Второе рождение - Градова Ирина - Страница 38

– Вот так вот прямо?

– Они не миндальничали. Кстати, должна вам заметить, что руководители «Родуницы» – отнюдь не идиоты, и они отлично понимали, что лучше всего, если Кочкина проиграет, а не просто лишится адвоката.

– Вы о том, что тогда она не сможет снова подать в суд?

– Разумеется. Дело будет проиграно, и моей клиентке придется утереться рукавом и забыть и о потерянных деньгах, и о моральном ущербе.

– Вы отказали им?

– А вы как думаете? – с возмущением всплеснула руками Горина. – Конечно, все вы, следователи, считаете нас, адвокатов, продажными и беспринципными людьми…

– Я вовсе так не считаю! – поспешил реабилитироваться Карпухин, хотя в глубине душе сознавал правоту собеседницы.

– Значит, вы – исключение, – криво усмехнулась она. – Да мне после этого липкого разговора только еще больше захотелось разобраться с их шалманом!

– А потом на вас стали нападать?

– Точно. И, должна признать, они своего добились. Но подставлять свою клиентку я не стану: отказавшись от дела, я попытаюсь объяснить ей, что оно того не стоит, ведь другой адвокат может оказаться более сговорчивым, чем я, и согласиться на условия сектантов. А тогда Кочкина больше потеряет, нежели приобретет!

– Вы правы, что не хотите в этом участвовать, – кивнул Артем. – Я на данный момент посоветовал бы то же самое.

– На данный момент? – переспросила Горина. Как хороший адвокат, она знала цену словам и понимала, что просто так они не вылетают, особенно у такого человека, как Карпухин.

– Думаю, у нас есть все шансы возбудить против «Родуницы» уголовное дело, а уж потом и у Кочкиной, и у всех остальных, кто пожелает, появится возможность выдвинуть свои претензии.

– Уголовное дело, говорите? – задумчиво теребя свой браслет, пробормотала адвокат. – А что позволяет вам предполагать такой расклад?

– Есть кое-какие наметки, – уклончиво ответил Карпухин. – Если вы поделитесь с нами информацией, которую вам удалось раздобыть, я, со своей стороны, обещаю довести все до логического конца. Тогда и вы внакладе не останетесь.

– Да я бесплатно готова работать, лишь бы прищучить этих подонков! Что вы хотите знать?

– Вам удалось отыскать других недовольных клиенток «Родуницы»?

– Вы мыслите не как следователь, а как адвокат! – с веселым изумлением воскликнула Горина. – Таково было мое первоначальное намерение, но, к сожалению, ничего не вышло. Отчасти в этом виновата сама Кочкина: характер у нее, прямо скажем, поганый, и за месяц пребывания в общине она ни с кем близко не сошлась. Тогда я решила копнуть с другого конца. Вы в курсе, кто является главным человеком в «Родунице»?

– Вы имеете в виду официальную версию или неофициальную?

– Вы поняли, о чем я, – это хорошо. Итак, вам известно, что организация зарегистрирована на Наталью Кужелину, а вовсе не на Александру, против которой, собственно, и выдвигался иск?

Артем молча кивнул.

– В этом-то и состояла первая часть проблемы: кто такая Александра, спрашивается?

– Да, и кто такая эта Наталья? – дополнил вопрос Карпухин.

– Точно! Кочкина, само собой, не знала ее фамилии, да и имя, возможно, было вымышленным, поэтому пришлось разыскать Наталью Кужелину.

– И успешно?

– Когда за дело берется профессионал, нет ничего невозможного, – спокойно ответила Горина. Артем поймал себя на мысли о том, что, несмотря на похвальбу адвокатши, ее поведение его не раздражает: она и в самом деле отрабатывала свои высокие гонорары.

– Наталья Кужелина – не миф, а реальный человек. Честно говоря, я так и подозревала, потому что все-таки мы имеем дело не с агентами разведслужб, а с довольно примитивно организованной мошеннической схемой. Мне известен ее адрес, и я даже пыталась с ней встретиться. Правда, тщетно: как раз после того, как я связалась с Натальей, мне стали угрожать.

– Но вы же говорили, что люди из «Родуницы» подкатывали к вам и до этого?

– Дело в том, что я вела свое расследование сразу в нескольких направлениях. Помимо того, что я нашла Кужелину, я решила выяснить личность Александры. Так как «Родуница» занимается не чем-нибудь, а родами, я предположила, что Александра должна иметь какое-то отношение к медицине. Кстати, Кочкина также упоминала, что руководительница «Родуницы» определенно досконально знает процесс родов и изъясняется профессиональной терминологией. Этого, конечно, мало, но надо же с чего-то начинать?

– Мы тоже об этом думали, – сказал Артем. – Как и о том, что люди просто так не уходят «в леса»: если Александра медик, должно было произойти что-то серьезное, чтобы заставить ее все бросить!

– Вы мыслите так же, как и я, – удовлетворенно заметила Горина. – Я наняла знакомого частного детектива, и он прошерстил огромное количество медицинских учреждений в поисках женщин по имени Александра, которые были уволены по разным причинам. Это была кропотливая и дорогая работа, но в результате мой человечек предоставил мне список фамилий женщин, подходящих по возрасту и роду занятий. Мне не составило труда выяснить имя той, кто, по моему мнению, и есть наша Александра. Если бы оказалось, что прошлое Александры темно, для суда это имело бы большое значение!

– Итак, вы узнали, что фамилия Александры – Шаповалова?

– Удивительно, как вы вышли на дело Кочкиной, не зная этого, – как-нибудь потом расскажете… Еще пару лет назад Александра работала в роддоме на улице Типанова.

– И за что же уволили Александру Шаповалову? – поинтересовался Артем.

– Медицинское сообщество настолько закрытое, что выяснить что-либо о нем, не являясь медиком, весьма затруднительно, – развела руками Горина. – Кроме того, у меня и не было на это времени. В отделе кадров удалось лишь узнать, что Шаповалову уволили «по сокращению штатов». Формулировка странная, учитывая тот факт, что уже на следующий день на ту же должность был принят другой акушер-гинеколог.

– Может, Александра просто кому-то помешала? – предположил Артем. – Подсидели?

– Не исключено, – согласилась Горина. – Я же говорю, что не успела выяснить все до конца, но, если вы обещаете держать меня в курсе и свистнуть, когда я смогу вступить в дело, вы получите все мои материалы. Идет?

Вместо ответа Артем протянул через стол руку и ощутил столь крепкое рукопожатие, какого никак не ожидал от женщины типа Гориной.

– Так вы советуете пока не звонить Кочкиной? – спросила она напоследок, когда Карпухин и Трофименко находились уже возле двери.

– Именно так, – ответил он. – Тяните время. Если вам снова позвонят, скажите, что отказываетесь от дела: пока оно не попало в суд, они ни о чем не узнают, а я, со своей стороны, не имею к вам никакого отношения. Да, и у меня нет собаки!

Разговор по телефону с Андреем здорово напоминал свидание в тюрьме: Александра, сидя в углу, даже не глядела в мою сторону, но я не сомневалась, что она ловит каждое слово. Нечего было и думать о том, чтобы сообщить Андрею что-то важное, понизив голос и тем самым вызвав ее подозрение. Поэтому я старалась говорить, как обычно, убеждая его в том, что со мной все в порядке. Естественно, Андрей забросал меня вопросами, но я не смогла ответить ни на один из них в присутствии Александры. Что ж, по крайней мере, теперь родные и друзья не будут волноваться, что со мной случилось что-то плохое! Дело за малым – как-то передать информацию о том, что мне удалось узнать о «Родунице».

Я покинула комнату, в которой разговаривала по телефону, надеясь на то, что Александра убедилась в моей лояльности: уж я постаралась расхвалить общину ошеломленному Андрею. К счастью, он быстро сообразил, что я не одна.

После ужина я немного покопалась в саду – скорее для вида, нежели по-настоящему: уже стемнело, и впотьмах занятие сельским хозяйством казалось не слишком продуктивным.

– Эй, красавица, спать пора! – с укором сказал подошедший Петька. – Александра говорит, что беременным нельзя много работать в саду – дите может… того-этого!