Дорога судьбы - Стил Даниэла - Страница 64

– Странно, что жизнь сделала нас соперниками, правда?

Она улыбнулась и пожала плечами:

– Я думаю, в жизни всегда так. Все в ней случайно, неожиданно и странно... Включая нашу сегодняшнюю встречу. – Она опять улыбнулась.

– Я едва узнал вас с распущенными волосами.

Она засмеялась:

– На рудниках я не могу показаться в таком виде. Вот тогда мне уж точно несдобровать... Представляете, что станут обо мне говорить?

Смех ее был так звонок и заразителен, что он вдруг и сам расхохотался. В эти минуты она казалась ему самой обыкновенной девчонкой, каких тысячи. Она не притворялась, держала себя просто, была очень земной, но стоило вспомнить, кто она на самом деле, как оставалось только удивляться. В ней словно жила дюжина совершенно разных людей, но при этом она умудрялась оставаться простой и открытой. Она и смущала, и восхищала его одновременно. Он был очарован ею.

– Знаете, вы мне такой нравитесь. – Он улыбнулся и без всякой задней мысли, протянув руку, коснулся ее волос.

В Напе он бы никогда не осмелился на это, но здесь все было иначе, она была другой, и этот его жест не подразумевал ничего плохого, и на какое-то мгновение он даже забыл о Весенней Луне.

– Спасибо.

Она покраснела от смущения, но тут его рука коснулась ее щеки, и она отпрянула. Она отвыкла от подобных проявлений чувств с тех пор, как умер ее отец, и теперь испугалась. Она встала, чтобы налить ему еще вина, но глаза его неотрывно следили за ней, а потом он мягко сказал:

– Я не хотел вас обидеть.

– Ничего... Я... Не обращайте внимания. – Она присела и весело взглянула на него. – Так трудно, когда в тебе словно два человека. Мне пришлось ломать свой характер, иначе бы я не смогла управлять рудниками... Я, кажется, и забыла, что когда-то была другой... А ведь до того, как все это началось, я была просто ребенком.

Она и сейчас все еще оставалась ребенком. Он видел это, и не только это. Как она доверчива и простодушна! Он чувствовал, что в доме, кроме них, никого больше нет. Судя по всему, она не держит здесь прислуги. Она доверяет ему. Но где же ее пресловутая осторожность? Так нельзя... Он взглянул на нее, чуть нахмурив брови, испытывая к ней почти отеческие чувства.

– Вы живете одна в этом доме, мисс Терстон?

Она улыбнулась. Она всегда жила здесь одна, с тех пор как умер отец.

– Меня это не пугает. Мне нравится приезжать сюда одной.

Странная, любящая одиночество девочка. Но в данном случае он считал, что она поступает глупо.

– Здесь не поселок. Я думаю, это слишком опасно.

– Я могу за себя постоять. – Она улыбнулась, но он оставался серьезным.

– На вашем месте я бы не был так беспечен. Что, если вы не сумеете вовремя отыскать свой револьвер? – Он слышал о том, как она стреляла в Дэна.

– Я всегда держу его при себе, мистер Харт.

– Звучит внушительно... – Он улыбнулся, и она улыбнулась вслед за ним.

– Извините... Я не имела в виду...

– Ну почему же? – Его лицо снова стало серьезным. – Вам и со мной не следовало вести себя так неосторожно...

Она спокойно смотрела на него.

– Я часто злилась на вас, мистер Харт. Но по отношению ко мне вы никогда не вели себя недостойно. – Она помнила, как он приехал к ней после смерти отца, чтобы выразить свои соболезнования.

Сколько сердечности было в его голосе.

– Мне кажется, я уже научилась распознавать людей.

– Нельзя на это рассчитывать. Почему вы не берете с собой вашу экономку?

– Ее укачивает на пароходе. – Сабрина улыбнулась. – И вообще ничего со мной не случится. Если я на рудниках не боюсь оставаться одна в конторе и работать до полуночи, то чего мне бояться в городе?

Слова Сабрины обеспокоили его.

– А ваши люди знают об этом?

Она пожала плечами:

– Кое-кто знает. Я всегда работаю допоздна, так же как папа в свое время. Дня не хватает, а я люблю все доводить до конца.

Он и сам так поступал, но все-таки считал, что ей слишком опасно оставаться на рудниках одной. Неудивительно, что Дэн решил этим воспользоваться, чтобы напасть на нее. Хорошо хоть, одного раза ему хватило, чтобы опомниться. Во всяком случае, Харт полагал, что хватило, а спрашивать сейчас не хотел.

– Я просто думаю, что вам следует быть более осторожной. Берите работу домой.

Она улыбнулась, тронутая его участием. Кроме Ханны, которая постоянно на нее ворчала, никто уже давно о ней не беспокоился. Она сказала ему об этом.

– Со мной правда ничего не случится. Но я все равно вам благодарна.

– Лучше бы вы продали мне эти рудники. Вам же было бы легче. – Он заметил гневный огонек, вспыхнувший в ее глазах, и примирительно поднял руку. – Это не коммерческое предложение, а простая констатация факта. Вам действительно было бы легче, и вы это знаете. Но, похоже, вы вовсе не стремитесь облегчить себе жизнь. – Он встал, поклонился, и она почувствовала, что ее гнев проходит. – Что ж, преклоняюсь и отступаю.

Она улыбнулась ему с видом лукавой девчонки.

– Жаль, что вы раньше до этого не додумались, мистер Харт.

– Увы, мисс Терстон. Я должен был попытаться. Но теперь я отступаю. – Он все еще не был уверен, что она доверяет ему. – Возможно, теперь мы сможем стать друзьями.

– Это было бы прекрасно. – Она улыбнулась, но глаза ее вдруг стали серьезными.

Ребенок этого человека умер у него на руках, вспомнила она. Он вовсе не был жестокосердным дельцом, готовым на все, лишь бы выкупить у нее рудники. Ее отец хорошо к нему относился. Возможно, Харт этого заслуживал. Она действительно не до конца доверяла этому человеку, но испытывала к нему уважение. Он был умен и вел свои дела, не прибегая к грязным приемам.

– Я бы хотел, чтобы мы подружились, мисс Терстон.

Сабрина кивнула и грустно взглянула на него. У нее никогда не было друзей. Конечно, в детстве в Сент-Элене она дружила с девочками из школы, но все они уже замужем, у них самих дети, да теперь и они избегают ее. Слишком необычным стало ее положение с тех пор, как она возглавила рудники. Она нуждалась в дружбе, нуждалась в человеке, которому могла бы излить душу. Интересно, как отнесется его индианка к этой ее дружбе с Хартом, к тому, что она будет приезжать к нему на рудники, общаться с ним? Все это промелькнуло в голове у Сабрины, пока Харт смотрел на нее в ожидании ответа. Наконец она подняла на него осторожный взгляд. – Я бы тоже этого хотела, мистер Харт. Но не знаю, легко ли нам будет поддерживать дружбу, когда каждый из нас вернется к своим делам.

– Мы можем хотя бы попробовать. Я непременно к вам приеду. Вы не против?

У кого просить совета? Ни матери, ни отца, ни тетушки, ни компаньонки у нее не было. А он спрашивал ее о том, в чем она действительно мало понимала.

Он сам не был уверен, что все понимает. Когда он увидел ее идущей по улице, у него вдруг перехватило дыхание, а теперь они сидели здесь вот уже два часа разговаривали, как люди, которые никогда раньше не знали орут друга. Он чувствовал, что его тянет к Сабрине все больше и больше, и не хотел ее потерять после возвращения на рудники. Харт понимал, что там она снова наденет маску, но он всегда будет помнить ее такой, какой увидел сегодня.

Ничего особенного Сабрина ему не сказала, но ее взгляд потряс его до глубины души. Так порой смотрела на него Матильда, то она не могла ни красотой, ни умом сравниться с Сабриной. Только сейчас, здесь он вдруг осознал, что за человек эта юная цевушка, которая в двадцать один год управляет одним из самых больших рудников в стране. В ней было столько необычного, так сильно она поразила его, что, уходя, он чуть не плакал, а она, закрыв за ним дверь и услышав, как отъезжает его машина, вдруг ощутила в душе какое-то новое, незнакомое ей доселе чувство. Она те могла забыть глаза Джона и слова, которые он говорил ей. Мысли о нем преследовали ее и на следующее утро, когда она сидела в саду, и вечером на борту парохода, который вез ее обратно в Напу. Ей было странно, что Харт вдруг так заинтересовал ее. Она десятки видела его раньше, еще будучи ребенком, потом всей душой ненавидела его целых три года, а теперь... теперь не могла забыть. Какая-то неуловимая, спокойная сила была в нем, сила и мягкость одновременно. В присутствии Джона она чувствовала себя так, словно он мог оградить ее от всех опасностей на свете. Сейчас Сабрина понимала, что нечто подобное испытывала к нему и раньше, но, охваченная гневом, просто не замечала этого. И все-таки странно, что она не перестает о нем думать.