Путешествия и приключения капитана Гаттераса - Верн Жюль Габриэль - Страница 71

Гаттерас, Алтамонт и Бэлл, запыхавшись, подбежали к Джонсону и вместе с ним по склону кубарем скатились к дому.

Еще мгновение, и медведи настигли бы их, капитану едва удалось отразить охотничьим ножом удар громадной лапы. В один миг Гаттерас и его товарищи заперлись в доме. Медведи в нерешительности остановились на плоской вершине утеса.

– Ну, теперь мы еще посмотрим, чья возьмет! – заявил Алтамонт. – Пятеро против пятерых!

– Четверо против пятерых! – дрожащим голосом сказал Джонсон.

– Как же так? – спросил Гаттерас.

– Доктор! – ответил Джонсон, указывая на пустой зал.

– Что доктор?

– Он отправился на остров.

– Ах, несчастный! – вырвалось у Бэлла.

– Разве можно его бросить одного! – сказал Алтамонт.

– Бежим! – воскликнул Гаттерас.

Он распахнул дверь, но тут же захлопнул, потому что медведь едва не раскроил ему лапой череп.

– Медведи здесь! – крикнул он.

– Все пятеро? – спросил Бэлл.

– Все! – ответил Гаттерас.

Алтамонт бросился к окну и стал закладывать его кусками льда, которые он отбивал от стен. Его товарищи, ни слова не говоря, стали закладывать другие окна. Молчание нарушалось только глухим ворчанием Дэка.

Всех занимала одна и та же мысль. Забывая о собственной опасности, они думали только о докторе. О нем, не о себе! Бедняга Клоубонни! Такой добрый, такой преданный, душа их маленького отряда! В первый раз его не было с ними… Что будет с ним? Ведь ему грозит такая страшная опасность, быть может, даже гибель! Ничего не подозревая, он будет спокойно возвращаться домой и вдруг увидит перед собой свирепых зверей. И, главное, невозможно его предупредить. Было бы безумием делать вылазку.

– Я все-таки надеюсь, – сказал Джонсон, – что доктор теперь уже начеку. Выстрелы предупредили его об опасности, и он, наверное, догадался, что случилось что-то неладное.

– А что, если в тот момент он был слишком далеко? Что, если он не догадался, в чем дело? – спросил Алтамонт. – Словом, восемь шансов из десяти, что он вернется домой, даже не подозревая об опасности. Медведей заслоняет эскарп, и он их не увидит.

– В таком случае необходимо отделаться от этих зверюг до прихода доктора, – заявил Гаттерас.

– Но как? – спросил Бэлл.

Нелегко было ответить на такой вопрос. Было бы безумием идти на вылазку. Правда, они завалили глыбами льда коридор, но медведи, конечно, могли бы одолеть эту преграду и пробраться в дом. Теперь звери знали, что имеют дело только с четырьмя врагами, которые куда слабее их.

Осажденные разошлись по комнатам и стали ждать нападения. Слышно было, как звери тяжело топают по снегу, глухо рычат и царапают когтями ледяные стены. Необходимо было действовать. Алтамонт решил проделать в стене отверстие и открыть огонь по осаждающим. Он очень быстро пробил насквозь ледяную стену, но едва он просунул в отверстие ружье, как оно было вырвано у него из рук. Американец даже не успел выстрелить.

– Черт возьми! Ну и силища! – воскликнул Алтамонт.

И он поспешил забить бойницу.

Прошел час, выхода из положения не предвиделось. Стали снова обсуждать возможности вылазки. Было очень мало шансов на успех, поскольку нельзя было справиться с медведями поодиночке. Но Гаттерасу и его товарищам не терпелось покончить с этой напастью, по правде сказать, им было стыдно, что медведи загнали их в ловушку, – и они уже готовы были решиться на открытое нападение, когда капитану вдруг пришел в голову новый способ обороны.

Он схватил железную кочергу, которой Джонсон выгребал угли, сунул ее в печь, затем стал проделывать в стене отверстие, но пробил ее не насквозь, оставив снаружи тонкий слой льда.

Товарищи Гаттераса молча смотрели на эти приготовления. Когда кочерга накалилась добела, Гаттерас сказал:

– Я отброшу медведей раскаленной кочергой – они не смогут ее схватить, а когда они отойдут, мы станем стрелять в них из бойницы, и им не удастся вырвать у нас ружья.

– Здорово придумано! – воскликнул Бэлл, подходя к капитану.

Гаттерас вынул из печки кочергу и быстро сунул ее в отверстие. Снег громко зашипел, от кочерги повалил пар. Подбежали два медведя, схватили раскаленную кочергу и страшно заревели. Один за другим загремели четыре выстрела.

– Попали! – крикнул Алтамонт.

– Попали! – повторил Бэлл.

– Надо повторить, – сказал Гаттерас, быстро забивая бойницу.

Кочергу снова засунули в печь, и через несколько минут она вновь раскалилась.

Алтамонт и Бэлл, зарядив ружья, стали по местам. Гаттерас опять проделал отверстие и сунул в него раскаленную кочергу.

Но на этот раз она уперлась в какой-то твердый предмет.

– Проклятие! – крикнул американец.

– В чем дело? – спросил Джонсон.

– А в том, что проклятые звери наваливают льдину на льдину, они хотят замуровать нас в доме и заживо похоронить!

– Не может быть!

– Посмотрите сами: кочерга дальше не идет. Это, наконец, становится смешно!

Но было уже не смешно – положение все ухудшалось. Смышленые звери решили взять врагов измором. Они стали заваливать вход льдинами.

– Этакая обида! – ворчал раздосадованный Джонсон. – Добро бы еще люди, а то – звери!

Прошло часа два. Положение осажденных становилось ужасным. Приваленные к стене глыбы так ее утолстили, что снаружи не доносилось ни звука. Алтамонт в волнении шагал из угла в угол. Его приводила в бешенство мысль, что ему при всей его отваге приходится пасовать перед медведями.

Гаттерас с ужасом думал о докторе и о страшной опасности, грозившей ему на обратном пути.

– Ах, если бы доктор был здесь! – сетовал Джонсон.

– Ну, что? Что бы он тут сделал? – спросил Алтамонт.

– О, уж он-то, наверное, выручил бы нас.

– Каким же это образом? – с невольной досадой спросил Алтамонт.

– Если бы я это знал, я не нуждался бы в докторе, – ответил Джонсон. – Впрочем, я догадываюсь, что он сейчас посоветовал бы нам!

– Что же именно?

– Перекусить. Это было бы не вредно. Как вы думаете, Алтамонт?

– Что ж, я не прочь поесть, несмотря на наше дурацкое, прямо-таки унизительное положение, – ответил Алтамонт.

– Держу пари, – сказал Джонсон, – что после обеда мы придумаем, как выпутаться из беды.

Никто не ответил. Все сели за стол.

Воспитанный в школе доктора, Джонсон старался философски относиться к опасности, но это ему никак не удавалось. Шутки застревали у него в горле. К тому же осажденные стали испытывать недомогание. Атмосфера начинала сгущаться в наглухо закрытом помещении, почти не было притока свежего воздуха, так как в печах была плохая тяга. Огонь должен был в скором времени погаснуть. Кислород, поглощаемый легкими и печью, мало-помалу заменялся углекислотой.

Гаттерас первый заметил эту новую опасность, он не скрыл ее от своих товарищей.

– Значит, надо во что бы то ни стало выйти наружу! – воскликнул Алтамонт.

– Да, – сказал Гаттерас, – но подождем ночи. Сделаем отверстие в потолке, и воздух освежится, один из нас поднимется к отверстию и будет стрелять по медведям.

– Больше ничего не остается, – ответил Алтамонт.

Приняв это решение, стали выжидать подходящего момента. Прошло несколько часов. Алтамонт проклинал создавшееся положение.

– Слыханное ли дело, – говорил он, – чтобы медведи приперли людей к стене?

Глава 13

Мина

Настала ночь. Лампа медленно угасала от недостатка кислорода.

К восьми часам приготовления были закончены. Осажденные тщательно зарядили свои ружья и стали пробивать отверстие в потолке. Работа продолжалась уже несколько минут. Бэлл ловко справлялся с делом, как вдруг Джонсон, стоявший на страже в спальне, быстро подошел к товарищам.

Он был встревожен.

– Что с вами? – спросил капитан.

– Ничего, так… – нерешительно ответил старый моряк. – Впрочем…

– Что случилось? – спросил его Алтамонт.

– Тише! Вы ничего не слышите?

– Где?

– Вон там… в стене творится что-то неладное.