Драконы весеннего рассвета - Уэйс Маргарет - Страница 58

— У меня есть одно заклинание… — Фисбен пытался противиться Полуэльфу, силой поднимавшему его с камня. — Как раз от нечисти вроде тех тварей… Пшик — и поминай, как звали!

— Нет! Только не это! — решительно отказался Танис. — Ни под каким видом. При нашем-то везении кабы ты их еще в троллей не превратил…

— А что, — на лице Фисбена появилось мечтательное выражение, — в этом что-то есть…

День начинал уже клониться к вечеру, когда тропа, по которой они забирались все дальше и дальше в горы, неожиданно разделилась. Одна уводила туда, где виднелись высоченные пики, другая вилась по склонам.

Там, наверху, должен быть перевал, сообразил Танис, Перевал, где мы при необходимости сможем засесть и оборониться… Но не успел он выговорить ни слова, когда Фисбен решительно направился по другой тропке.

— Нам сюда! — заявил он непререкаемым тоном. И, опираясь на посох, заковылял вперед.

— Но… — Запротестовал было Танис.

— Что за манера спорить со старшими! — Оглянувшись, Фисбен смерил его свирепым взглядом из-под кустистых белых бровей. — Тот путь ведет в тупик… И не только в прямом смысле слова. Я-то уж знаю. Мне доводилось здесь бывать… А так мы обойдем гору и окажемся у края глубокой пропасти. Через нее наведен мостик. Мы перейдем его и отобьемся от драконидов, если, конечно, они за нами полезут…

Танис хмурился: его не слишком тянуло вот так доверяться полоумному старому магу.

— Это в самом деле неплохой план, Танис, — медленно проговорил Карамон. — Рано или поздно нам точно придется с ними схватиться… — И он указал на драконидов, упорно лезших за ними по крутой горной тропе.

Танис обвел спутников взглядом… Все они выбивались из сил. Тика, бледная, с потухшими глазами, опиралась на руку Карамона, который — неслыханное дело! — бросил свои копья из-за их тяжести. Тассельхоф жизнерадостно улыбнулся Полуэльфу, но и он отдувался, точно замученная собачонка, и немилосердно хромал. Берем — мрачный и перепуганный — выглядел почти как обычно. А вот Флинт Танису решительно не понравился. За все время их бегства гном не проронил ни единого слова. Он поспевал за друзьями, не заставляя себя дожидаться, но губы у него были совсем синие, и Танис заметил: время от времени, когда гному казалось, будто на него никто не смотрит, он прижимал к груди ладонь или принимался растирать левую руку, словно она у него болела…

— Ну хорошо! — решился наконец Полуэльф. — Веди, колдун. Хотя, — добавил он уже про себя, — не пришлось бы нам об этом пожалеть…

И они поспешили следом за Фисбеном по тропе.

Вечерело. Одолев примерно три четверти расстояния до вершины горы, спутники оказались на узком скальном карнизе. Перед ними лежало узкое, глубокое ущелье. По дну ущелья, далеко-далеко внизу, блистающей змеей вилась река.

Футов четыреста лететь, не меньше, прикинул про себя Танис. Тропа, на которой они стояли, прижималась к склону горы: с одной стороны нависал отвесный обрыв, с другой — зияла пустота. Через ущелье вел только один путь…

— Ну и мостик, — сказал Флинт, подав голос впервые за несколько долгих часов. — Да он старше меня! И выглядит не в пример хуже!

— Этот мост стоял здесь испокон веку! — возмутился Фисбен. — Он, если хочешь знать Катаклизм пережил! Вот!..

— Охотно верю, — искренне проговорил Карамон.

— И на том спасибо, что хоть короткий… — Тика попыталась произнести это с надеждой, но голос подвел.

Мост, пересекавший ущелье, был сооружением поистине удивительным. Кто-то вогнал в оба откоса здоровенные валлиновые сучья, и они перекрещивались посередине, поддерживая над пустотой дощатое полотно. Множество минувших лет не пощадили архитектурного чуда: деревянные части растрескались и подгнили, а перила, если они и были когда-то, давным-давно свалились вниз. Слышно было, как содрогался и скрипел ветхий мост на холодном вечернем ветру…

Потом сзади донеслись гортанные голоса и лязг стали о камень.

— Ну что ж, назад хода нет, — пробормотал Карамон. — Будем переходить по одному…

— Пошли, — Танис поднялся на ноги. — Остается лишь уповать, что Боги пребудут с нами. И, чтоб мне пропасть, Фисбен таки прав. Стоит нам перебраться на ту сторону, и мы легко остановим драконидов. Там, на мосту, они будут мишенями что надо… Я пойду первым, а вы — за мной, и держитесь гуськом. Карамон, ты — последним. Берем! За мной!

…Доски прогибались и зловеще потрескивали под ногами. Далеко внизу между отвесными стенами каньона стремительно мчалась река; в белой пене кровожадно скалились острые зубы камней. Танис перестал дышать и поспешно отвел взгляд.

— Вниз не смотреть! — предупредил он остальных. В животе у него было пусто и холодно. На какой-то миг он так и прирос к месту, но потом, справившись с собой, медленно-медленно двинулся вперед. Берем пробирался следом за ним. Ужас перед людьми-ящерами был гораздо сильнее всех прочих его страхов.

За Беремом шел Тассельхоф. Он ступал легко и по-кендерски ловко, то и дело перегибаясь через край и с любопытством заглядывая вниз. Далее, поддерживаемый Фисбеном, двигался Флинт. И наконец, поминутно оглядываясь, на сотрясающиеся доски осторожно ступили Тика и Карамон…

Танис был уже почти посередине моста, когда прогнившее дерево затрещало и рассыпалось прямо у него под ногами. Уже падая, он инстинктивным движением схватился за край…

…Трухлявые доски подались под пальцами…

…И в последний миг на его запястье сомкнулась чья-то рука.

— Берем!.. — выдохнул Танис. — Держи меня!..

Огромным усилием воли он заставил себя повиснуть мешком, зная — начни он дергаться, и Берему будет только труднее его удержать.

— Тяни его наверх!.. — услышал он крик Карамона. — Никому не двигаться! Не то все сейчас полетим!

И Берем тянул. Его лицо свело от напряжения судорогой, по вискам покатился пот, на плечах вздулись крепкие мышцы, а вены, казалось, от непомерного усилия готовы были вот-вот разорваться. Мучительно медленно Берем вытаскивал Полуэльфа из зияющего пролома. Оказавшись наконец в безопасности, Танис растянулся на досках вниз лицом, крепко вцепившись в них и дрожа всем телом от пережитого ужаса…

И тут вскрикнула Тика. Приподняв голову, Полуэльф с юмором висельника осознал, что судьба, кажется, сохранила ему жизнь только для того, чтобы сейчас же отнять ее. На тропе появилось не менее тридцати драконидов. Танис обернулся и посмотрел на пролом в середине моста. По ту сторону деревянный настил еще держался. Танис прикинул расстояние и решил, что, пожалуй, сможет перепрыгнуть дыру и спастись. И Берем сможет, и Карамон. Но как быть с Тасом, Флинтом, Тикой и старым волшебником?..

— Кто-то что-то говорил об отличных мишенях… — Проворчал Карамон и вытащил меч.

— Поколдуй, дедушка! — вдруг сказал Тассельхоф.

— Что?.. — заморгал Фисбен.

— Заклинание! Скажи скорей заклинание!.. — заверещал Тас, указывая на драконидов, которые, видя, что спутники застряли на мосту, спешили вперед — разделаться с ними.

— А то мы без заклинания не погибнем… — Пробормотал Танис. Мост скрипел и покачивался у него под ногами. Осторожно ступая по ненадежным доскам, Карамон вышел вперед и повернулся лицом к преследователям.

Танис прицелился из лука и спустил тетиву. Один из драконидов схватился за грудь и с воплем полетел вниз с головокружительной высоты. Полуэльф выстрелил снова — и снова попал. Уцелевшие дракониды — те, что шли сзади, — замешкались и столпились на тропе, соображая, что делать. На голом откосе негде было укрыться, негде спрятаться от смертоносных стрел Полуэльфа. Те же, что шли первыми, со всех ног помчались к мосту.

И тут-то Фисбен начал произносить заклинание.

Танис сразу узнал язык магии, и сердце у него так и упало. Но потом он с горечью сказал себе, что хуже, пожалуй, уже не будет. Потому что хуже быть уже не могло. Он покосился на Берема и поразился непоколебимому спокойствию, с которым тот взирал на приближавшихся драконидов. Ах да, ведь Берема смерть не страшила; Вечный Человек знал, что вскоре вновь оживет. Танис выстрелил еще раз, и еще один монстр взвыл от боли, пронзенный меткой стрелой. Полуэльф смотрел только на врагов и вспомнил о Фисбене лишь тогда, когда Берем, стоявший подле него, громко ахнул от изумления. Он оглянулся и увидел, что Берем смотрел куда-то в небеса. Полуэльф проследил его взгляд… И едва не выронил лук.