Я хочу жить дома (СИ) - Конторович Александр Сергеевич - Страница 34

Базировались наемники в бывшем автосервисе, который располагался чуть в сторонке от основной дороги. Дорога эта ранее вела к небольшому аэродрому, но с прекращением его эксплуатации была заброшена. Лишившийся клиентов автосервис тоже ненадолго её пережил. А может быть, помог этому и атаман. Уж больно место удобное!

Подъезд со стороны дороги с двух сторон простреливался из оборудованных наемниками огневых точек. Тыловой выход прикрывал Камаз с зениткой, а бронетехника была упрятана в бывших ремзонах. Со стороны поглядеть – строение заброшено, никаких признаков присутствия здесь немаленькой группы людей.

– Значит, так, громадяне! Кота тянуть за хвост не стану. Кто я такой, это вам Леший, – киваю на атаманского порученца, – уже рассказал. Отчего не появлялся до сих пор? Так нужды ж не было…

– А таперича, командир, нужда появилась… – хитро прищуривается здоровяк. Так, он тут, похоже, за старшего. Во всяком разе – был.

– А не хрен бы с нею, с нуждой? Она всегда есть. Большая или малая – но есть. На всякий чих не наздравствуешься! Вот то, что за работу нам заплатят – это меня гораздо больше привлекает!

Мимо выстрел прошел. Ничуть этой перспективой здешний народ не воодушевился. Интересные тут наемники! И где же атаман их сыскал-то таких?

Ладно… сменим пластинку.

– Что, не интересен вам такой расклад?

– Обожди… – поднимает растопыренную ладонь местный главарь. – Заказ – оно, конечно же, неплохо… Только ведь нам вместе с тобою в бой идти. Про себя – мы и сами всё знаем, перезнакомились уже. А вот про тебя… Ну, сотник, хорошо. Уважаю. И? Что окромя этого можешь рассказать? Какими путями чин получил, где воевал… мы не армия! И порядки здесь…

Не армейские, это уж точно. Да, я плачу им деньги – это аргумент. И они должны эти выплаты отрабатывать, таков контракт. Нарушать подобные договоренности, пусть даже и устные, в Диком поле не принято. Пусть тут нет мобильной связи, но такие вот новости очень быстро достигают ушей тех, кому это интересно. Покажешь себя с невыгодной стороны, лохом или трепачом… про трусость и нерешительность даже и не вспоминаю, тут такие долго не живут, и все – прощай выгодная работенка!

Но было бы большой ошибкой полагать, что выплаченные деньги гарантируют абсолютно всё.

Гарантируют, да.

То, что наемники выйдут на задание. И в бой вступят, не сомневайтесь. Только вот особо стараться – не станут. Примеры итальянских кондотьеров кое о чём подобном свидетельствуют. Да и в наше время подобных случаев навалом.

Так что деньги они отработают. Но и только. Рисковать особо не станут, и пупки надрывать не будут.

И никаких претензий не предъявить!

Ты заплатил – мы вышли в бой.

Не выиграли, бывает… и что с того? Нанимай новых, может быть, они будут более умелыми и удачливыми. Технику покупай…

Это, кстати, выгодно. Для наемников.

Отдельным пунктом обычно оговаривается, что предоставленная нанимателем для операции техника может стать их собственностью. В том, разумеется, случае, если они выполнят задание, и техника при этом уцелеет. Бывали случаи, когда противостоящие отряды и на этот счет договаривались. Сегодня вам джип, а завтра – нам бронетранспортер или ещё что-нибудь. Мы сегодня у вас ничего не ломаем, а завтра уже вы оказываете нам такую любезность. Такие договоренности, мягко говоря, не приветствовались, но имели место быть…

И учитывать это стоило.

Но здешний отряд – не простачки!

Техника у них своя, оружие тоже – заработали. Они вполне самодостаточны. И хотя бы уже поэтому требуют к себе особого отношения.

Ну, что ж…

Как говорил один киногерой: «Требует – примем!»

Я человек не гордый.

– Ну, относительно порядков, я в курсе, – киваю собеседнику. – Что же до меня… А что, панове, вам такого интересного рассказать?

– Для начала, – принимает манеру моего разговора здоровяк, – и представиться неплохо бы…

– Мирон Нечипоренко. Псевдо – Крюк. Атаманская сотня Богунского полка.

Наемники переглядываются, мой собеседник удовлетворенно кивает.

– Слыхали… Так ить война-то кончилась! Сколько уж времени с того дня прошло! А опосля, уважаемый, чем заниматься пришлось?

Сколько того времени прошло? Да не так чтобы и до фига вообще-то. А тон разговора-то изменился, между прочим!

Расстегиваю кобуру и протягиваю свой пистолет собеседнику.

– Поглядь…

Прочитав дарственную надпись на пистолете, он оборачивается к своим – эти слова ему ничего не говорят. Откуда-то из задних рядов протягивается рука и забирает у него моё оружие. Ряды наемников раздвигаются, и вперед выходит худощавый мужик лет пятидесяти. За спиною у него виднеется вытертый почти до белизны ствол СВД. Снайпер. Повертев в руках пистолет, он поднимает на меня взгляд.

– Старшего ствол?

– Сына.

Кивнув, он возвращает мне оружие. Протягивает руку.

– Нестор. Псевдо – Крайний.

Слышал я про него… Суровый, между прочим, дядя. У него личное кладбище с четверть футбольного поля, если не врут.

– Мирон. Будем знакомы!

Ледок недоверия сломан, наемники протягивают руки, представляются. Здоровяк оказался Гнатом Могилой и командовал одной из БМД, носившей имя «Настена». Вторая БМД звалась «Ластивкой» и старшим там оказался молоденький с виду пацан вполне себе студенческого вида. Звался он Сидором. Никак иначе его не называли, видать причины к тому имелись.

Выгрузив из джипа пару сумок со съестным, намекаю народу на желательность организации стола. Выпивка у меня есть, да и у наемников тоже свои запасы имеются.

Улучив время, приглашаю к импровизированному столу и ребят Бориса, нужды пасти меня издали больше нет.

Беспредельщики не ломаются и органически вписываются в общую картину. Принимают их вполне по-дружески, с первого взгляда оценив экипировку и манеру поведения. Свои…

Зашипел на углях жир, капающий с шампуров, потянуло приятным дымком.

Вот и первый тост.

– За нас всех! Чтоб жилось и ходилось!

Негласный первый тост наемников.

Жив, на своих ногах передвигаешься – стало быть, есть силы и перспективы.

Меня шумно поддерживают.

А посты на входе, между прочим, никто снимать не стал…

Комната была небольшой, и из-за постоянно зашторенного окна в ней царил полумрак. Но сидящего в кресле человека это мало волновало: он привык. Приспособился ко многому, чего не было в его прошлой жизни. Постепенно вошло в привычку говорить негромким голосом, не подходить к окнам… да и мало ли какие новые вещи пришлось осваивать? Но он не переживал на эту тему. Главное – осталось.

Он по-прежнему был в деле и имел возможность влиять на многие события, которые происходили за стенами его дома. И пусть многие из тех, кто вроде бы стоял у руля, управляя происходящим, искренне полагали себя вершителями судеб, обитатель комнаты знал им цену. Пешки…, ну, пусть и не пешки, согласен – они могут считать себя фигурами. И даже тешить себя иллюзиями, думая, что это они сами, своим умом додумались до решения тех или иных вопросов. Это не страшно… пусть надувают щеки, придумывают себе титулы и звания. Именуют себя сотниками, тысячниками и кем угодно – лишь бы исправно выполняли то, ради чего их и пропихнули на занимаемые посты.

А он… он подождёт. Столько, сколько будет нужно.

Человека больше не прельщали внешние признаки власти, он пресытился ими. Пресытился восхищением окружающих, подобострастием журналистов и лизоблюдством подчиненных. Мишура… она только отвлекает от настоящего занятия. Нужно придумывать какие-то обоснования своим действиям, постоянно оглядываясь на тех, кто управлял им самим. Мало ли… история знавала примеры того, как вроде бы сильный и независимый руководитель внезапно слетал со своего поста в неизвестность. В один день! Отворачивались подчиненные, выключались всесильные телефоны, и даже собственная резиденция могла одномоментно превратиться в тюрьму. Да, комфортабельную, но общей картины это ведь не меняло?