницу, и они были неслыханной силы. На следующий день толчки повторились и следовали один за другим через минуту. Землетрясение считается здесь обычным явлением, а тут вдобавок была суббота, и все думали о воскресном отдыхе. Внезапно над бухтой острова Вулкан поднялось большое облако пара и разноцветного дыма. Облако клубилось, принимало различные очертания и двигалось к Рабаулу. Когда ветер переменил направление, рабаульцы увидели столб грязи в милю высотой, выброшенный из середины бухты; пепел и камни летели во все стороны, а на отрезке от острова Вулкан до острова Матапи начался ряд новых извержений, приближавшихся к Рабаулу.

Многие граждане, среди которых было несколько чудаков с фотоаппаратами, расположились в районе пристани и любовались занятным зрелищем, но когда ветер изменился, все поняли, что извержение представляет всеобщую опасность Удушающая и ослепляющая пыль покрыла весь полуостров, а крики, доносившиеся из китайского квартала, доказывали, что население охвачено паникой. Всех объял страх перед надвигавшимся столбом дыма и еще более существенной угрозой, которую должна была принести приливная волна, сопутствующая извержению. Бухта, в которой происходило извержение, не имеет высоких берегов, и Рабаул, стоящий в низине, был беззащитным при затоплении.

Паника послужила началом всеобщего бегства, и дорога в направлении горы Наманула вскоре была запружена автомашинами, велосипедами и бегущими туземцами. Непрерывно падающая пыль затмила дневной свет, и люди очутились в непроглядном мраке. Всякое движение машин прекратилось, и ослепленные, задыхающиеся и плачущие люди продолжали путь пешком, натыкаясь друг на друга и падая в темноте. Непрерывно грохотал гром и сверкали молнии; деревья трещали и ломались под тяжестью пемзовой пыли; вскоре в Рабауле погас электрический свет. Всю ночь падал пепел, и ночь напролет девять тысяч европейцев, китайцев и туземцев ощупью пробирались вверх по склонам горы, под сомнительную защиту зданий больницы и правительственной резиденции. Последним эвакуировался персонал радиостанции, и полуостров был отрезан от всего мира.

Наутро, когда несколько прояснилось, капитан прибывшего американского грузового парохода «Голден Бер», пользуясь судовой радиостанцией, установил связь с сиднейским пароходом «Монторо», находившимся в двухстах милях в Кавиенге. Беженцам, собравшимся возле правительственной резиденции, было велено направиться к побережью океана в Нодупу, где их должен был принять на борт «Голден Бер» и постепенно переправить в относительно безопасный район Кокопо. Сумеет ли «Голден Бер» выйти из рабаульской гавани и подойти кружным путем к Нодупу? Для этого судно должно было пройти сквозь район подводного извержения между островами Вулкан и Матапи. Никто не знал, открыт ли проход в результате смещений, произошедших на дне моря, но капитан парохода «Голден Бер» Олсен не колебался ни минуты и на глазах у всех зрителей направил маленькое судно в гущу валившего дыма. Полчаса прошли в томительном ожидании, затем дым рассеялся и стало видно, что «Голден Бер» целый и невредимый вышел в открытое море.

Все воскресное утро продолжалась погрузка беженцев. К полудню, когда дым стал значительно слабее, люди почувствовали себя увереннее, а кое-кто даже стал сомневаться в целесообразности отъезда из Рабаула. Но эти сомнения рассеялись вмиг, когда в 13 часов 15 минут раздался такой оглушительный грохот, что его было слышно за 200 миль в Кавиенге. Остров Матапи, являвшийся предместьем Рабаула, буквально взлетел к небесам. Гром оглушал, как усиленные в тысячи раз залпы тяжелых артиллерийских орудий. Над городом, очутившимся между кратерами двух вулканов, а также над горой Наманула-Хилл, где сгрудились беженцы, непрерывно сверкали грозовые разряды, пролетали шаровидные молнии — единственный источник света в этой кромешной тьме. Над этим обреченным местом разверзлись тучи, и грязевой поток хлынул с гор, уничтожая дорогу, по которой шли беженцы. Земля, смытая потоком в море, образовала мели, на одну из которых натолкнулся «Голден Бер», вывозивший беженцев. Запасы продовольствия, имевшиеся в Кокопо, были незначительны и их бы не хватило, чтобы прокормить людей на протяжении одного дня.

Переброска продовольствия из Рабаула в Нодупу велась по единственной дороге, которая теперь была размыта и покрыта слоем непроходимой грязи. Последний источник снабжения был отрезан.

В понедельник из Кавиенга прибыл пароход «Монторо», которому удалось войти в бухту и начать переброску продовольствия из Рабаула. Воздух несколько очистился и теперь можно было разобрать, что делается в городе. Крыши сохранившихся домов были покрыты таким толстым слоем вулканической грязи, что многие оказались вдавленными внутрь. Зеленые насаждения выглядели, как после — химической атаки, а чудесные цветущие деревья вдоль дороги, возле которой мы жили, стояли теперь голые, лишенные ветвей, словно их долго обстреливали артиллерийским огнем. В гавани все вспомогательные суда, в том числе и незабываемый «Накапо», затонули: торчавшие над водой остатки судов были покрыты четырехфутовым слоем грязи и пемзовой пыли. До сих пор осталось непонятным, почему землетрясение не сопровождалось разрушительной морской волной.

В понедельник произошли еще два извержения, но, к счастью, ветер дул так, что вся пыль и грязь летели в противоположную от Рабаула сторону. Когда воздух прояснился, произошло событие, перепугавшее людей больше, чем предыдущие извержения. Всегда молчавшая гора Наманула выбросила высокий столб пара; он извергался несколько минут и прекратился. Не было ни пепла, ни грязи, но через несколько минут появился еще более высокий столб пара. Наступил момент, когда даже руководившие эвакуацией чиновники обратились в бегство. Однако паника была напрасной, минут через двадцать столб пара стал постепенно снижаться и вскоре исчез. На этом извержение прекратилось.

Наши меланезийские полотна избежали всего описанного. Преданный судья, еще задолго до того как Рабаул стал местом ужасающей катастрофы, разыскал и отправил нам все картины.

У нас создалось ощущение, что своими извержениями острова Матапи и Вулкан заявили от имени всех островов, что если местное население и тропическая растительность не смогут вытеснить белого человека, то вулканы сами сумеют выбросить его вон.

Глава тридцать восьмая

Во время поездки на Папуа я была достаточно времени предоставлена самой себе, чтобы поразмыслить о положении дел нашей экспедиции.

Нынешний поклонник Маргарет специально взял отпуск в это время года, чтобы побыть с Маргарет наедине во время короткого путешествия до Самараи. Видимо, в Рабауле было слишком много народу, мешавшего ему объясниться с Маргарет. Этот поклонник фигурировал в списке пятым по счету, и Маргарет утверждала, что он должен быть упомянут в статистическом разделе экспедиционного отчета в числе прочих находок нашей экспедиции. Видимо, шансы на замужество у взрослой девушки, пробывшей столько времени в Меланезии, в несколько раз больше, чем у девушек в более прохладном климате.

Я оставила их наедине; молодой человек казался мне вполне «подходящим», и я уже подумывала о том, как будет хорошо для меня, если Маргарет поселится в Новой Гвинее, и я смогу приезжать к ней в гости на длительные сроки и работать в условиях полного комфорта. Но совершенно неожиданно я посмотрела на Маргарет с иной точки зрения и поняла, что ей не следует жить на Новой Гвинее.