Нора Галь: Воспоминания. Статьи. Стихи. Письма. Библиография. - Кузьмина Эдварда - Страница 23

23

А пока - задумчив снежный вечер... Мне - вечерний слушать сказ, Чуть грустить о невозможной встрече - И - немножко - помнить Вас.

13.02.1931

* * * Как всегда, трещали трамваи, Задыхался авто гудок. На углу толпа, надрываясь, Осаждала серый ларек. С постовым ругался извозчик. Улыбнулась дама в мехах. С высоты на мокрую площадь Озиралось ВэЭсЭнХа... Заскользил ногой у подъезда, Подвернулся к шее ледок, Дрогнул мир - и все перерезал Глупо треснувший позвонок...

13.04.1931

* * * В саду пробегало низкое солнце, Золотило тихий, тенистый мир, Косилось в страницы: «Два веронца», Шекспир. И чьи-то глаза искали в поэте: Что надо помнить, и как - любить. А воробьи лепетали, как дети, И дети чирикали, как воробьи. И молодая, но строгая кошка (Снежная манишка, безупречный черный фрак) С высоты забора презирала: «Не поймешь - как Люди и собаки не могут жить без драк (ф-ф!)». Столь сильного презренья вовсе не заслуживая, Мальчик Марат и собака Бой По саду нечто среднее плели, как кружево, Между эстафетой и французской борьбой. А в небе резвился, крылья распластав, Серебром вычерчивая петлевые линии, «Пума»: зверь: современный кентавр: Азиатоскулый и дюралюминиевый. И поверх сбегающих под горку крыш Проносился ветер (крылья не готовь ему!) - Туда, где голубела Затульская тишь Водами, лесами, понизовьями. А в саду, где солнца рыжие косицы Озорью метнулись в зеленый мир, - Тихо шевелит раскрытые страницы Забытый в руке Шекспир.

8.06.1931 Тула

* * * С заката тучи проносились так, Как будто ветер клочья поздних роз нес, И небо было палево и грозно, И не было спокойного листа. А в комнате - в китайском фонаре, Где три окна, где две стены - под ливнем, - Родился спор, и вырос, и горел, И песни улыбались и цвели в нем. А рядом, близко - плавилось, текло Стеной дождя, прозрачной и летящей, Кипящее холодное стекло, И громы перекатывались чаще. И взор грозы был зорок и лилов. Когда ж, звеня, резнули воздух рамы, - В раздумьи проводил обрывки слов Товарищ большеглазый и упрямый. Ответ не дозвучал и для меня, А может быть, никто и не ответил: Огромный шар веселого огня Вошел в окно - в беседу нашу - третьим.

16.06.1931 

*******

Опубликовано впервые в сборнике «Нора Галь».

Из внутренних рецензий  

*******

Опубликовано впервые в сборнике «Нора Галь». 

1. Андре Нортон «Саргассово море вселенной»

        Из этой книги ясно, что для автора вечными категориями, остающимися в силе и через миллионы лет, являются не только жестокость и вражда, но и торгашество и корысть. В далеком будущем некая межзвездная организация регулирует торговлю между различными мирами, устраиваются аукционы, можно купить целую планету и эксплуатировать ее. Торговые фирмы и концерны ожесточенно конкурируют между собой. Экипаж захудалого торгово-транспортного кораблика покупает таким образом захудалую же планету, точно кота в мешке, – и обманывается: планета пострадала от атомного взрыва, торговать на ней не с кем. Некогда на ней была цивилизация, владевшая сказочной техникой и обратившая всю планету в магнитный капкан для межзвездных кораблей. Механизм этот продолжает действовать, им пользуется (но почти вслепую) шайка пиратов. Мораль: как опасно, если в руки землянина попадает могучая техника или оружие иных миров и иного разума. После неимоверных опасностей, кровавых битв и леденящих душу приключений храбрые коммерсанты одолевают пиратов, передают их в руки космической полиции – и получают вознаграждение, так что скоро купят другую, более удобную планету и благополучно разбогатеют – чего еще желать!

        Пишет Андре Нортон бойко, список ее работ велик, но у меня сложилось впечатление, что книги ее едва ли подойдут для перевода. Слишком много устрашающих эффектов и слишком мало подлинно человеческого содержания.[66]

10/I-65. 

2. Рэй Брэдбери «Надвигается недоброе...»

        Разумеется, только очень наивный человек назвал бы Рэя Брэдбери просто-напросто реалистом. Но в самых причудливых фантастических вымыслах этого замечательного писателя, в его «Марсианской летописи», «Лекарстве от грусти», «Золотых яблоках солнца» есть живая и жизненная основа. Происходит ли действие на Марсе или на Венере, через сто или через тысячу лет, всюду проступает правда характеров, правда трудных раздумий и мучительных вопросов, которые ставит перед писателем вполне реальная современная действительность. Как жить и каким быть в век атомного безумия, холодной войны, под угрозой фашистского одичания? Рэя Брэдбери трудно назвать оптимистом, у него немало страниц мрачных, беспросветных. И все же он чужд неверия в людей, а тем более – человеконенавистничества. Главное в «черных» творениях Брэдбери – предостережение и призыв: люди, опомнитесь! Не теряйте облика человеческого, не поддавайтесь безумию – иначе вот что вас ждет!

        Нечто близкое звучит и в новой книге. Только добро и зло здесь более абстрактны, чем во многих других его произведениях. Брэдбери взывает к светлому началу в человеке, призывает не поддаваться темному, бесчеловечному даже в самих себе /.../ – все это прекрасно. Печально то, что в новой книге добро, зло, стойкость, мужество обрели форму аллегорическую и мистическую.