Вся правда о нас - Фрай Макс - Страница 19

Счастье ещё, что расположилась она не над столом, а в стороне. А то и нам бы досталось.

Рисовала барышня, надо сказать, очень здорово. Большая часть потолка, благодаря её стараниям, уже превратилась в цветущий луг, причём цветы выглядели не плоскими, а трёхмерными, так что зрителю в моём лице казалось, будто они болтаются в воздухе. Удивительный эффект.

– Ничего себе! – присвистнул я.

– Ой, – сказала художница и с любопытством уставилась на меня. – Откуда ты взялся?

– С улицы зашёл.

– Надо же! Я не заметила.

– Я тебя тоже не сразу заметил.

– И удивился, да? А ты умеешь, как я?

– Рисовать? Да ну, что ты!

– Нет, не рисовать, сидеть на потолке. Лари и Кадди не умеют. А Ди говорит, что умеет, но всё равно никогда со мной не сидит. Считает, что это глупости.

– Конечно, глупости, – согласился я. – Совершенно прав твой Ди. Я тоже так думаю.

Встал со стула, подошёл к стене в том месте, где её не загораживали хозяйские шкафы – а то, не ровен час, ещё что-нибудь сломаю или стекло раздавлю – вспомнил нужное заклинание, неторопливо поднялся на потолок, подошёл к художнице и сел чуть поодаль, чтобы не размазать свежую краску. Сказал:

– Хорошая новость: глупости я делаю часто и с удовольствием. Привет.

Здорово всё-таки, что, вернувшись в Ехо, я с остервенением пропустившего учебный год отличника принялся осваивать наиболее эффектные приёмы Очевидной магии. Практической пользы от них гораздо меньше, чем может показаться, но производить впечатление на юных девиц – самое то.

– Ой, так вы взрослый, – смущённо сказала впечатлённая девица. – Извините, что я на ты, просто мне сперва показалось, вы младше меня. Наверное, потому что кверху ногами вас видела.

– Да, это чрезвычайно омолаживающий ракурс, – согласился я. И закрыл глаза обеими руками, специально чтобы доставить удовольствие леди Лари, благожелательно взиравшей на нас снизу. – Вижу тебя как наяву.

– Моё имя Арра Иш Ваду, – объявила девица.

– Очень красиво звучит. А я просто Макс. Совсем короткое имя, всего один слог. Раз – и всё уже сказано. Зато меня, если что, можно очень быстро позвать.

Арра Иш Ваду хихикнула.

– На самом деле, меня тоже можно быстро, – призналась она. – Дома обычно так и зовут: Иш.

– Учти, сэр Макс, ужин на потолок тебе не подадут, – сказал Кофа. – В урдерских трактирах принято есть, сидя за столом, и точка.

– Ничего, если я вернусь вниз? – вежливо спросил я художницу. – Жрать очень хочется, а они, сама видишь, какие вредные.

– Не очень-то вредные, – вступилась за старших Иш. – Просто есть на потолке действительно неудобно, особенно суп, а у нас он сегодня главное блюдо. Поэтому обязательно идите за стол. А я потом к вам спущусь, когда дорисую, ладно?

– Не вопрос, – согласился я. – Работай спокойно. У тебя здорово получается.

А спустившись и заняв своё место, шёпотом, чтобы не смущать художницу, сказал леди Лари:

– Слушайте, не то чтобы я великий знаток, но, по-моему, она потрясающе рисует.

– Невежливо хвалить свою родню, но наш племянник и правда молодец, – подхватила леди Лари. – Хотя никогда специально этому не учился, просто рисует с раннего детства…

– Племянник? – растерянно переспросил я.

Что за чёрт. Не мог же я перепутать. И потом, он… она сама говорила: «не заметила», «видела». Как это понимать?!

– Ой, нет, конечно, – спохватилась леди Лари. – Сегодня – племянница. Я не хотела сбивать вас с толку, просто сама уже внимания не обращаю, а люди, конечно, поначалу удивляются…

– Эээ… – протянул я.

Сам не знаю, какой фразой собирались стать эти звуки; в любом случае у них ничего не вышло, и я озадаченно умолк.

Сэр Кофа пришёл мне на помощь.

– Иногда Иш просыпается девчонкой, а иногда мальчишкой, – объяснил он. – От её – его – желания это, как мне объяснили, не зависит. Преображение происходит во сне, но не каждую ночь и не по определённому расписанию, а совершенно непредсказуемо. Так бывает. Довольно редко и, кажется, только среди жителей побережья Крайнего моря. Я и сам впервые вижу такое собственными глазами, раньше даже не особо в это верил, потому что сэр Манга в своей Энциклопедии ни слова о подобных превращениях не написал, а свидетельства остальных путешественников, по моему опыту, следует делить примерно на триста…

– Надо же, какая непростая у человека жизнь, – вздохнул я.

– Что ж тут непростого? – удивлённо спросила с потолка Иш. – Мне даже ничего делать не надо, всё само собой происходит. Так интересно!

– То есть, тебе нравится? – удивился я.

– Конечно, – подтвердила она. – А как может не нравиться возможность то и дело превращаться в кого-нибудь другого?

– У меня дома живёт чудовище, которое превратилось в девушку, – сказал я ей. – И ещё девушка, которая постоянно превращается в разных чудовищ. Обе очень этим довольны. Но они превращаются по собственному желанию, а ты, как я понимаю, ничего не решаешь?

– Так это же здорово – не решать! – воскликнула Иш. – Только проснулась, и уже сюрприз!

Нннууу… да. Можно и так смотреть на вещи.

– А с ними можно познакомиться? – спросила она. – С вашими девушками-чудовищами? Я бы хотела! Дома у меня было полно друзей, а здесь пока никого. Мы совсем недавно приехали.

Вот, кстати, да. Отличная идея. Не знаю, что скажет на это Меламори, у неё и на меня-то время далеко не всегда находится, а вот Базилио определённо не повредит нормальная человеческая подружка. Ну или друг, это уж точно без разницы. Несколько чокнутых колдунов, заместитель начальника городской полиции, говорящая собака, четвёрка малахольных поваров и регулярно посещающий наш дом инкогнито Король – прекрасная компания для юной леди, кто бы спорил. Но мне всё-таки кажется, что для нормальной счастливой и беззаботной юности человеку необходимо общество ровесников. В некоторых вопросах у меня до смешного консервативные взгляды.

– Подумаю, как это устроить, – пообещал я.

Хотя чего тут думать? Мы даже живём по соседству. Можно было бы прямо сейчас…

Но в этот момент наконец случилось долгожданное событие: к нам пришла еда.

То есть сперва явился повар. Дверь, ведущая в кухню, открылась, и оттуда вышел человек, одетый в длинный кожаный сарафан – своеобразный гибрид скабы и передника, какие в последнее время стали чрезвычайно популярны среди столичных шеф-поваров. Высокий, смуглый, зеленоглазый и такой красивый, что я даже растерялся – зачем мне такое показывают? Как это вообще возможно? Кто допустил? Откуда внезапно взялась столь ослепительная красота, да ещё так невовремя, когда мы сидим, никого не обижаем и хотим просто спокойно пожрать?

Впрочем, вообще-то уже, наверное, не хотим. Какая может быть еда после такого зрелища.

На фоне этого удивительного тонкого лица, обрамлённого копной кудрявых тёмных волос, кое-как собранных в узел на макушке, даже арварохцы, которые справедливо считаются самыми красивыми людьми в Мире, показались бы просто обычными симпатичными ребятами. Как на его фоне выглядит всё остальное человечество, включая меня, даже думать не хочу. Ну их к Тёмным Магистрам, такие мрачные мысли.

Тем не менее, неописуемо красивый человек пришёл вовсе не с целью явить нам наше ничтожество. И даже не для того, чтобы завоевать Мир одной своей улыбкой. Он принёс нам миски. Просто пустые миски, чёрт их дери.

Поставив миски на стол, красавец с достоинством удалился, а несколько секунд спустя снова вернулся с огромным керамическим горшком, над которым поднимался пар. Водрузил его перед нами, приветливо улыбнулся и сказал неожиданно резким хриплым голосом:

– Ешьте с радостью.

Развернулся и ушёл обратно. И дверь за собой закрыл.

– Это был наш повар, Кадди Кайна Кур, – сообщила мне леди Лари.

– Невероятно красивый человек, – сказал я. Почему-то шёпотом.

Кофа только отмахнулся – дескать, какая ерунда. А леди Лари с энтузиазмом закивала:

– Кадди редкостный красавчик, это да. Мог бы жениться на главной куанкурохской Ночной Стражнице и жить припеваючи, она ему от всего сердца предлагала. Но Кадди не захотел. Ему нравится быть холостяком, жить в разных странах и заниматься, чем в голову взбредёт. Лет пять назад он увлёкся кулинарией и быстро стал хорошим поваром. Это же из-за Кадди мой брат открыл трактир в Ехо. Вернее, для него.