Знают ответ орхидеи - Стаут Рекс - Страница 20

– Если повезет, можно управиться за восемь минут. Это как минимум. А так от восьми до пятнадцати минут.

– Миссис Моллой, меня удивляет, что вы не придали столь любопытному факту особого значения. Анонимный звонок в полицию о выстреле был сделан в девять восемнадцать. Полиция была на месте происшествия в девять двадцать три. Даже если он поджидал их прибытия, а он, вероятно, этого делать не стал, он вполне мог добраться до театра к концу первого акта. Вам не приходило подобное в голову?

Она поглядела на Вулфа прищурившись.

– Если я вас правильно поняла, вы спрашиваете у меня, не приходило ли мне в голову, что Джерри либо Том могли убить Майкла?

– Именно. Не приходило?

– Нет! – она сказала это чуть громче, чем следовало, и я надеюсь, Вулф тоже понял, что она повысила голос не на него, а на себя. Это не приходило ей в голову, потому что как только она, вернувшись домой из театра в ту январскую ночь, узнала, что ее мужа нашли с пулей в голове, а П.Х. с оружием в кармане пытался скрыться, она решила раз и навсегда, что это сделал он. И это засело в ее мозгу, как кусочек свинца. Но она не собиралась признаваться Вулфу. Вместо этого она сказала:

– Но у Джерри нет причин его убивать. И у Тома тоже. Зачем им? Они сидели в баре напротив. Том пришел вскоре после того, как мы с Ритой вошли в зал, и сказал, что ему необходимо выпить глоток. И они пошли в бар.

– Кто из них говорил вам об этом?

– Оба. Они говорили мне и Рите, а мы им ответили, что они, похоже, выпили не один глоток.

Вулф нахмурил кустистые брови.

– Вернемся немного назад. Ну, а почему мистер Аркофф не оставил билет в кассе, вместо того чтобы ждать Тома в вестибюле?

– Не та была ситуация. Рита не советовала ему это сделать, как вы, наверное, думаете, а приказала. Он не любит, когда она ему приказывает, вот она и приказывает. – Миссис Моллой подалась вперед в своем кресле: – Послушайте, мистер Вулф, если все обстоит именно так, как вы себе представляете, я все же не совсем виновата, если с кем-то из моих друзей случилась беда. Мне нет дела, если что-то случится с ними или со мной, потому что я, можно сказать, умерла. Но мне кажется, все затеянное вами бесполезно. Даже если они и солгали, что были в баре, у них нет причины для убийства.

– Что ж, посмотрим, посмотрим, – промурлыкал Вулф, – Однако, у кого-то нашлись причины убить Джонни Кимза. – Он взглянул на часы. – Через семь минут ланч. Приглашаю вас и тебя, Сол, тоже. Потом никуда не уходи – вдруг ты потребуешься мистеру Паркеру. Вы, миссис Моллой, тоже не уходите. Вы расскажете мне все, что вам известно о ваших друзьях. А на шесть часов назначьте им встречу здесь.

– Но я не могу! – 3апротестовала она. – На каком основании? Сейчас?

– Вы же сами сказали, что вам нет дела, если с кем-то из них что-то случится. Вчера утром Питер Хейз в беседе с мистером Гудвином использовал те же самые слова, что и вы. Он сказал, что он, можно сказать, умер. Я думаю, что вы оба…

– О, так вы его видели? – воскликнула она, обращаясь ко мне. – Что он сказал?

– Свидание продолжалось всего несколько минут. Кроме того, что он, можно сказать, умер, почти ничего, – сказал я. – Он сможет сам все рассказать, когда мы закроем дело. – Я повернулся к Вулфу: – Мне придется позвонить Пэрли. Что ему говорить?

Вулф ущипнул себя за нос. Он, я думаю, был уверен, что, щипля себя за нос, улучшает обоняние, ибо из кухни доносился слабый аромат сырных клецок.

– Что мистер Кимз работал вчера вечером по моему заданию, расследуя одно конфиденциальное дело, но мне неизвестно, с кем он виделся перед смертью. Разумеется, мы поставим его в известность, как только узнаем что-либо определенное. Я хочу успеть поговорить с теми людьми раньше него.

Когда я взялся за телефон, вошел Фриц и объявил, что ланч на столе.

10

Не так давно я получил письмо от одной особы, прочитавшей кое-что из написанного мной о деятельности Ниро Вулфа. Так вот, она спрашивает, почему я настроен против семейной жизни. Ей двадцать три года, и она хочет попробовать себя в семейной жизни. Я написал ей, что, как мне кажется, в семейной жизни нет абсолютно ничего худого, просто сами люди превращают ее в Бог знает что и привел ей парочку примеров – мистера и миссис Джером и мистера и миссис Томас Л. Ирвин, хотя, разумеется, их фамилии не упомянул. Материал же я почерпнул из увиденного и услышанного в первые пять минут после их появления в доме Вулфа в тот четверг, в шесть вечера.

Они прибыли одновременно и, когда раздевались и вешали свои пальто, в холле было шумновато. Но вот они, наконец, разделись, и я собрался было сопровождать их в кабинет Вулфа, как Рита Аркофф дотронулась до локтя мужа и, указав на стул возле стены, изрекла:

– Твоя шляпа. Том. Повесь ее!

Да, понятно почему он не оставил билет в кассе. Прежде чем он успел отреагировать должным образом, ну, например, скорчить гримасу или послать ее ко всем чертям, я сам повесил шляпу на вешалку. Мы прошли в кабинет, где Ирвины тотчас же заявили о себе во всеуслышанье. Я расположил стулья на небольшом расстоянии друг от друга, чтобы никому не было тесно, но Том Ирвин подвинул свой вплотную к стулу жены, сел и взял руку дражайшей супружницы в свою. Я вовсе не против, если дама и господин держат друг друга за руки, но только тогда, когда оба этого хотят – Фэнни Ирвин не хотела. Нет, она не пыталась отнять свою руку, но ей стало не по себе. Надеюсь, примеры, которые я привел, помогут моей двадцатитрехлетней корреспондентке удержаться от соблазна давать приказы, либо удерживать чью-то руку в своей насильно. Однако все это на ее совести, и я думаю, она быстренько найдет гаечный ключ для подкрутки механизма семейной жизни или же это сделает ее будущий муж.

Однако я забегаю вперед. До шести еще кое-что произошло. Мою трапезу прерывали дважды. Сперва позвонил Фред Даркин и сказал, что виделся с этим самым типом, дежурившим в аптеке в тот злополучный вечер, и ничего от него не добился, а еще, что он, Фред Даркин, до чертиков надоел хозяевам всех заведений в радиусе двух кварталов от дома 171 по Восточной Пятьдесят Второй улице, в которых есть телефонные кабины. Я велел ему ехать к Вулфу. Потом позвонил Орри Кэтер и спросил, назначили мы администратора наследства или нет. Ему я тоже велел ехать к нам. Оба прибыли еще до того, как покончили с ланчем, и Вулф сообщил им о смерти Джонни Кимза уже в кабинете.

Они согласились с Солом и со мной, что скорей всего бедного Кимза устранили. Оба не испытывали к Джонни каких-то особых чувств, но тем не менее долго работали с ним бок о бок. Фред Даркин совершенно верно заметил: «Хорошего парня кокнули, а уйма мерзавцев все еще топчет нашу старушку-Землю». Орри Кэтер добавил: «Да, но негодяев ждут крупные неприятности». Никто из них не сказал, что покуда негодяи на свободе, следует осторожно переходить улицу, однако это подразумевалось.

Всем были даны поручения. Сол командировался в офис Паркера, чтобы все время находиться у него под рукой. Орри, вооруженный ключами от квартиры Сельмы Моллой, должен был зайти к ней и тщательно осмотреть содержимое пресловутых картонных коробок. Фред, снабженный описаниями Джерома Аркоффа и Тома Ирвина, любезно предоставленными нам миссис Моллой, держал путь в театр Лонгакр, а после в бар напротив, дабы попытаться выяснить что-либо касающееся того вечера третьего января. Мы дали ему вырезки из газет.

Пока Вулф инструктировал своих служащих, Сельма Моллой позвонила из кухни друзьям и попросила их подъехать к Вулфу в шесть ровно. Не знаю, как она их зазывала, знаю лишь, что она наверняка не сказала, будто Вулф горит желанием выяснить, кто из них убил Майкла Моллоя. Они согласились подъехать. Я, правда, посоветовал ей сообщить, что Вулф работает рука об руку с Фрейером, пытаясь найти основания для апелляции – она так и сделала.

Когда все разошлись по своим делам, Вулф снова за нее взялся, требуя рассказать всю подноготную об ее друзьях. Разумеется, он припер ее к стенке своим обещанием вызволить из кутузки П.Х., но друзья тем не менее остаются друзьями, конечно, до тех пор, пока не покажут себя с иной стороны. Миссис Моллой излагала только факты – надо отдать ей должное. К примеру, она не сказала, что Фэнни Ирвин и Пэт Диган снюхались, нет, она попросту отметила, что так считает Рита Аркофф.