Девятый герцог империи - Буревой Андрей - Страница 85

«Наверняка это Энжель…» — мелькнула у меня закономерная догадка относительно того кто это может быть. И… и я не отозвался… Просто не захотел.

Правда от появления незваной гостьи это меня не спасло. Она, так и не дождавшись разрешения, сама вошла.

— Кэр… — потерянно произнесла ди Самери, замирая в дверном проеме и глядя на меня покрасневшими глазами. Но ответа от меня опять не дождалась… И переборов все же охватившую ее нерешительность, девушка прикрыла дверь и приблизилась ко мне. Да уселась затем возле меня на постель. И осторожно тронув меня рукой, повторилась уже с неприкрытой мольбой: — Кэр… — А когда я перевел на нее безучастный взгляд, покаянно произнесла, молитвенно складывая ручки у груди: — Прости! Прости меня! Я… Я правда не знала о таком ужасном ограничении устанавливаемой защиты… В книжке, из которой я ее взяла, была обрисована только общая схема построения… — Я промолчал, и девушка торопливо продолжила, едва не захлебываясь словами, и слезами, потекшими из ее и так пребывающих на мокром месте глаз: — У меня ведь и мысли не было делать тебя своим фамилиаром, Кэр! Ведь мало того, что это было бы просто бесчестно по отношению к своему другу, так еще и не имеет для меня никакого смысла! Это ди Мэнс будет крайне полезен твой уникальный дар к поглощению стихиальных энергий, а для меня, с моим-то крошечным резервом, он только во вред! Ведь первое же мало-мальски приличное заклинание, развеянное и поглощенное мной, приведет к моей мучительной смерти, вызванной выгоранием внутренней энергетики организма!

Прочувствованный рассказ Энжель заставил меня чуть ожить. Только неугомонный бес, гад, не дал проклюнуться робкому ростку надежды то что не все в этой жизни так плохо, немедля восхитившись: — «Как складно излагает! Ведь ни словечка лжи! Умалчивает только, хитрюга такая, кое о чем! Вот зачем ей, спрашивается, стань ты ее фамилиаром, вообще какие-то там заклинания поглощать? Когда для решения проблемы достаточно просто указать пальчиком преданному ей душой и телом темному ангелу на непонравившегося человека!»

Раскрыл мне, что называется, глаза мой симбионт. И я, саркастично усмехнувшись, просто отвернулся от Энжель, что с неприкрытой надеждой взирала на меня. Отчего та отчетливо всхлипнула… И помедлив чуть и так и не дождавшись от меня ни словечка, она поднялась с моей постели и тихо ушла…

Едва я остался один, по моим губам еще раз скользнула усмешка — только теперь уже горькая. Уязвило меня в самое сердце коварство златовласки, да. Так уязвило, что словно заноза какая-то засела в груди…

— Эх-х… — протяжно протянул я, не сдержав обуревавших меня чувств. Да так и замер. Нахмурился недоуменно. И обратился к своему симбионту: — «Постой-ка, рогатый, но откуда Энжель известно о моей темноангельской сущности?..»

«А и впрямь… — плюхнувшись на зад, озадаченно почесал он в затылке. Впрочем недолго бес над этим казусом размышлял — почти сразу же подскочил и бодро выдал: — Может, догадалась?»

«А может, нет?..» — сощурился я, глядя на явно пытающегося выкрутиться поганца.

«Может и нет, — легко согласился тот. И, одним прыжком переместившись ко мне, жарко зашептал на ухо: — Тогда, тогда она наверняка на твои богатства ротик разевает! Помнишь как ей приглянулись изумительно изящные монетки Ушедших?! И как восхитило ее их количество?! А ведь помимо сокровищ у тебя еще имеется немыслимое богатство в виде древней библиотеки! И артефактная мастерская!»

«Думаешь?..» — с изрядным сомнением произнес я. Ведь как-то не замечалось мной прежде за златовлаской особого корыстолюбия.

Бес похоже тоже не отмечал фактов проявления алчности со стороны Энжель, судя по тому что затруднился с их приведением в качестве весомого довода.

От выведения одного паразита на чистую воду спасло появление моей подопечной, которая неожиданно вернулась. Она, войдя без стука и опять усевшись рядом со мной на постели, начала мне что-то настойчиво в руки совать, со словами: — Вот, возьми, Кэр!..

Не выдержав издаваемых ею при этом всхлипов, я повернул голову к ней. И до того удивился, увидев что мне пытаются всучить, что как-то забыл даже о своем нежелании разговаривать с кем-либо, и, глупо похлопав глазами, спросил: — Что это?..

Хотя ответ мне в принципе был совершенно не нужен. Ибо сразу же опознал в гибкой карминно-черной полоске, набранной из прилизанных каменных пластинок, что была таки впихнула Энжель в мои руки, точную копию той гадости, от которой я не так давно избавлял Кейтлин. Так что вопрос скорее в том, где златовласка взяла ошейник абсолютного подчинения…

— Надень его на меня… — попросила меж тем Энжель, по щекам которой непрерывно катились крупные слезы. И подхватив руками длиннющие теперь золотистые волосы, в сторону их убрала, полностью открывая таким образом свою тонкую шейку и облегчая мне задачу.

— Зачем тебе это? — растерявшись, не нашел ничего лучше, как спросить я.

— Пожалуйста, сделай это, Кэр! — взмолилась девушка. И я не смог… Не смог выдержать того потока мольбы, что исходил из заплаканных глаз Энжель. Примерился и захлестнул вокруг ее шейки карминно-черную змейку… А та, стрельнув в стороны алыми искрами, словно прилипла к нежной девичьей коже и моментально слилась в единое кольцо, шириной дюйма в два… Осторожно коснувшись кончиками пальчиков которого, на мгновение сдавившего ей горло и перехватившего дыхание, а потом медленно ослабившего свою хватку, Энжель так благодарно на меня посмотрела… Так пронзительно-благодарно, что у меня сердце защемило… А бес, хлопнув себя уже второй раз за последний час раскрытой лапкой по мордочке и пробормотав что-то вроде: — «Нет, бороться с такими дурами совершенно невозможно…» — просто исчез… А потом… потом я и опомниться не успел, как на моем правом запястье защелкнулся сходного вида карминно-черный браслет…

— И зачем тебе это, Энж? — тихо спросил я, осознавая случившееся.

— Чтобы вернуть твое доверие… Чтобы ты не сомневался больше во мне никогда, так же как я не сомневаюсь в тебе… — с подкупающей искренностью шепнула она. — Этот артефакт Ушедших дает ничуть не меньшую власть чем фамилиарная связь… — И шмыгнув носиком и утирая продолжающие катиться из ее глаз слезы, добавила еще проникновенно: — Я не Элис, Кэр… Я тебя ни за что не предам…

Такой исключительный жест доверия со стороны златовласки покорил меня полностью. И заставил поверить в абсолютную неумышленность совершенного ею деяния. Тут скорее я сам виноват, что так вышло… Не надо было вообще озадачивать златовласку постановкой этой самой защиты от принудительной фамилиаризации… Ведь она мне сама говорила, что слабо разбирается в этом вопросе. А я пропустил это мимо ушей… Обрадовался слишком. Ну а для Энжель, готовой после вызволения с каторги в лепешку расшибиться, но мне помочь, мое горячее желание обзавестись такой защитой заставило забыть об отсутствие у нее должного опыта…

— Ня?.. — с надеждой вопросила попытавшаяся робко улыбнуться Энж, кажется уловив перемены в моем настроении.

Посчитав, что какие-либо слова тут будут лишними, я немедля привлек к себе златовласку и порывисто ее поцеловал. В соленые от слез губки. А затем к себе прижал… Обнял крепко-крепко и держал так в своих объятьях, ласково поглаживая по шелковистым волосам, пока бурно разрыдавшаяся девушка не затихла. А потом… Потом я отстранил златовласку от себя и велел ей, доверчиво мне улыбнувшейся, приподнять подбородок. Чтоб ухватиться тут же обеими руками за сковавший ее тонкую шейку карминно-черный ошейник. Ухватился поудобнее за начавший жечь мне руки злыми алыми искрами артефакт Ушедших, да, собравшись и сконцентрировавшись, резко его разорвал! Энжель и ахнуть не успела, не то что побледнеть или в обморок от резкой потери части жизненных сил упасть!

«Пора уже, похоже, научиться как-то иначе такие штуковины снимать, не ломая», — пошутил я про себя, держа в руке испорченный артефакт.

«С этим обращайся к Ушедшим», — буркнул на миг материализовавшийся бес и тут же вновь исчез.