Вакцина смерти - Градова Ирина - Страница 27

– Да, спасибо, – с готовностью согласился майор, сыто улыбнувшись хозяйке. – Пироги у вас, Маргарита Борисовна, просто объедение – никогда таких не пробовал!

– Моя прабабка Юдифь служила старшей кухаркой у самого графа Строганова, – заговорщицки придвинув к нему лицо, сообщила Кармина. – Несмотря на всегдашнее предубеждение русских дворян против еврейской национальности, Строгановы обожали прабабушкину стряпню, и сам государь император частенько наведывался на обед или ужин только для того, чтобы попробовать то, что готовила Юдифь.

– Да что вы говорите! – восхищенно покачал головой Карпухин. Он по опыту знал, что в человеке, от которого желаешь чего-то добиться, первым делом необходимо вызвать доверие. Ничто так не располагает, как умение слушать, а люди обожают говорить о себе и, начав, уже не в силах остановиться, а уж хороший психолог всегда сообразит, как направить разговор в нужное ему русло.

– Хотите посмотреть на мою прабабушку? – оживилась Кармина. – О, она была настоящая еврейская мадонна… Я сейчас принесу фотоальбомы!

С проворством, нехарактерным для дамы преклонного возраста столь крупной комплекции, она вскочила на ноги и прошла в маленькую комнатушку, соседнюю с гостиной. Через некоторое время женщина появилась вновь, с трудом удерживая в руках три увесистых тома в бархатных переплетах. Карпухин поспешил помочь ей.

– Вот она, Юдифь Лазаревна Кармина, – удовлетворенно кивнув, ткнула пальцем в большое постановочное фото Маргарита Борисовна. На нем полная, статная женщина с прямой, как палка, спиной и властным взглядом смотрела прямо в объектив. Карпухин подумал, что она, должно быть, загипнотизировала фотографа – такие глаза, наверное, могли принадлежать самому Вольфу Мессингу. Цвет их на черно-белом снимке определить было невозможно, но, судя по тому, что и Кармина, и ее брат являлись обладателями светло-серых глаз, можно предположить, что и их прабабка имела такие же. Благородное лицо с крупным носом, округлым подбородком и слегка вьющимися волосами и в самом деле в некоторой степени придавало ей сходство с Мадонной.

– А это кто? – поинтересовался майор, переворачивая страницы и натыкаясь на фото маленького мальчика в матросском костюмчике.

– Яша, – пояснила Маргарита Борисовна, любовно поглаживая снимок, словно тот был живым и мог ответить на ласку. – Здесь ему лет пять… В этих альбомах – вся его жизнь, институт, самое первое место работы, его ученики… Но вам, наверное, это неинтересно?

– Что вы, очень даже интересно! – поспешил возразить Карпухин.

Примерно через полчаса рассматривания фотографий, во время которого он задавал вопросы, пытаясь выяснить, кому из окружения профессора могла быть выгодна его смерть, в третьем альбоме майор наткнулся на изображение группы молодых людей, стоящих в какой-то лаборатории. Все они были в белоснежных халатах, а фоном служила стойка с пробирками, спиртовками и перегонным аппаратом. На первом плане Карпухин без труда узнал Кармина, ведь он уже видел его в разных ситуациях и во всевозможных ракурсах в предыдущих двух томах. Молодой профессор обнимал за талию миниатюрную блондинку с воловьими глазами, но не эти глаза, хоть и расположенные на весьма привлекательном кукольном личике, привлекли внимание майора. Другие, очень темные и глубокие, глядящие прямо на Кармина, а не в камеру, как у всех остальных людей на снимке, казалось, прожигали бумагу и грозили вырваться за пределы ограничивающей рамки в фотоальбоме. Невысокая, полноватая, с растрепанными непослушными волосами, обладательница этого горящего взгляда показалась Карпухину странно знакомой.

– Это – первый состав Яшиной научной группы, – сказала Маргарита Борисовна, заметив интерес следователя. – А это, – указала она на блондинку, – одна из его многочисленных поклонниц… как же ее звали? Нет, уж и не вспомню!

Карпухин заметил, как сузились глаза Карминой при взгляде на хорошенькую мордашку девушки, чьего имени она «не смогла припомнить», но почему-то ему показалось, что женщина лукавит. Судя по словам Агнии, Маргарита Кармина исключительно ревниво относилась к пассиям профессора!

– А кто вот эта девушка? – задал вопрос майор, постучав по изображению.

– Это? Странно, что вы спросили, – обычно ее никто не замечает, все смотрят только на Дашу!

«Ага, значит, вы все-таки помните, как звали красавицу, которую так страстно прижимает к себе ваш братец, Маргарита Борисовна, – ну, кто бы сомневался!»

– Ее звали Валя, – продолжала Кармина. – Хотя почему же «звали» – она и сейчас жива-здорова! Валечка Шарипова прошла с Яшей длинный путь – с самого основания его лаборатории. Одно время я даже надеялась, что у них что-то получится, ведь она обожала его, верите? Но, к несчастью, мой брат любил красивых женщин, а не умных!

Ну конечно же, Валентина Шакировна Шарипова, и. о. зав. лаб., с которой он встречался, – вот откуда ему знакомо это лицо! Странное дело, она почти не изменилась, а ведь прошло по меньшей мере лет тридцать! Кожа стала не такой гладкой, волосы поседели, но глаза оставались все такими же яркими и проницательными, а морщин, пожалуй, было гораздо меньше, чем у многих сорокалетних женщин. Неужели Кармина всерьез могла считать, что ужилась бы с такой дамой, как Валентина Шарипова? Майор с трудом представлял себе подобный симбиоз, так как обе женщины обладали сильными характерами. Возможно, дело в том, что Маргарита Кармина видела в Валентине родственную душу? Некрасивые, но амбициозные и умные, они обе скорее всего когда-то мечтали создать семью, но в конце концов посвятили себя тому, что было для них дороже всего: Кармина – брату и его карьере, а Шарипова – медицинской науке.

– Значит, Валентина Шарипова давным-давно знала вашего брата? – уточнил майор.

– Ой, даже страшно сказать, сколько лет! Правда, она младше, но с годами разница в возрасте стала малозаметной. Валюша была насмерть влюблена в Яшу. Разумеется, она старалась этого не показывать, но все знали – даже дворничиха, которая убиралась в их корпусе… Яша тогда еще работал в Первом меде, это уже гораздо позднее он перешел в Институт Пастера, а Валя отправилась за ним. Она всячески пыталась обратить на себя его внимание – даже готовить научилась, хотя, надо сказать, способностей к этому у нее я никогда не видела. Есть женщины, Артем Иванович, не приспособленные для семейной жизни, и Валечка Шарипова как раз из этой категории.

– Так у них ничего не вышло?

– Да нет, что вы – ни единого шанса не было! Тогда Валя решила сосредоточиться на медицине.

– Маргарита Борисовна, – осторожно начал Карпухин, подбираясь наконец к интересующему его вопросу, – многие бывшие коллеги вашего брата говорили о его… как бы это сказать…

– Неуживчивости? – неожиданно подсказала Кармина. – Не волнуйтесь, я в курсе, какого мнения о Яше некоторые его так называемые друзья. Они считали Яшу самодуром, способным на подлость ради карьеры. Поверьте, это всего лишь домыслы бездарей, которых всегда было предостаточно в окружении моего брата. Научный мир жесток – наверное, любое сообщество жестоко по отношению к тем, кто ничего не сумел в нем добиться. Возьмем хотя бы Валечку. Если бы все обстояло так, как вам донесли…

– Сообщили, – поправил Карпухин.

– Как пожелаете. Так вот, если бы все было так, разве Яша оставил бы ее рядом с собой? Нет, он непременно избавился бы от Вали, потому что она – самая умная женщина из тех, что я встречала в жизни. А я встречала великое множество стоящих женщин, уж можете мне поверить!

– И Шарипову не смущало то, что она находится, как бы это яснее выразиться, в тени знаменитости?

– Ну, видите ли, Артем Иванович, в любом деле кто-то руководит, а кто-то исполняет приказы! – развела руками Кармина. – У Яши отлично получалось заниматься исследованием, так сказать, научного рынка: он находил те области, которые могут оказаться наиболее интересны с практической точки зрения, и выбивал для своей лаборатории хорошие гранты. Большинство ученых инертны с обывательской точки зрения, они не способны найти «нужных» людей, попасть в струю, заполучить выгодный контракт. Это редкое умение, и Яша в полной мере им обладал. У него всегда было много завистников, ведь Яшина лаборатория «жировала», тогда как большинство «загнивали» – даже в перестроечные времена он умудрялся как-то выживать, и неплохо выживать! А уж в последнее время, когда появилась такая свобода действий, что никто не запрещает сотрудничать с зарубежными компаниями, которые платят огромные деньги за те же клинические исследования, Яша наконец смог по-настоящему развернуться. Конечно, мы не разбогатели – он никогда не ставил деньги во главу угла, зато его ребята из лаборатории по сравнению с другими как сыр в масле катались!