Девушка, не умеющая ненавидеть - Данилова Анна - Страница 26

Быть может, Тамара и рассказала бы мне все до конца, следуя хронологии событий, но меня сморил сон. И это было чудо какое-то! Спасительный, целительный, волшебный сон – это было главным уже в моей истории. Ведь именно за этим душевным спокойствием и возможностью спать я и ездила в Саратов к тетке. А вернулась домой с Тамарой.

Утром мы с Тамарой выпили кофе и отправились за покупками по магазинам и торговым центрам.

– Может, не надо? – Тамара нервничала, понимая, что я намерена потратить на нее немало денег, чтобы купить ей необходимое. – Я с тобой никогда не расплачусь.

– Расплатишься.

– Как?

– Потом узнаешь.

– И все-таки?

– Хотя бы выслушаешь когда-нибудь мою историю, уже и этого будет достаточно. И вообще, Томочка, успокойся. Постарайся насладиться моментом. Мы едем выбирать тебе красивое белье, одежду, обувь, и я знаю, где мы все это будем покупать. О деньгах не беспокойся, они у меня есть.

– А ты правда убила своего мужа?

В тот момент, когда она задала мне этот вопрос, мы как раз стояли в дверях, готовые к выходу. Я замешкалась в поисках своих перчаток, забыла, в какой шубе их оставила.

Наконец перчатки были обнаружены в шубе из чернобурки, той самой шубе, в которой я ездила в Саратов.

Собираясь с мыслями, я долго надевала перчатки, расправляя каждый палец, тянула мягкую и нежную кожу их изо всех сил, словно желая проверить ее на прочность.

– Извини, я не должна была… – услышала я бормотанье за спиной.

– Это правда, – коротко ответила я, отпирая двери. – Потом как-нибудь расскажу. Ты меня не торопи, хорошо?

Я, наконец, повернулась к Тамаре. Она стояла в оцепенении, глядя на меня распахнутыми глазами.

– Успокойся, все в прошлом, и меня никто не ищет, если ты об этом… И о деньгах не переживай, они у меня есть. Большая часть из них вложена в недвижимость, остальное – в бизнес. Так что, даже если мы и потратим сегодня кругленькую сумму, завтра снова набежит.

В какой-то момент я почувствовала себя абсолютно счастливой. И не потому, что в который уже раз осознала, что богата, просто меня на время, что называется, отпустило. Страх – вещь опасная, тяжелая, беспросветная и убивающая душу. Но он отступил, словно испугавшись чужих страхов, более страшных и опасных и пожирающих душу Тамарочки.

– Я помогу тебе, – сказала я, обнимая Тамару. – Даже если выяснится, что ты – маньяк-убийца из Битцевского парка. Ты поняла, да, что я хочу этим сказать?

– Да, поняла. Скажи, я – твое снотворное?

– Да, ты правильно все поняла.

– Тогда и я, значит, помогаю тебе?

– Помогаешь. Я уже две ночи сплю. Ты не представляешь, как это много для меня значит.

– Почему же не представляю? Очень даже хорошо представляю. Значит, мы понимаем друг друга.

– Ты всегда можешь на меня положиться. Во всем.

Мы обменялись взглядами и поняли, что обрели друг друга на всю жизнь. Во всяком случае, я именно так прочувствовала этот взгляд, это мгновение, это солнце, осветившее мое сознание и придавшее мне силы.

Примерочные кабинки, в которых скрывалась, заразившись моим хорошим настроением Тамара, напоминали кабины фокусника, куда входила одна девушка, а выходила – другая.

Тамара преображалась прямо на глазах, из унылой девушки с тревожным взглядом в лукавую и осторожную кокетку.

Она, нисколько не стесняясь (вероятно, тюремная привычка), демонстрировала мне выбранное белье, а заодно и свое стройное тело.

– Тебе надо загореть, – говорила я ей, разглядывая ее бледную и словно синюшную кожу. – Жизни в тебе не хватает, мать, жизни! Кровь разогнать!

Мы накупили ей пижамок, свитерков, джинсов, брючек, юбочек, блузочек, маечек, кроссовок, ботиночек, духов… Купили шубу и шапочку.

Сложив все в багажник машины, отправились наводить красоту к моему мастеру. Тамаре сделали аккуратную стрижку, уложили волосы и дали с собой банку с витаминной маской.

– Вот увидишь, какая ты будешь красавица!

Ближе к вечеру, утомленные, мы устроились в ресторане одного из торговых центров, заказали легкий ужин, красное вино.

Тамара сидела напротив меня в красном свитере и джинсах, неузнаваемая, красивая, роскошная, рядом с ней на диванчике лежала новая шубка.

– Да ты красавица!

– Лариса, за что мне такое счастье? Я ведь никогда с тобой не расплачусь! Знаешь, это как в сказке, какой-нибудь волшебник дарит что-то необыкновенное герою, делая его счастливым, но намекает, что рано или поздно ему придется за все эти благодеяния расплатиться… Вот так и я.

– Глупости! Уже тот факт, что ты поверила мне, что не испугалась жить со мной под одной крышей, зная, что я… сделала со своим мужем… Это уже много, ты не находишь?

– Может, ты уволишь свою домработницу, Полину, и я возьму на себя все дела по хозяйству, уборке, готовке? Я все умею.

– Нет-нет, даже и не думай! Я так понимаю, что ты приехала в Москву по делам, вот и будем ими заниматься. Только ты не рассказала мне самого главного.

– Я знаю… Сейчас, дай-ка собраться с силами.

Тамара вздохнула, сделала несколько глотков вина и, откинувшись на спинку дивана, продолжила свой рассказ о поездке с сестрой Ниной в Москву.

– Мы сели на поезд и поехали в Москву. Сердце мое было неспокойно, я постоянно думала о Грише, о том, как он приедет ко мне…

– Но ты же не знала, когда именно он придет, я правильно понимаю?

– Да, все правильно. Просто я ждала его каждый день.

– И что было дальше?

– Утром мы прибыли в Москву, сели на такси и поехали куда-то за город, туда, где семь лет пробыла в плену моя сестра Нина.

Мы ехали, как мне показалось, довольно долго. И первое несоответствие я заметила тогда, когда машина остановилась чуть поодаль дома, того самого дома, в котором и проживала Нина. Но это оказался далеко не дворец, каким мне описывала его сестра, а просто хороший, добротный и современный дом, без особых излишеств. И охранников я что-то тоже не заметила.

– Нина, а где охрана?

– Должно быть, обедают или отлучились в туалет, не знаю… Да я вообще не удивлюсь, если окажется, что в этом доме живут уже другие люди…

– Как это?

– Да очень просто. Ведь избавились же они от меня. Может, Егор перебрался за границу с мальчиками. Или переехал в другое место. Сейчас мы все узнаем…

Я была в полном недоумении. Нина между тем довольно уверенно распахнула калитку, и мы вошли на территорию дома. Действительно, во дворе я заметила детский велосипед, игрушки, мяч…

Она резко обернулась, позвала меня. Видно было, что она сильно нервничает. Потом она на моих глазах достала из кармана ключи и открыла дом. «Давай проходи!» – нервно прикрикнула она на меня, и я последовала за ней.

В доме не было никакого стеклянного купола, о котором она мне рассказывала, не было и портрета, который семь лет тому назад произвел на нее такое впечатление. Я спросила ее о портрете.

– Какой еще портрет?

– Ну, тот, где изображена настоящая, убитая жена Егора!

– Так он его снял, давно уже. Он его раздражал.

– Я себе не так представляла этот дом…

– Заходи, быстро, пока нас никто не видел!

– Как у тебя оказались ключи? Ты же не помнишь, как попала в Саратов?

– Послушай, ты задаешь много вопросов, а у нас мало времени. Здесь в любую минуту могут появиться охранники, а может, и сам Егор… Ключи? Я взяла их в условленном месте, под крыльцом, просто ты не заметила…

Тамара сделала паузу. Лицо ее потускнело, словно тень прошлого легла на еще недавно такие веселые розовые щечки.

– Да я с самого начала подозревала, что в этой истории не хватает самого главного, – сказала я довольно безжалостно.