Сотканный мир - Баркер Клайв - Страница 73

— Слушайте меня, — воззвал пророк. — Если вы хотите, чтобы я возглавил вас…

— Да! — проревело в ответ пять сотен глоток.

— Если вы этого хотите, предупреждаю вас, это будет нелегко. Вам придется отринуть всякую мягкотелость. Мы должны стать твердыми как камень. Прольется кровь!

Его предостережения ни на йоту не утихомирили толпу. Наоборот, они еще больше подогрели энтузиазм.

— Мы должны действовать хитро, — продолжал пророк, — как действуют те, кто тайно вредит нам.

Вопли толпы сотрясали крышу, и Джерико вопил вместе со всеми:

— Фуга зовет нас домой!

— Домой! Домой!

— К ее голосу нельзя не прислушаться! Мы должны выступить!

Дверь позади возвышения была немного приоткрыта, наверное, для того, чтобы приближенные пророка тоже могли слушать его речь. И теперь движение за дверью привлекло внимание Джерико. Там стоял кто-то, чье спрятанное в тени лицо вроде бы было ему знакомо…

— Мы вместе отправимся в Фугу, — говорил пророк, и его голос наконец избавился от всякой мягкости и сдержанности.

Джерико смотрел мимо него, пытаясь отделить наблюдателя за дверью от скрывавшей его темноты.

— Мы вырвем Фугу из лап врагов во имя Капры!

Человек, за которым наблюдал Джерико, подвинулся на шаг, и луч света на мгновение осветил его. Внутри у Джерико все перевернулось, и он беззвучно произнес знакомое имя. Этот человек улыбался, но не от радости, потому что он не знал радости. Не знал любви, не знал милосердия…

— Громче, громче, мой народ!

Это был Хобарт.

— Пусть спящие услышат нас в своих снах. Услышат и убоятся нашего суда!

Сомнений не осталось. Время, проведенное в обществе инспектора, навеки запечатлелось в памяти Джерико. Это был Хобарт.

Голос пророка обретал новую силу с каждым произнесенным слогом. Даже его лицо неуловимо менялось. Добродушие исчезло, теперь он пылал праведным гневом.

— Разнесите весть! — восклицал он. — Изгнанники возвращаются!

Джерико смотрел на представление и продолжал изображать энтузиазм, а в его в голове вертелось множество вопросов.

И главный из них: кто этот человек, опьяняющий ясновидцев обещаниями освобождения? Отшельник, как говорил о нем Нимрод, святой человек, которого Хобарт использует в своих целях? Это самое лучшее, на что можно надеяться. Хуже всего, если они с Хобартом единомышленники. Заговор между ясновидцами и людьми может иметь одну-единственную цель: завоевание и уничтожение Фуги.

Крики толпы оглушали, но Джерико больше не плыл в звуковых волнах — он тонул в них. Эти люди — просто пешки, Хобарт одурачил их. От такой мысли Джерико сделалось дурно.

— Будьте наготове, — говорил теперь пророк. — Будьте наготове. Час уже близок.

После этого обещания огоньки над возвышением погасли. Когда они вспыхнули снова мгновение спустя, гласа Капры уже не было. Остались лишь пустой стул и паства, готовая следовать за вожаком, куда бы он ни повел их.

Люди стали умолять, чтобы пророк еще поговорил с ними, но дверь позади сцены была закрыта и больше не открылась. Публика поняла, что им не удастся убедить вожака выйти обратно, и толпа начала расходиться.

— Ну, что я тебе говорил? — спросил Нимрод. От него разило потом, как от всех остальных. — Разве я не говорил?

— Да, говорил.

Нимрод схватил Джерико за руку.

— Пойдем со мной! — Глаза его сияли. — Мы пойдем к пророку. Мы расскажем ему, где ковер.

— Прямо сейчас?

— Почему же нет? Зачем давать врагам лишнее время для подготовки к нашему приходу?

Джерико догадывался, что Нимрод предложит что-то подобное. И у него был наготове ответ.

— Необходимо убедить в разумности такого поступка Сюзанну, — ответил он. — Я сделаю все, что смогу. Она мне доверяет.

— Тогда я пойду с тобой.

— Нет. Мне лучше пойти одному.

Нимрод смотрел хмуро, почти подозрительно.

— Я присматривал за тобой, — напомнил ему Джерико, — когда ты был младенцем. — Это была его козырная карта. — Помнишь те времена?

Нимрод не смог сдержать улыбки.

— Какие были времена! — произнес он.

— Ты должен верить мне так же, как верил тогда, — сказал Джерико. Ему очень не хотелось идти на обман, но время было неподходящее, чтобы разбираться в этических тонкостях. — Дай мне поговорить с Сюзанной, и мы принесем сюда ковер. А потом все втроем пойдем к пророку.

— Да, — согласился Нимрод. — Кажется, это не лишено смысла.

Они вместе дошли до двери. Толпа посвященных уже растворилась в ночи. Джерико распрощался, повторив свое обещание, и зашагал прочь. Удалившись на достаточное расстояние в темноту, он по широкой дуге обошел здание и вернулся к нему обратно.

IV

Мужской разговор

Пока Джерико сидел в засаде на задворках литейного цеха, начал накрапывать дождь, но минут через двадцать его терпение было вознаграждено. Дверь отворилась, оттуда вышли два человека из элитного отряда пророка. Они так спешили укрыться от дождя в машине — рядом с цехом стояло несколько штук, — что оставили дверь приоткрытой. Джерико прятался за мокрыми кустами, пока они не отъехали, а затем устремился к двери и вошел внутрь.

Он оказался в грязном кирпичном коридоре, от которого отходило еще несколько коридоров поменьше. В конце первого прохода горела лампочка, но вокруг было темно.

Когда Джерико удалился от входной двери и шума дождя, он услышал голоса и двинулся в их сторону. Коридор становился все темнее, чем дальше он уходил от лампочки. Слова долетали до него и стихали.

— Ну и вонища, — произнес кто-то.

Раздался смех. Под прикрытием этого смеха Джерико быстро пошел на звук. Теперь его острый взгляд заметил другой огонек, хотя и тусклый.

— Они водят тебя за нос, — сказал второй голос.

Ему ответил Хобарт:

— Мы уже близко, точно тебе говорю. Я поймаю ее.

— Забудь о бабе, — последовал ответ. Этот голос как будто принадлежал пророку, но тембр несколько изменился. — Я хочу ковер. Все армии мира не стоят выеденного яйца, когда нечего завоевывать.

Эта речь была не такой осторожной, как слова, произнесенные перед ясновидцами. Притворная скромность исчезла, пророк был готов вести войска. Джерико прижался к двери, из-за которой звучали голоса.

— Снимите наконец с меня эту дрянь, — сказал пророк. — Она душит.

На этом разговор с другой стороны двери резко оборвался. Джерико задержал дыхание, чтобы не пропустить ни одного тихого слова. Но так ничего и не расслышал.

Затем пророк заговорил снова.

— У нас не должно быть секретов, — произнес он неожиданно. — Увидеть значит поверить.

После этих слов дверь широко распахнулась. Джерико не мог отступить, ввалился в комнату, и его тотчас схватил Хобарт. Он заворачивал руку жертвы за спину, пока не захрустели кости, одновременно вцепившись в волосы Джерико, так что тот не мог шевельнуть головой.

— Ты был прав, — сказал пророк.

Он стоял совершенно голый посреди комнаты, расставив ноги и широко раскинув руки. С него ручьями стекал пот. Лампочка без абажура заливала безжалостным светом его бледное тело, от которого поднимался пар.

— У меня на них нюх, — раздался новый голос.

Джерико узнал его, и инкантатрикс Иммаколата появилась в поле его зрения. Несмотря на свое плачевное положение, Джерико ощутил удовольствие при виде ее жутко изуродованного липа. Этой твари все-таки можно причинить вред. Есть повод радоваться.

— Давно ты уже подслушиваешь? — спросил его пророк. — Услышал что-нибудь интересное? Говори.

Джерико посмотрел на него. Три охранника из элитного отряда трудились над его телом, обтирали его полотенцами. Они стирали не только пот: куски плоти — с шеи и плеч, с кистей и предплечий — тоже сходили с него. Это и была та удушающая гадость, на которую он жаловался, она покрывала всего пророка. В воздухе стояла омерзительная вонь злобного заклятия, порочной магии инкантатрикс.

— Отвечай, когда тебя спрашивают, — приказал Хобарт, выкручивая Джерико руку, готовую сломаться.