Пророчество орла - Скэрроу Саймон - Страница 74

— Понятно.

Катон посмотрел на него.

— А теперь, если ты не против, я тоже задам тебе несколько вопросов.

— Буду рад удовлетворить твое любопытство, — ответил Секунд, указывая жестом на дымящийся котелок. — За едой.

— Конечно. Извини.

Катон снял котелок, склонился над костром, наливая варево в оловянную миску, передал миску Секунду и сел обратно. Спасенный римлянин поднес миску к губам.

— Осторожно! — предостерег центурион. — Очень горячо. Подожди, пусть чуток остынет. Вот, возьми, — он передал Секунду свою ложку.

— Спасибо, — отозвался Секунд, удерживая горячую миску с варевом в складках своего плаща. — Спрашивай.

— Прежде всего — ты агент Нарцисса?

Секунд вскинул глаза.

— С чего ты взял?

— Нарцисс рассказал нам о том, что с тобой случилось: так вышло, что именно из-за этого мы с Макроном и получили нынешнее задание. Нас, под началом префекта Вителлия, послали разгромить пиратов и вызволить тебя.

— Мне показалось, ты раньше говорил о префекте Веспасиане?

— Да, сейчас командует он. Вителлий в самом начале операции допустил оплошность, и Нарцисс заменил его, как только об этом узнал. — Катон прокашлялся и добавил: — Помимо разгрома пиратов, перед нами стоит задача добыть свитки.

Секунд на мгновение напрягся, потом поднес ложку с похлебкой ко рту и подул на нее, чтобы остудить. Все это время он не поднимал глаз.

— Свитки? Какие еще свитки?

— Те самые, которые ты вез в Рим.

— Когда меня захватили, я вез в Рим только несколько писем.

Катон пожал плечами.

— Все может быть. Но, думаю, ты вряд ли мог забыть о свитках, которые вез. О Дельфийских свитках.

Секунд вытаращился на него:

— Ты знаешь о них? Кто еще в курсе?

— Макрон, Вителлий, а нынче, разумеется, и Веспасиан. Вот весь список официально допущенных к этой тайне лиц, — без зазрения совести заявил Катон. — Нам было приказано вернуть их любой ценой. Ну и тебя, конечно.

Секунд не удержался и улыбнулся.

— Но Нарцисс в первую очередь велел позаботиться о свитках, мое вызволение было лишь побочной задачей. Верно?

— Ты ведь знаешь Нарцисса.

— Да, хорошо знаю… А тебе не кажется, что ты пошел не тем путем, центурион Катон? Меня освободил, а свитки остаются внизу, у Телемаха… Как я понимаю, он хочет получить за них выкуп?

— Их бы и выкупили, будь все так просто. Но это не то чтобы выкуп, а скорее аукцион.

Секунд осторожно проглотил ложку варева и удовлетворенно улыбнулся, прежде чем вернуться к размышлениям о политической ситуации.

— Я так понимаю, нашлись и другие желающие наложить руки на свитки. И «Освободители», надо думать, в этом списке первые.

— Я тоже так думаю, — согласился Катон. — Но давай признаем: кто угодно с достаточным количеством денег и связей может проявить более чем мимолетный интерес к обладанию свитками. Не каждый день будущее Империи предстает перед твоим взором.

— Потому и нужно, чтобы их получил Нарцисс.

— Вряд ли он в данном случае представляет собой нейтральную силу.

— Ты прав. Но в его руках они безопаснее, потому что он служит императору, связывает свое положение и благополучие с его властью и не имеет личной заинтересованности в использовании свитков. Иначе, конечно, я не стал бы на него полагаться. Нарцисс тот еще ублюдок, тут спору нет, но это наш ублюдок. — Секунд прервался, чтобы проглотить еще ложку. — Однако мы пока забегаем вперед. Свитки еще у Телемаха.

— Ты знаешь, где он их хранит?

Секунд кивнул.

— Думаю, да. Сразу после пленения он держал меня в цитадели, в крохотной клетушке. Несколько дней подряд меня пытали, чтобы выжать все возможное насчет этих хреновых свитков. Сначала просто били, потом отволокли в его покои, где за допрос взялся он сам. Он и его хренов сынок. У молодого Аякса сильна палаческая жилка.

Катон улыбнулся.

— Тебе, наверное, приятно будет узнать, что он повторил твою судьбу. Несколько дней назад мы захватили его в плен вместе с парой пиратских кораблей.

— Рад слышать, центурион. Ублюдок заслужил свою участь после того, что проделывал со мной… Но ладно, ближе к делу: я их там видел, свитки. На его письменном столе. Телемах доставал их несколько раз, когда они меня пытали. Свитки хранятся в небольшом сундучке. — Секунд помедлил, восстанавливая картину в памяти: — Он черный, отделанный золотом и камеями из оникса. В последний раз меня допрашивали больше месяца назад. Думаю, Телемах и сейчас хранит их для верности поближе к себе, в своих покоях. Но тебе не помешает узнать кое-что еще. Я думаю, у Телемаха на вашем флоте имеется шпион. Он как-то сказал, чтобы я оставил всякую надежду на то, что меня вызволят, и похвалялся тем, что о Равеннском флоте ему известно все, до мельчайших подробностей. Более чем достаточно, чтобы обеспечить его победу.

— Они ждали нас, — подтвердил Катон. — Мы потеряли несколько кораблей и сотни людей. Насчет шпиона ты совершенно прав. Пираты точно знали маршрут, чтобы перехватить нас, где им удобнее, и были осведомлены насчет того, что наши корабли перегружены припасами и снаряжением. Если только нам удастся выловить этого соглядатая, его не убережет никакая земная сила. На куски порвут.

— Да, они похвалялись тем, что разбили Равеннский флот, но я им не верил. — Секунд печально повесил голову, переживая поражение, ибо, как и все римляне, был воспитан в убеждении, что Рим непобедим. Что же до Катона, — ему, побывавшему на дальних рубежах Империи, то, что разбросанные, растянутые на огромные расстояния легионы и флоты ухитряются успешно защищать эти немыслимой протяженности границы, казалось почти чудом.

— Похоже на то, что не зря Телемах так в себе уверен, — тихо продолжил Секунд.

Катон покачал головой.

— Ему до сих пор везло, но вечно это продолжаться не может. Его время вышло или кончится очень скоро. Вот увидишь. А теперь скажи мне, что было после того, как они покончили с допросами?

Секунд свободной рукой указал на свое истощенное тело.

— Меня отправили на конюшни, присматривать за мулами. С тех пор я каждые три дня готовил тюки с припасами, грузил на долбаную лодку, садился на весла, переправлялся через залив и лез с мулами на эту проклятую гору.

— Когда остальные вас хватятся?

— Нас будут ждать назад нынче к ночи.

— Прекрасно, — сказал Катон. — Вообще-то я удивлен тем, что они не держали тебя где-нибудь в надежном месте, откуда не убежать.

— Я был под постоянным присмотром.

— Тоже верно. Но ведь ты основательно ознакомился с этой базой, а значит, представлял бы для пиратов угрозу, если бы тебя выкупили.

Секунд взглянул на Катона.

— А с чего ты взял, что они вообще собирались меня отпускать? Ну и потом, один из них как-то сказал, что они собираются покинуть этот залив и обосноваться на новом месте, найти другие охотничьи угодья.

— Телемах когда-нибудь поминал «Освободителей»?

— Он говорил, что есть разные партии, заинтересованные в получении свитков

— А имя своего человека не поминал?

— Ни разу. Но мне кажется, я его как-то видел. — Секунд наморщил лоб, припоминая подробности. — Я грузил провиантскую лодку, когда прибыл корабль, и высадил римлянина. Стража тут же отвела его в цитадель. Имя его мне неизвестно. Ему за тридцать, может, под сорок. Телосложение среднее… Внешность ничем не примечательная. Если не считать шрама.

— Шрама? Ну-ка, поподробнее.

— У него на щеке красная отметина, как от ожога. Прости, это все, что я могу припомнить.

— А больше и не надо. Если я тебе его покажу, узнаешь?

— По шраму, думаю, да.

— Его зовут Анобарб. Это имя тебе что-нибудь говорит?

— Извини, ничего. — Секунд опустил голову и принюхался к содержимому миски. — Я тебе не говорил, что ты великолепный повар?

— Варева достаточно, ешь, сколько хочешь. Смотри только, не перегрузи желудок. Как я стану объяснять Нарциссу, что спас тебя от пыток и рабства, чтобы угробить, перекормив?