Особенные. Элька-4 (СИ) - Ильина Ольга Александровна - Страница 46

— Что ты знаешь, о человеке со шрамом?

— Эй, эй. Девоньки, вы чего? — подскочил Василич, но Венера повернулась к нему, обнажила клыки и бедный регистратор побледнел, как полотно.

— Дура, отпусти, задушишь, — просипела я. Она хоть и сжимала горло, но не настолько, чтобы причинить боль. Вампирша неохотно ослабила хватку, я тут же перескочила к соседней стенке и потерла шею.

— Больная.

— Извини, — процедила она, и все же снизошла до ответа на мой вопросительный взгляд. — Этот урод со шрамом на руке убил мою маму.

— Это ужасно, но набрасываться на меня и нашего коменданта тебе никто не позволял.

— Извините, — снова проговорила вампирша уже более искренне.

— Василич, вы как?

— Живой вроде.

— Простите меня. Я не хотела.

Вот теперь эта наглая клыкастая выскочка обратила на мужчину все свое вампирское очарование. Я аж задохнулась от негодования, когда он разулыбался, как идиот, и вызвался проводить нас до своей комнаты.

— Как ты умеешь выкручиваться, — фыркнула я, провожая взглядом совершенно невменяемого от чувств регистратора.

— Расскажи мне о человеке со шрамом, — потребовала Венька, игнорируя мой выпад.

— Он был одним из тех, кто напал на дом Данилевичей, — неохотно призналась я. — И за то короткое время нашего знакомства, я поняла, что он настоящий псих.

— Ты не представляешь, какой, — ответила Венера, села на кровать и обняла себя руками.

Я подумала, что ей хочется побыть одной, но нет, ей хотелось совсем другого.

— Меня не должно было там быть, но отец настоял. Я в очередной раз облажалась, разбила его машину, и он отправил меня к ней. Только не знал, что для меня это как праздник. Мама была строгой, но очень любящей, я так скучаю по ней.

— Я тебя понимаю. Моя мама тоже живет далеко, в другой стране.

— Она хотя бы живет.

— Мне очень жаль.

— Ты-то здесь при чем? Все дело в нем, в том ублюдке. Расскажи мне, расскажи мне все.

— Боюсь, мой рассказ тебе не слишком понравится.

— Все равно, я хочу знать.

Как я могла отказать злой вампирше, жаждущей мести, слава богу, что на этот раз она собралась мстить не мне.

— Он связан с карателями, — заключила она, выслушав меня до конца.

— Если он не один из них.

— Зачем? Зачем им на нас нападать?

— Я могу только гадать.

— Но какие-то мысли у тебя все же есть?

— Это всего лишь мысли.

— Говори, — потребовала она.

— Мне кажется, все связано. Нападения связаны. Не знаю, говорил ли тебе Диреев, но на меня напали полтора месяца назад. Вампиры из клана Шенери.

— Это невозможно.

— Возможно, если их поднял некромант.

— На Данилевичей тоже напали из-за тебя?

— Нет.

— Откуда такая уверенность? — не удержалась от колкости Венера.

— Они не знали, что я буду там. Думаю, у них есть приказ не убивать меня.

— Почему?

Вот тут-то я засомневалась. Одно дело высказывать свои предположения о том, что касается Венеры, и совсем другое — рассказывать о пророчестве. Нет, мало ли как она отреагирует.

— Извини, но это личное.

— Если речь идет о шраме, то ничего личного у тебя быть не может.

— Я же сказала — это…

— Если это касается меня, я должна знать.

— Да, а ты снова не бросишься меня душить, если я тебе скажу?

— Не брошусь, — нехотя пообещала вампирша.

— И я должна верить тебе на слово? — скептически хмыкнула я.

— Я же сказала, не брошусь.

Странно, но я ей поверила, поэтому и рассказала о фанатиках из ордена «Темная кровь», о пророчестве, о ее возможной роли жертвы, почти обо всем, и к моему удивлению она довольно спокойно приняла эту правду. По крайней мере, кидаться на меня не спешила. Уже прогресс.

— Значит, всех нас 27 декабря принесут в жертву?

— Боюсь, что так.

— Хм, а кто еще об этом знает?

— Я, Катя, Ник, если Катя ему рассказала, еще один каратель из Праги, Олеф, Омар и ты. А нет, еще Диреев.

— Постой, Стас тоже об этом знает? — заволновалась Венера.

— Ему Олеф рассказала, когда мы еще встречались, — не стала скрывать я. — А что?

— Да так. — отмахнулась она, погружаясь в раздумья. Я ей не мешала, самой подумать надо, к каким последствиям может привести мой не в меру длинный язык.

— Ты расскажешь отцу?

— О чем? О том, что какая-то темная напророчила мне скорую смерть? Он поднимет нас обеих на смех. Ты не знаешь моего отца.

— Он не верит в предсказания?

— Он ни во что не верит. Я не хочу о нем говорить. Не сейчас. Мне подумать надо.

— Хорошо. Скажи, если что-то полезное надумаешь, а то мы с Кэт уже все мозги сломали.

— А этот J. настоящий урод.

— И не говори. Знать бы еще, кто он такой и чего хочет на самом деле?

Глава 20

Будни

Варя вернулась в пять утра. Слава богу, живая и невредимая. Она, действительно, ходила на этот злосчастный концерт Арины Смеловой, вместе с другими четверокурсниками, и смогла нам более подробно рассказать, что же там случилось на самом деле.

— Мы вышли из клуба, как раз направлялись к машинам, и тут на нас напали, — возбужденно рассказывала Варя.

— А лица, лица ты их видела?

— Нет. Все были в масках и с мечами.

— С мечами? Как у инквизиторов? — уточнила Венера.

— Да. Но я думаю, они не за нами приходили. Им нужен был Руф.

Мы с Венькой понимающе переглянулись. Так я и думала.

— Он отбивался, как зверь, хотя знаете, девочки, он, и правда, зверь. И под маской человека прячется страшный, рогатый демон, как на той жуткой картинке в зале для приемов.

— Варь, а ты что, никогда демонов в реале не видела?

— Нет. И очень надеюсь больше не увидеть. Мне очень жаль Руфа, и я благодарна, что он всех нас там спас, но девочки, я больше и близко к нему не подойду.

По словам Вари, все шестеро наемников набросились на Руфа в его природной ипостаси. И конечно, долго он бы не продержался. Но им это и не нужно было. Достаточно было его ранить, а после, как по команде, нападавшие скрылись. Вот только зачем? Зачем все это делать? Должна быть какая-то веская причина. Вот только какая?

Я не успела задуматься об этом, как Джулс возвестила, что ежедневной тренировки не будет. Мы с Венькой одновременно выдохнули, но не от радости, а от досады. Слишком кипела, бурлила в нас кровь, чтобы сейчас ложиться спать, да и зачем, если через пару часов все равно вставать. А вот Варьку мы с большим трудом, но все-таки уложили. Ей сейчас это крайне необходимо. Правду говорят, сон — лучший лекарь. Пусть спит, а я поговорю с Себастианом, чтобы ей прогулы не засчитывали.

Так что мы решили пойти на занятия без нее. Я создала первый в своей жизни защитный купол, чтобы посторонний шум не мешал, а Венера намешала нам обеим бодрящий отвар из своих запасов. Надеюсь, до вечера продержимся.

В столовой нас ждал очередной сюрприз. Как и обещала бабушка, все поблажки и выходы в город за баллы с этого дня запрещаются. На все перемещения после семи вечера налагается строгий запрет до особых распоряжений, за территорию института без письменного разрешения выход также запрещается. В общем, кругом одни запреты. Новость о нападении на студентов очень быстро облетела весь институт, а участники тех печальных событий в миг стали местными знаменитостями. Я даже слегка порадовалась, что про меня позабыли, ведь я так часто становилась любимым объектом сплетен и обсуждений. А вот за Руфа, действительно, было страшно, но тут Себастиан, к которому мы с Венерой наведались еще до занятий, нас успокоил.

— Не тряситесь, девочки, ничего с парнем не случилось. Потрепало слегка, это да, но он демон. Переживет.

— Добрый вы, куратор, — хмыкнула Венера. А тот почему-то смутился, поспешил отвести от вампирши взгляд и неожиданно на меня переключился.

— Кстати, Панина, ты совсем обнаглела?

— Что я опять сделала? — подскочила я.

— А ты вспоминай, вспоминай давай.