И телом, и душой (СИ) - Владимирова Екатерина Владимировна - Страница 99

Он виноват, он — виновен. И этого ему простить она уже не могла.

Продвигаясь вперед и оглядываясь по сторонам, Лена отметила то, как на нее смотрели люди, внезапно заканчивая свои дела, какими взглядами ее провожали, как шептались за спиной, обсуждая чужачку, но девушка делала вид, что не обращает ни на что внимания. Она сможет привыкнуть и к этому. Сможет. Человек и не к такому привыкает. Будет сложно, очень сложно, никто и не спорит, но она справится с этим.

Закрывая глаза на внимательно-оценивающие взгляды, пробегавшие, и по ее дорогому пальто, и по сапожкам на невысоком каблучке, и по большой дорожной сумке, которую она едва волочила за собой, Лена вдруг наткнулась глазами на здание, которое искала. Она почему-то сразу его отметила. Магазин.

И решительно двинулась туда, застыв напротив холодящей душу таблички на двери «Закрыто».

Стиснув зубы, затащила сумку по ступенькам и остановилась у двери, вглядываясь в стекло в надежде увидеть там фигуры продавца или даже самого хозяина. А потом вдруг слегка налегла на дверь и заметила, что та открыта. Неуверенно протиснулась внутрь, вглядываясь в полутьму помещения.

— Э, здравствуйте! — проговорила Лена. — Есть кто-нибудь?

Откуда-то со стороны послышался грубоватый мужской голос.

— Кого там еще принесло?! Я никого не жду!

Лена вздрогнула и повела плечами, словно сбрасывая с себя страх и неуверенность.

— Эээ, а я ищу Николая Ивановича, — проговорила девушка, делая несколько шагов вперед.

— Здесь я! — громко выругался мужской голос, и Лена попятилась. — Кому там я еще понадобился?!

Лена сделала шаг назад, но, взяв себя в руки, замерла, вздернув подбородок.

— Эээ, меня зовут Лена, — сказала она, глядя в темноту и стараясь выхватить из нее мужской силуэт. — Мне сказали… то есть, я слышала, что вам требуется продавец?…

Мужчина появился из соседнего складского помещения неожиданно, вырос невысокой черной тенью, облаченный в потрепанный свитер и синие джинсы и воззрился на Лену, сведя брови.

— Так-так, — поцокав языком, проговорил он, подходя к ней. — Кто это там такое обо мне говорит?

Лена смущенно застыла.

— Слухи… — пробормотала она. — Так… вам нужен продавец?

Он осмотрел ее с ног до головы. Быстрый взгляд, равнодушный.

— А кого ты предлагаешь? Себя, что ли? — и как-то хищно улыбнулся. — Так ты что-то больно худая для работы. Тут, знаешь ли, и товар принять надо, и грузчику подсобить, если что, да и вообще…

— Я бы справилась, — проговорила она уверенно, глядя в глубоко посаженные карие глаза.

— Да ладно тебе! — отмахнулся тот. — Справилась бы она. Кому ты сказки рассказываешь?

Лена сглотнула подступивший к горлу ком и посмотрела на него. Невысокий, наверное, с нее ростом, не щупленький, но казавшийся худым, с поседевшими светлыми волосами, постриженными почти под ноль. Узкая линия губ, нос с горбинкой, очевидно, когда-то сломанный, грубый квадратный подбородок, хмурый взгляд и морщинки в уголках глаз. На вид лет пятьдесят-пятьдесят пять. Настроен весьма не дружелюбно, о чем красноречиво свидетельствовали сведенные к переносице брови и наморщенный лоб.

— Ты откуда вообще? — спохватился мужчина, позволяя Лене себя рассмотреть. — Не видел тебя раньше.

— Приехала вот к вам… в гости, — проговорила девушка, сцепив руки.

— Ко мне? — рассмеялся мужчина. — Вот уж славно, вот уж спасибо. Но не надо, как-нибудь переживу сию честь.

— Я… — покраснев, выдавила из себя Лена, — я… просто к вам в деревню приехала. Не к вам лично…

— Городская же, небось? Чего ты у нас тут забыла? — ощетинившись, воззрился на нее тот. — Вот вечно так, поприезжают тут разные городские, устроятся на работу, а потом ищи свищи ветра в поле! — проворчал он.

— Я не уеду…

— Да как же? — вновь отмахнулся от нее Николай Иванович. — Знаем мы вас.

Лена опустила глаза. Отступать она была не намерена, но и настаивать на своем было непривычно.

— Мне просто… работа очень нужна, — выговорила она тихо. — У меня здесь нету никого, и…

— Вот с этого и надо было начинать! — резко перебил ее мужчина, делая к ней резкий быстрый шаг и замирая всего в шаге, оглядывая ее с ног до головы. — И что ты умеешь? В магазине хоть работала когда? — Лена покачала головой, а мужчина нахмурился. — Ясно. А санкнижка есть?

— Да, есть, — и, потянувшись к сумке, хотела ту достать из кармана. — Показать?…

— Потом, — махнул он. — Я тебя еще не принял никуда. Ты кем работала раньше?

— Кондитером.

— Кондитер!? — изумленно выдохнул хозяин, присвистнув. — Ничего себе!.. И что же тебя к нам принесло?

Лена молчала, упрямо поджав губы.

— Хм… — задумчиво выдохнул мужчина. — И что же мне с тобой, кондитером, в магазине делать?!

Лена продолжала молчать. А его взгляд вдруг упал на дорожную сумку, стоящую в стороне.

— А это что? Твое, что ли? — указал он на ее вещи.

— Мое.

— И куда ты сейчас? У кого остановилась? — мрачнея все сильнее, спросил он.

— Ни у кого. Нету у меня здесь никого.

— Вот же бабы! — выругался Николай Иванович. — А какого… лешего ты сюда приехала, если и жить тебе здесь негде?! Куда ты пойти собиралась?

— Я думала, что кто-то, может, домик сдает…

— Домик сдает, — передернул ее мужчина. — Да уж… И что мне с тобой делать? А вдруг ты мошенница какая? Или аферистка? Что же, мне поверить тебе на слово?

Лена пожала плечами, не отвечая.

— Мда, видимо, придется на слово верить, — недовольно пробормотал он. — Давай санкнижку, погляжу.

Дрожащими руками Лена достала книжку и показала ему. Он смотрел ее долго, листал, хмурился.

— Что же ты и месяца на новом месте не проработала? — спросил он с подозрением. — Выгнали?

— Нет, сама ушла, — поджав губы, пробормотала она, глядя сквозь него.

— Из таких места сами не уходят! — с видом знатока заявил Николай Иванович. — И что ты у нас в деревне забыла? Чего тебя принесло из города в нашу глухомань? — сощурившись, он вновь ее осмотрел.

— Надо было, вот и принесло! — отрезала Лена, сама себе удивившись, но, тем не менее, продолжала. — Не хотите брать на работу, так и скажите, зачем же время тратить и мое, и ваше?! — закончив свою тираду, девушка сглотнула, не ожидая от себя подобного взрыва эмоций, и уставилась на хозяина магазина.

— Вон даже как? — задумчиво ухмыльнулся он и улыбнулся. — Ну, ладно, раз так, — бросив на нее еще один быстрый взгляд, коротко кивнул. — Оставайся, завтра оформимся.

— Вы берете меня на работу?… — изумленно выдохнула девушка. — Правда?

— Кривда! — передернул он ее. — Нет, блин, шучу. Правда, конечно! Что за бабы, что за народ!

Сердце заколотилось в груди, громко, радостно, от счастья.

— Спасибо, — проговорила Лена, улыбнувшись. — А мне… мне когда приходить?

— А куда ты сейчас? — вместо ответа спросил ее мужчина. — Ты же сказала, тебе идти некуда.

Лена пожала плечами.

— Наверное, до города придется добираться, чтобы там комнату снять…

— А завтра с утра в деревню? — хмыкнул. — Не успеешь. Автобус у нас последний до города в шесть вечера уходит, а уже половина седьмого, — поджав губы, заявил Николай. — Мда… Что за бабы! Что за народ! — вновь выругался он, а потом, после минутного молчания, спросил: — Здесь спать будешь? Не побрезгуешь? — посмотрел он на Лену выжидающе. — А то вы, городские, такие, что где вам не предложи, все не нравится.

— Я бы… я была бы вам благодарна, — проговорила Лена, озираясь по сторонам.

— Ладно, оставайся, коли не шутишь, — махнул он рукой. — В бытовке будешь спать, там диван у нас стоит старый, вон, как знал, что еще сгодится, не выбросил! Завтра сменщица придет, Тамарка, ты с ней познакомишься. До чего же сварливая баба! — себе под нос пробормотал мужчина. — Ну да ладно… Мы в восемь открываемся, но я буду к семи, — предупредил он. — Надеюсь, ты не проспишь, мне тут лежебоки не нужны! — и вновь косой взгляд в ее сторону. — Проснешься? — и, получив он девушки утвердительный ответ, что-то проворчал под нос. — Мне еще дела там надо поделать, а то как Нинка ушла, так все на мою голову свалилось, а ты иди… вон туда, — махнул он в сторону неосвещенной коморки. — Вещи там свои можешь пока поставить, а как найдешь жилье, съедешь. Не брезгуешь? — повернулся он к Лене. — Нет? Ну, тогда ладно, — и Лена молча проследила за тем, как Николай скрылся в другой комнате, оставляя Лену одну.