Кровавое копье - Смит Крейг - Страница 24

— Я понял.

— И вы сможете их найти? — спросил Джош Саттер.

Ему очень хотелось поверить в то, что Мэллой способен проходить сквозь стены, потому что ему необходимо заполучить Джека Фаррелла. Арест и экстрадиция этого человека в США означали для Саттера очередное повышение.

— Я здесь для того, чтобы понять, возможно ли это, — ответил Мэллой.

Фэбээровцы промолчали. Но оба явно подумали: «Шпик».

Чернова и Карлайл слышали весь разговор агентов с Мэллоем, пока те ехали по городу, но как только троица вышла из машины, звук пропал. Тем не менее Карлайл мог следить за двумя фэбээровцами на дисплее компьютера Черновой, который улавливал сигналы их сотовых телефонов. Агенты вошли в гостиницу. Мэллой, по всей видимости, находился вместе с ними.

— Что скажешь? — спросила Чернова, миниатюрная женщина с темными глазами и кремово-белой кожей.

Несколько лет назад они состояли в любовной связи, но это был такой роман, когда, целуясь, не закрывают глаза, и в конце концов между ними установились деловые отношения. Через некоторое время они вообще отбросили всякие условности. Чернова убивала людей. За это она брала очень большие деньги. Как только Карлайлу стало окончательно ясно, что ей абсолютно наплевать, что он о ней думает, поддерживать светский разговор с ней стало совершенно бессмысленно. У Дэвида был большой опыт общения с киллерами всех мастей, но Елена Чернова оказалась самым бесстрастным из всех, которых он знал.

Казалось, она никогда не уставала играть в свои игры, она словно бы никогда не раздумывала над выбором, который сделала для себя в юности. Она планировала свои действия на много шагов вперед и отбрасывала прошлое так же легко и безжалостно, как выкидывают старую одежду. Истинное удовольствие как женщина она получала только в те мгновения, когда отрезала гениталии какому-нибудь несчастному. Еда для нее не имела значения. Если поставить перед ней вино, она могла его выпить. Она могла прожить день без пищи и воды, а потом съесть совсем немного, не обращая никакого внимания на вкус, не радуясь тому, что наконец удалось покушать. Она постоянно жила в тени, она научилась заниматься любовью, как высоко оплачиваемая куртизанка. В этом деле она была опытной и деловой.

Дэвид Карлайл, с другой стороны, считал себя человеком, в тени жить не способным. Он умел переносить боль; при необходимости мог довольствоваться самым необходимым. Карлайл был воином, обученным переносить трудности, но, когда у него появлялась возможность, становился сибаритом. Он с удовольствием сорил деньгами. Ему нравились женщины, самые разные, и даже такие крепкие орешки, как Елена Чернова. Он прекрасно разбирался в винах и мог целый вечер напролет рассуждать о нюансах букета и послевкусия. Он обожал путешествия, был большим гурманом, словом, старался взять от жизни все лучшее. А проводить дни с Еленой Черновой — все равно что сидеть рядом с привидением. В ответ на ее вопрос (а это были первые слова, произнесенные Еленой с тех пор, как она вышла на цель) Карлайл сухо рассмеялся.

— Думаю, мы переоценили нашего мистера Мэллоя. Уверен, он не такой ловкач, чтобы разыскать тебя.

Чернова не спускала глаз с дороги. Они проехали между гостиницей и озером.

— Он нашел Джека Фаррелла, — возразила Чернова.

— Ему помогли.

— Это не проблема, — сказала Чернова. — Если он не сможет найти меня, я ему помогу.

— Если бы мне хотелось, чтобы он умер, об этом я мог бы позаботиться в Нью-Йорке.

— Знаю, — ответила Чернова. — Но иногда людей убивают.

— Не таких, как Мэллой. Если с ним что-то случится, для этого должна быть причина. А если мы такую причину не изобретем или она не будет выглядеть достаточно убедительно, его друзья начнут копать очень глубоко, пока не поймут, чем именно он занимался, и тогда у меня станет гораздо больше проблем, чем раньше.

— Все очень просто. Он явился сюда, чтобы найти меня, а нашла его я.

На это Карлайл ничего не сказал. Она была права: все могло получиться, но изначальный план ему нравился больше, потому что Карлайл не сомневался: Мэллой попросит Кейт и Итана Бранд помочь ему. Это означало единое место ликвидации для всех троих и никаких неприятных вопросов.

— Как там Бранды? — спросил Карлайл.

— Пока их нет на радаре.

И не было со времени вечеринки по случаю создания фонда. Они как будто знали, что он ищет их.

— Значит, возможно, они в Гамбурге?

— Может, ты их увидишь в зеркале заднего вида — откуда мне знать?

Карлайл инстинктивно взглянул в зеркало и перевел взгляд на Чернову. Она улыбнулась или ему показалось?

— Ты уверен, что Мэллой их привлечет? — спросила Чернова.

— Он делает это для Кейт, а если он собирается устроить охоту на тебя, двух клоунов из ФБР маловато. Будь я на его месте, я бы позвал их.

— Хочешь, поставим кого-нибудь в аэропорту?

— Давай сосредоточимся на Мэллое. Если он начнет передвигаться по городу, я хочу знать, где он находится. Как только решишь, что это безопасно, пошли кого-нибудь в его номер, посмотри, не станут ли его новые дружки-фэбээровцы звонить ему на мобильный. Если мы получим номер его сотового, мы сможем контролировать все разговоры и, может быть, вычислим местонахождение Брандов.

Нойштадт, Гамбург

В отеле «Ройял меридиен» Мэллой снял номер со скидкой и сказал Саттеру и Рэнделу, что встретится с ними в баре гостиницы около восьми и они смогут вместе поужинать.

— А сейчас, — заявил он, — мне бы хотелось принять душ и немного поспать.

Агенты переглянулись.

Рэндел сказал:

— А мы думали, что вы захотите вечером увидеться с Хансом.

Саттер посмотрел на часы и добавил:

— Как насчет того, чтобы вы вздремнули пару часов, а потом мы бы съездили к Хансу?

— Не могли бы вы договориться о встрече на завтрашнее утро? — спросил Мэллой. — Я ведь всю ночь не спал. Совсем нет сил.

Меньше всего ему хотелось лицом к лицу столкнуться с Хансом.

— Хорошо, — ответил Рэндел без всякого энтузиазма.

Прозрачные двери кабины лифта закрылись. Мэллой заметил, что агенты оживленно переговариваются. Они явно гадали, что же это за финансового разведчика им прислали, который собрался спать пять часов. Мэллой вышел на верхнем этаже, спустился по лестнице к противоположному входу и попросил помощника консьержа вызвать ему такси. Десять минут спустя машина везла его по запруженным улицам Гамбурга.

Он проехал несколько кварталов к северу от порта по району, называемому Нойштадт (Новый город), и снял номер в маленькой семейной гостинице. В целях безопасности он назвал администратору фамилию Имфельд — один из своих швейцарских псевдонимов — и заплатил за неделю вперед.

В номере Мэллой распаковал чемодан, закрыл шторы и крепко проспал три часа. Потом спустился в метро, доехал до железнодорожного вокзала, снял деньги в банкомате, купил чемодан и дешевую одежду. Затем он приобрел билет на городской транспорт на три дня и сделал пару звонков с телефона-автомата. После этого он взял такси до отеля «Ройял меридиен». Без четверти восемь он вошел в гостиницу и направился в свой номер. Там он открыл новенький чемодан, разложил по местам кое-какие вещи и туалетные принадлежности, что-то разбросал — словом, создал обычный для путешественника беспорядок. Потом позвонил администратору с просьбой фиксировать все телефонные звонки, которые будут поступать ему во время пребывания в отеле, и спустился в бар, где заказал пиво и попросил внести его стоимость в счет. Одетый в джинсы, толстовку с капюшоном и кожаную куртку, Мэллой совсем не походил на того аудитора, которого утром встретили в аэропорту фэбээровцы.

Он сидел в полутемном уголке бара и читал «Геральд трибьюн». В начале девятого появились Рэндел и Саттер; они не узнали Мэллоя.

— Похоже, он проспал, — расстроенным голосом произнес Рэндел.

Мэллой встал и подошел к ним сзади.