Крестовый поход восвояси - Свержин Владимир Игоревич - Страница 42

– Что? – Глаза Лиса округлились. Больше он не смог выдавить из себя ничего, потеряв дар речи.

– Вперед! – приказала дерзкая киевлянка, вероятно, принимая состояние моего друга за естественное выражение ликования при оглашении высокой княжьей милости. – Вы пока не освободили мою Татьяну.

– Ну, что делать будем? – передал мне пришедший в себя Лис, когда мы преодолели треть пути по направлению к замку.

Бойко шагавший впереди самурай, невзирая на свою сверхпроходимость, старался подобрать нам путь полегче, что несколько удлиняло его. Но все же времени для размышлений оставалось совсем немного.

– В замок ее вести нельзя, – мрачно отозвался я.

– Вот объяснил! А то я не знаю. Блин, всю жизнь мечтал работать пионервожатым. Вот ведь не было печали!

Он хотел еще что-то добавить о своей любви к детям, но вдруг запнулся и выдал наконец с явной надеждой:

– Капитан, а может, ты с ней в «Зарницу» сыграешь?

– То есть? – не понял я.

– Было время, когда каждое лето внучат Ильча собирали в специальных лагерях и обучали любить Родину – мать их всеми доступными средствами. В том числе бегая с умным видом по лесу и уничтожая вусмерть всякого вероятного и невероятного противника. Вот ты поднапряги нашу «пионерку» имитировать бурную военную деятельность где-нибудь в окрестных буераках, а я тем временем без лишней помпы схожу в замок да вытащу Танюшу из-за грат.

– Эй! – окликнул Венедин самурая. – Как там в замке?

Японец тут же залопотал, словно обозреватель CNN, спешащий поделиться со слушателем накопленной за день информацией.

– Не волнуйтесь, мой повелитель, с той, о которой вы печетесь, все хорошо. Она жива и здорова, сидит у постели умирающего. В замке сейчас нет никого, способного держать оружие.

– Ну вот видишь, – обратился ко мне Лис, – в замке я и сам управлюсь. Девчонку туда водить незачем, экскурсия будет не из приятных.

– Мне кажется, ей не впервой, – попробовал возразить я.

– И все же, дернется какая-нибудь падла недобитая, цапнет, отдувайся потом. Так шо давай лучше в «Зарницу» сыграем.

– О чем говорит ваш слуга? – потребовала отчета у Лиса юная княжна.

– Рассказывает, что в замке все хорошо.

– А почему так много слов? И почему он не говорит ни по-русски, ни по-гречески, ни по-латыни?

Лис беспомощно посмотрел на меня, ища поддержки.

– Ну, потому, что он японский городовой, – не найдя ничего лучшего, собравшись с духом, выпалил он.

Уж и не знаю, насколько этот ответ удовлетворил нашу воспитанницу, но тут на горизонте показались зубцы донжона замка Херсирк.

– Внимание, Вальдар, – пошла в моем мозгу связь с Лисом. – Я возле ворот. Здесь все тихо. Ворота заперты, но, похоже, не охраняются.

Картинка, передаваемая моим другом, говорила сама за себя: массивные створки замковых ворот, окованные железными полосами, уснащенными пирамидками противотаранных шипов, даже не шелохнулись при попытке Венедина и пары прихваченных им с собой бойцов поднажать на них посильнее.

– Позвольте, я, мой господин, – поклонился Санада и, получив благосклонное разрешение, безо всякой натуги просочился сквозь толстенные дубовые доски ворот.

Как ни крути, замок Херсирк тяжело было причислить как к архитектурным, так в общем-то и к фортификационным шедеврам эпохи. Подобно множеству древних укреплений, он возвышался на вершине каменного холма, представляя собой высокую башню донжон, скорее всего построенную сравнительно недавно, и квадратную крепостную ограду ярдов десяти в высоту, с толстыми, словно бочки, башнями на углах.

О рве, выкопанном у основания холма, похоже, уже лет двадцать никто не заботился, и если не считать серьезным препятствием заросли акаций на берегу, то вообще вряд ли стоило принимать его в расчет в наших «планах военных действий». Пожалуй, единственное, что могло бы удивить стороннего наблюдателя, оглядывающего замок, было отсутствие какого-либо намека на хозяйственные постройки вокруг укреплений. Впрочем, для нас, вполне уже познакомившихся с милыми нравами обитателей Херсирка, подобное добровольное отшельничество было вполне понятно.

Скрываясь в подлеске, мы с Аленой Мстиславишной и остатками нашего воинства объезжали крепостные укрепления по периметру, с самым серьезным видом ища вероятный выход из подземного хода, соединяющего замок с лесной чащей…

– …Идти всем вместе нельзя! – утверждал, косясь на меня, Лис.

– Верно, – подхватывал я. – Если мы все будем атаковать через ворота, противник сможет ускользнуть через подземный ход.

– Отчего вы решили, что здесь есть подземный ход? – возмущенно заявляла воинственная княжна, рвавшаяся на штурм лесной цитадели.

– Если то, что мы знаем об обитателях этого замка, правда, вряд ли они покидают его через ворота. Их некому будет закрывать. К тому же их могут увидеть, что тоже нежелательно. Следовательно, должен быть ход, по которому они выходят из замка и возвращаются в него. Скорее всего он где-то в лесу.

– Точно, – поддакивал мне Лис. – Надо искать следы. Волчьи следы должны будут привести к логову, которое на самом деле и есть потайной ход в замок.

– Вервольфы видели могущество Венедина, – продолжал убеждать я маленькую спорщицу, – вероятнее всего, они попытаются спастись бегством. Мы не должны дать им возможности уйти из замка.

Мстиславишна соглашалась с нашими выводами, но все же упорно желала идти вместе с Лисом. Лишь клятвенное обещание, что, вероятнее всего, самое основное действие начнется именно здесь, когда перепуганные оборотни наткнутся на нашу лесную засаду, заставило княжну со вздохом изменить решение. Однако, по-моему, этот вздох означал лишь печаль по поводу того, что ей не удастся присутствовать одновременно и в замке, и в лесу.

Ворота Херсирка распахнулись, и перед нашим с Лисом взором вновь возник склоненный в приветственном поклоне самурай, окруженный золотистым сиянием.

– Все спокойно, мой господин, – отрапортовал он. – Все лежат без чувств. Лишь та, которую вы ищете, в полном здравии.

– Веди же! – вне себя от нетерпения выпалил Лис, обнажая один из своих мечей. И, обернувшись к своим солдатам, скомандовал: – За мной! Позаботьтесь о том, чтобы никто из обитателей этого замка не ушел живым.

Пожалуй, после сегодняшней ночи это была излишняя команда.

Одним рывком преодолев пространство двора, они ворвались в распахнутые двери донжона. Весь пол первого этажа был завален десятками обнаженных мужских тел, живых, но, казалось, застигнутых врасплох какой-то диковинной немощью. Они едва шевелились, с трудом открывая глаза, когда мчавшийся за Санадой Лис, перескакивая через очередное распростертое на полу тело, наступал кому-нибудь из них на руку.

Что и говорить, наши лесные маневры были типичной, как выражался Лис, «Зарницей». Ни в какое бегство эти твари удариться попросту не могли.

Лисовские спутники обнажили клинки. То, что происходило далее, юной девице, будь она хоть сто раз воительницей, видеть не подобало. Как попавший в овечью стаю волк, опьяневший от вкуса крови, не останавливается, пока не закончит бойню, так и суровые венеды, издревле привыкшие к соседству подобных тварей, шли по замку, рубя на части беспомощных вервольфов, следя за тем, чтобы никто не уцелел. Однако Лису было не до того. Поднявшись за своим проводником по приставной лестнице, он рубанул на бегу еще пару валявшихся на полу тел и распахнул дверь баронских покоев.

Барон, высокий сухощавый мужчина лет пятидесяти, лежал на грубом деревянном ложе под полотняным покровом. Сквозь повязку на голове не переставая сочилась кровь, и темные, почти янтарные глаза его заволокла смертельная поволока. Он был еще жив, но явно умирал.

– Как он мог? – едва слышно проговорил барон. И вновь, но уже тише: – Как он мог?