Оставь для меня последний танец - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 40

Его приметы: лет пятидесяти с лишним, рост около шести футов, может быть растрепанным, правая рука обожжена.

У него на руке ожог! Я была уверена — тот, кто посылал мне по электронной почте сообщения, в которых писал, что видел человека, бегущего по подъездной аллее особняка Спенсера, и есть тот самый тип с ожогом на правой руке. Новость была просто потрясающей!

Марти и Рода Бикорски имели право увидеть проблеск надежды. Я позвонила им. Услышав их ошеломленную реакцию на то, что отправитель электронных посланий воспользовался, возможно, именем Ника Спенсера и что у него обожжена рука, я подумала: «Господи, если бы мы только могли постичь, что в нашей жизни действительно важно!»

— Они его поймают, правда ведь, Карли? — спросил Марти.

— Он может просто оказаться каким-нибудь психом, я уверена, его поймают. В полиции считают, он живет где-то поблизости.

— Есть еще одна хорошая новость, — сказал Марти, — и для нас она полная неожиданность. За последний месяц рост опухоли у Мэгги замедлился. Она по-прежнему там и в конце концов отнимет у нас нашу девочку, но если не произойдет ускорения, мы почти наверняка отметим с Мэгги еще одно Рождество. Рода уже подумывает о подарках.

— Очень рада. — Я проглотила застрявший в горле комок. — Буду вам звонить.

Хотелось посидеть несколько минут, наслаждаясь радостью, звучавшей в голосе Марти Бикорски, но вместо этого предстоял телефонный разговор, который, как я знала, быстро рассеет эту радость. Отец Вивьен Пауэрс, Алан Десмонд, был в телефонной книге Кембриджа, штат Массачусетс. Я позвонила ему.

Как и у Марти Бикорски, у Десмондов автоответчик отфильтровывал сообщения.

«Мистер Десмонд, я Карли Декарло из «Уолл-стрит уикли». Я интервьюировала Вивьен в тот день, когда она пропала. Мне бы очень хотелось с вами встретиться или, по крайней мере, поговорить. Если вы не возражаете».

Я услышала, как кто-то снял трубку.

— Это Джейн, сестра Вивьен, — прозвучал напряженный, но вежливый голос. — Я знаю, что отец очень хочет с вами поговорить. Он в «Хилтоне» в городе Уайт-Плейнс. Можете позвонить ему прямо сейчас. Я только что с ним говорила.

— Он ответит на мой звонок?

— Дайте мне ваш номер. Попрошу его вам перезвонить.

Менее чем через три минуты зазвонил мой телефон. Это был Алан Десмонд. Голос его калился крайне утомленным.

— Мисс Декарло, я согласился выступить на пресс-конференции, которая начнется через несколько минут. Не могли бы мы поговорить чуть позже?

Я сделала в уме быстрые подсчеты. Было полдесятого. Мне предстояло позвонить в несколько мест. В полчетвертого надо быть в офисе в Плезантвиле, чтобы побеседовать со служащими.

— Если бы я подъехала, мы бы смогли с вами выпить кофе около одиннадцати?

— Да, конечно.

Договорились, что я позвоню ему из фойе «Хилтона».

И снова пришлось рассчитывать время. Была уверена, что пробуду с Аланом Десмондом не дольше часа. Если мы расстанемся около двенадцати, то в Каспиен смогу приехать примерно к часу. Интуиция подсказывала, что пришло время попытаться уговорить жену доктора Бродрика со мной побеседовать.

Я набрала номер офиса Бродрика, предполагая, что в самом неблагоприятном случае она меня просто не примет.

Секретарша, миссис Уорд, вспомнила меня и говорила вполне дружелюбно.

— Рада сообщить вам, что доктору с каждым днем лучше, — сказала она. — Он всегда старался поддерживать себя в форме и вообще-то крепкий мужчина. Сейчас это ему помогает. Миссис Бродрик надеется, что он справится.

— Очень хорошо. Вы не знаете, она дома?

— Нет. Она сейчас в больнице, но я точно знаю, что к вечеру будет здесь. Миссис Бродрик всегда работала в офисе, а сейчас, когда доктору лучше, она каждый день приходит сюда на несколько часов.

— Миссис Уорд, я собираюсь в Каспиен. Для меня очень важно поговорить с миссис Бродрик по поводу происшествия с доктором. Пожалуй, сейчас больше ничего не скажу, но рассчитываю остановиться в вашем офисе около двух часов. Если она уделит мне пятнадцать минут, то не прогадает. На днях, когда мы разговаривали, я оставила ей свой номер телефона, но позвольте дать его и вам. И еще, буду вам признательна, если вы мне позвоните в случае решительного отказа миссис Бродрик со мной говорить.

Мне надо было сделать еще один звонок — на этот раз Мануэлю и Розе Гомес. Я позвонила им в дом их дочери в Куинс.

— Мы читали об исчезновении мисс Пауэрс, — сказал Мануэль. — И очень волнуемся, что с ней могло что-то случиться.

— Так вы не верите, что она собирается встретиться с мистером Спенсером в Швейцарии?

— Нет, конечно, мисс Декарло. Кто я, по-вашему, чтобы такое говорить?

— Мануэль, вы знаете ту мощенную булыжником дорожку, что ведет к пруду, как раз позади левого столба ворот?

— Разумеется.

— Возможно, чтобы на этом месте кто-то ставил свою машину?

— Там обычно ставил машину мистер Спенсер.

— Мистер Спенсер?!

— В особенности летом. Когда миссис Спенсер собирала друзей у бассейна, а он ехал из Нью-Йорка по пути в Коннектикут повидать Джека, то обычно парковался там, где машину не заметили бы. Потом пробирался наверх переодеться.

— Не сообщая ничего миссис Спенсер?

— Она могла быть в курсе его планов, но он говорил, что, если начнет беседовать с людьми, будет трудно уйти.

— Какая машина была у мистера Спенсера?

— Черный седан «БМВ».

— А кто-нибудь из друзей Спенсеров парковался на этой мощеной дорожке, Мануэль?

Наступила пауза, а потом он размеренно произнес:

— Только не днем, мисс Декарло.

34

У Алана Десмонда был такой вид, словно он три дня не спал, и я не сомневалась, что так оно и есть. Лет около семидесяти, с бледным посеревшим лицом, почти не отличающимся по цвету от седых волос со стальным оттенком. От природы он был худощав, а в то утро выглядел совсем бестелесным и изнуренным. Несмотря на это, на нем был элегантный костюм и галстук. Я подумала, что он один из тех мужчин, которые никогда не бывают без галстука, разве только на площадке для игры в гольф.

Народу в кафе было немного, и мы выбрали столик в углу, где никто не мог бы подслушать мат разговор. Заказали кофе. Я была уверена, что он за все утро ничего не съел, и, рискнув, сказала:

— Я хочу заказать себе датский пирог, но только если вы тоже возьмете.

— Вы очень проницательны, мисс Декарло, и вы правы — я ничего не ел. Пусть будет пирог.

— Мне с сыром, — сказала я официантке.

Он утвердительно ей кивнул.

Потом посмотрел на меня.

— Вы виделись с Вивьен в понедельник, во второй половине дня?

— Да. Сначала позвонила, чтобы договориться о встрече, но она отказалась. Думаю, она быта уверена, что я плету интриги против Николаса Спенсера, и не хотела иметь к этому отношения.

— Почему она не захотела воспользоваться возможностью его защитить?

— Потому что, к сожалению, не всегда получается это сделать. Некоторые средства массовой информации, вольно обращаясь с материалами интервью, могут превратить положительное высказывание в критическое замечание. Думаю, Вивьен была удручена этими ужасными отзывами в прессе о Нике Спенсере и никоим образом не хотела быть к этому причастной.

Отец Вивьен кивнул.

— Она всегда отличалась необычайной преданностью. — Его лицо исказилось от боли. — Карли, вы слышите? Я говорю о Вивьен так, словно ее нет в живых. Это меня приводит в ужас.

Как жаль, что я не умею убедительно лгать. Не смогла сказать ему ничего утешительного.

— Мистер Десмонд, я читала ваше заявление для прессы, в котором говорится, что вы часто общались с Вивьен по телефону в течение трех недель со времени катастрофы самолета Николаса Спенсера. Вы знали, что у нее с Николасом Спенсером был роман?

Прежде чем ответить, он отхлебнул кофе. У меня не было ощущения, что он пытается как-то обойти мой вопрос стороной. Скорее он хотел оглянуться назад и найти честный ответ.