Страшный советник. Путешествие в страну слонов, йогов и Камасутры (сборник) - Шебаршин Алексей Леонидович - Страница 44

Повторив приговор Шуфрун, я сказал, обращаясь ко всем своим товарищам:

– Нам надо сделать еще кое-что! Ты! – показал я на сидевшего напротив меня молодого парня. – Ты выдал нас! Я дважды видел, как ты о чем-то подолгу разговаривал с рабыней Шуфрун. Признавайся, негодяй!

Тут же вспомнили и другие, что неоднократно видели его вместе с рабыней. Лицо парня залилось мертвенной бледностью, и под грузом наших обвинений он сознался во всем.

– Несчастный! – сказал я. – Зачем ты это сделал? Ты ведь приносил клятву, что всегда будешь верен нашему общему делу. Разве ты не знал, что тебя ждет за это единственное наказание – смерть?

– Джемадар! – сказал он, поднявшись с земли. – Я признался в грехе перед вами и знаю, что пришел мой последний час. Сейчас я умру, но знайте, что выдал я вас не по злому умыслу, а из-за любви и собственной глупости. Рабыня Шуфрун сказала мне, что давно хотела встретить такого парня, как я, и призналась мне в любви. Я ответил ей взаимностью, и в радостном восторге она поведала мне, что ты, Амир Али, тоже влюбился в ее хозяйку и рассказал ей, что мы тхаги. Как они догадались, кто мы такие, мне неведомо, но я принял все за чистую монету и, упиваясь тщеславием, похвастал ей нашими подвигами. Я глупец и должен заплатить за это. Амир Али! Прикажи убить меня!

Я подал знак, и через несколько мгновений парень был мертв. Что было дальше, я не стану рассказывать, ибо и так ясно, что участь, которую выбрала себе Шуфрун, не миновала ее, и на следующее утро она вместе со всеми своими людьми наконец покинула меня и отправилась к Кали. Мне было бесконечно жаль эту женщину, горькую память о которой я пронес с собой через всю жизнь. Она погибла, встретив меня, но так, видно, было предначертано ей судьбой, ну а я… разве я не вкусил священного гура?!

Благоприятные знамения

Мы прибыли в Бурханпур без всяких приключений и без новой добычи. Нам удалось неплохо устроиться в одном из старых караван-сараев, и я решил остаться в этом городе, пока нам кто-нибудь не подвернется. По моему приказу наши разведчики каждый день отправлялись на городской базар в поисках жертвы, однако целых семь дней прошли безуспешно, и я всерьез подозревал, что наша покровительница Кали отвернулась от меня из-за убийства Шуфрун. Я велел поэтому принести богатые жертвоприношения и самым внимательным образом отмечать все предзнаменования и знаки, которые пошлет нам Кали, чтобы знать, как действовать дальше.

То, что я велел, было сделано, и Моти, который от лица всех нас говорил с Кали, заверил меня, что предзнаменования были самыми благоприятными и скоро нас ждет богатая добыча. Прошло, однако, еще целых два дня, пока ко мне опять не явился Моти.

– Знаешь ли ты, – спросил он, – что через этот город частенько проезжают гонцы-руккеры, которые везут деньги из Бомбея в Мальву, чтобы купить опиум?

– Да, знаю, – ответил я. – Мне об этом говорил отец и настаивал, чтобы мы обязательно посетили этот город, где нам могут попасться эти гонцы.

– Так вот! – сказал Моти. – Я прошу, чтобы ты и Пир Хан сходили со мной сейчас в одно место. Мне кажется, что я их все-таки обнаружил! Надо, чтобы вы оба взглянули на них. Мне случалось убивать их ранее, и думаю, что я не ошибаюсь, но и ваше мнение здесь не помешает.

– Хорошо! Мы идем с тобой!

Мы обнаружили гонцов на одном из постоялых дворов. Мы должны были взглянуть на них так, чтобы не вызвать ни малейших подозрений, ибо эти люди, в силу опасности их занятия, всегда начеку, наблюдательны и осторожны, как дикие гуси. Впрочем, нам хватило одного быстрого взгляда, чтобы убедиться в правоте слов Моти. Действительно, это были гонцы – крепкие, хорошо вооруженные люди, державшиеся весьма бдительно. Кстати, и время года для их появления здесь было самым подходящим, поскольку приближался сезон сбора опиумного мака и им надо было спешить в Мальву, чтобы успеть скупить урожай.

Несомненно, нас ждала редкая добыча, однако я никак не мог придумать, как расправиться с таким отрядом. Я долго продумывал самые разные варианты и способы, пока наконец в голову мне не пришла счастливая мысль. Я позвал Моти и Пир Хана и изложил им мой план.

– Вот что я предлагаю. Ты, Пир Хан, и я притворимся усталыми путешественниками. Для этого нам надо не пожалеть наших одежд и хорошенько вывалять их в дорожной пыли, а также как следует испачкать грязью и пылью наших лошадей. Потом в сопровождении двух наших людей мы въедем в город через те ворота, что у старого дворца, и, притворясь изможденными в крайней степени, попытаемся встать на постой в том самом караван-сарае, где живут руккеры. Ты, Моти, останешься здесь вместо меня во главе наших людей. После того как мне удастся войти к ним в доверие, я пришлю тебе человека, который сообщит, по какой дороге мы отправимся вместе с ними из Бурханпура. Твоя задача – сделать так, чтобы наши люди шли впереди отряда гонцов небольшими группами по два-три человека и присоединились бы к нам, когда мы их догоним, но не все сразу! Понял? Так нам удастся обмануть бдительность наших жертв. Далее. Остальные должны идти следом за нами, но не дальше, чем на один переход. Я дам тебе знать, когда и где догнать нас и покончить с этим делом. Ну, что вы думаете о моем плане?

– Прекрасно! – воскликнули Моти и Пир Хан. – Нельзя терять ни минуты!

Через час два усталых, пыльных, измученных путешественника въехали в город через южные ворота и отправились на базар в поисках прибежища. Эти путники были Пир Хан и я; нас сопровождали мой молодой помощник Джангли и еще два тхага. Мы несколько раз прошли туда и обратно мимо караван-сарая, оставаясь на виду у гонцов, и наконец, громко проклиная хозяев всех ближайших постоялых дворов, направились прямо к ним. Я обратился к их предводителю – высокому, крепко сложенному человеку, лицо которого украшали роскошные усы и борода.

– Друзья! – сказал я. – Похоже, вы такие же путники, как и мы. Ради любви Аллаха, умоляю вас позволить нам остановиться здесь, рядом с вами, ибо мы едва влачим ноги от усталости. Вы сами видели, как мы пытались найти хоть какое-нибудь место для отдыха, но никто в этом проклятом городе не сказал нам: «Слезайте с ваших коней и отдохните, бедные странники!». Нет же! Хозяева караван-сараев отказались пускать даже туда, где несомненно было место, чтобы остановиться. Оскверню я их сестер!

– Все-таки вы, почтеннейший, отправляйтесь в какой-нибудь караван-сарай и попробуйте еще раз, а здесь места тоже нет, – ответил старший из гонцов.

– Да говорю же, что мы уже были везде! Более того, в одном из них мы увидели целую банду таких головорезов, что нам стало просто страшно. Они здорово похожи на разбойников, может быть, даже тхагов, а ведь у нас с собой есть кое-какие ценности. Не так ли, брат? – обратился я к Пир Хану.

– Да! – горячо подтвердил он. – Наше счастье, что в том караван-сарае действительно не было места, иначе от усталости мы пренебрегли бы бандитским видом этих молодчиков и улеглись бы спать рядом с ними. Кто тогда помешал бы им перерезать нам наши глотки?

– Видите, в каком мы отчаянном положении? – спросил я. – Мы мусульмане, вы индусы, но я уверен, что вы не откажете нам в милосердии. Близится вечер, а ехали мы сегодня весь день. Позвольте нам остаться, чтобы только перекусить и немного поспать.

– Ладно! Слезайте с ваших коней! – сказал старший гонец и приказал своим товарищам: – Сдвиньте-ка эти мешки и верблюжьи сумки в сторону, чтобы этим людям было где сесть!

Его приказ был немедленно исполнен, и, когда они перекладывали один из мешков, я отчетливо услышал звон монет.

Мы слезли с коней и вскоре торопливо поглощали поданный нам ужин, как и подобает изголодавшимся путешественникам. После ужина, потягивая дым из кальяна, мы долго беседовали с нашими новыми друзьями и между прочим узнали, в каком направлении они собираются отправиться. Мы договорились, что ради общей безопасности поедем далее все вместе. У них не возникло и тени подозрения в отношении нас. Наш благородный внешний вид, наши красивые лошади и богатое оружие как ничто убедили гонцов в правоте моего утверждения, что мы солдаты, состоящие на службе у владыки Индора – холькара, а сейчас-де возвращаемся из Пуны, где обсуждали некоторые деликатные вопросы с предводителем маратхов – пешвой Баджи Рао. Еще я сказал, что мы везем с собой, помимо важного послания от Баджи Рао, также и векселя на большую сумму. В доказательство я показал им толстый свиток бумаг и, приложив его в знак уважения к своему лбу и глазам, восхвалил щедрость великого Баджи Рао, друга нашего холькара.