Портрет семьи (сборник) - Нестерова Наталья Владимировна - Страница 86

— Первый этаж, от лестницы налево, прямо по коридору. Там находятся менеджеры, которые помогут вам определиться с местом отдыха.

— Неужели я ошибся дверью? — притворно удивился Андрей. — Но хоть намекните: Багамы, Гавайи, Мальдивы, Дарданеллы? Хотя, кажется, последнее — пролив? Никогда не был силен в географии.

Марина потом говорила: «Ты что-то нес, а на роже у тебя было крупно написано: девушка, вы мне нравитесь, не закрутить ли нам интрижку?»

На этот немой вопрос Марина и ответила прямо:

— Боюсь, ваше присутствие в моем кабинете объясняется не тем, что вы ошиблись дверью. Вами движет совершенно иной интерес.

— Движет! — легко согласился Андрей. Широко улыбнулся (милое дело общаться с понятливыми девушками). — Как вы относитесь к моему интересу?

— Отрицательно! Вас проводит к менеджерам охранник или сами дойдете?

— Но может…

— Не может! — отрезала Марина.

Когда девушка говорит подобным тоном, любые ухищрения бесполезны. Обручального кольца на пальце у нее нет, но дышит арктическим холодом.

— Извините, что побеспокоил, — поднялся, развел руками Андрей. — Желаю здравствовать!

— И вам того же.

Получив досадный отлуп, движимый исключительно мстительными хулиганскими порывами, за дверью кабинета Андрей достал из портфеля листок, сложил его вдвое и написал: «Интим не предлагать!» Воткнул листок поверх таблички.

В тот день у Марины были важные переговоры с двумя фирмами, в ее кабинет заходили подчиненные… И у всех на лице присутствовала странная, не поддающаяся толкованию гримаса-улыбка. Будто их связывает с Мариной какая-то забавная тайна, или бог знает какое приключение, или… совершенно непонятно.

Все разрешилось вечером, когда молоденькая менеджер-стажер восхищенно заявила Марине:

— Никогда бы не подумала, что вы так здорово прикалываетесь!

— Что делаю?

— Записка на вашей двери.

— Какая записка?

Марина рванула в коридор, увидела листок, оставленный Андреем, и расхохоталась.

Через два дня она ему позвонила. Сама. Имелась визитка с телефонами.

— Андрей Сергеевич? Это ваша коллега из туристической фирмы. Помните меня?

— Конечно! — радостно откликнулся Андрей.

Как ее звали? На «М». Маша, Мила? Нет, длиннее.

Точно не Матильда. Марина!

— Хотела сказать, что ваша шутка, довольно циничная, честно говоря, помогла мне заключить сложные сделки. Примите благодарность!

— А могу ли рассчитывать на расширенную благодарность? Поверьте, я не примитивный корыстный ухажер.

— Да? А какой?

— Интеллектуальный, культурный, — заверил Андрей.

Перед ним лежала газета, и он быстренько ее перелистнул до полосы «Досуг», провел пальцем по рубрикам. Кино, театры не годятся. Выставки! То, что требуется. Палец замер на одном из объявлений.

— Марина! Хотел бы вас пригласить на совершенно уникальную — (на лету врал для убедительности) — выставку графики самодеятельного художника Панкратова… Нет, простите, Панфилова. — (Спервого раза неправильно прочел фамилию.) — Говорят, что-то выдающееся и нетривиальное. Панфилову пророчат большое будущее. Посмотрим на гения в его истоках?

— Хорошо, — после секундной заминки согласилась Марина.

— Заезжаю за вами в семь.

— До встречи!

Выставку «гения» они так и не посетили. Районная библиотека, где были представлены полотна самородка, находилась у черта на рогах. Сверялись с картой, спрашивали проезд у прохожих, и когда добрались, их встретили закрытые на амбарный замок двери.

— Откровенно говоря, — признался Андрей, — мне сейчас не до искусства. — (И даже не до эротических утех.) — Чертовски хочется есть.

— Мне тоже, — сказала Марина. — Кроме кофе, ничего сегодня не видела.

— Значит, ужинаем! Вы какую кухню предпочитаете?

— Ту, что поближе.

В ресторанчик, спрятанный среди многоэтажных новостроек, они потом еще несколько раз специально приезжали, познакомились с хозяином-узбеком. Плов он готовил — объедение, с пальцами проглотишь.

И культурная программа у них тоже состоялась. Ходили на театральные премьеры (билеты по астрономическим ценам, но Андрей не жадничал), на новые американские и отечественные фильмы. После — ресторан, ужин и непринужденная беседа. Андрею быстро стало ясно, что руководить парадом, то есть развитием отношений, будет Марина. Он не рохля и не трусит перед женщинами. Но такая! Без ее соизволения, молчаливого согласия, попытаться поцеловать — значит выставить себя похотливым козлом. Терпение, терпение и еще раз терпение? Ты хочешь, чтобы я был весь из себя мужественно-сдержанный? Пожалуйста. Но и намеки на то, что я не теоретик-импотент, требуются? Предоставим. На одном из спектаклей про ведущую актрису он сказал:

— Непонятно, кто достоин большего соболезнования: женщины, превращающие свою грудь в силиконовые дыни, или мужчины, которых эта бутафория возбуждает.

Марина одобрительно хмыкнула. Биологически ей было двадцать семь лет. Интеллектуально — много больше. Умная, начитанная (Андрей заметно отставал), ироничная, по любым стандартам физически восхитительная, она точно знала, чего хотела. Чего? Это Андрея волновало более всего. Он включился в игру пионерских ухаживаний, терпеливо сносил повышение собственного культурного уровня, на большее, чем целование ручки при встрече и прощании, не посягал. И с каждым днем убеждался: получить Марину — значит выиграть самый главный в жизни приз. Попросту говоря, влюбился по уши.

Его терпение и выдержка были вознаграждены через два месяца, за которые самым большим завоеванием было то, что они перешли на «ты».

Ужинали в ресторане, и Маринка как бы между прочим спросила:

— Ты ведь так никуда и не съездил на рождественские каникулы?

— Не получилось. В исторический день нашего знакомства к твоим менеджерам не стал заходить, боялся напугать их своими горючими слезами досады, бросился на улицу.

— А на самом деле?

— Мне позвонили, нужно было срочно ехать на работу. Потом мы получили большой и срочный заказ, все равно бы путевку пришлось сдавать.

— Как ты отнесешься к идее поехать вместе со мной на неделю в Таиланд?

— В каком качестве? — замерев, уточнил Андрей.

— Не поверишь. В качестве моего заместителя. Отрабатываем элитные маршруты для випов и должны сначала все испытать и увидеть сами. Оплачивает та сторона, тебе поездка ничего не будет стоить.

— Мне слышится или ты действительно меня уговариваешь?

— Поломайся еще минуту, и поедет настоящий заместитель.

— Ни в коем случае!

Таиланд — сказочная страна. Во всяком случае, именно такой им ее показали. Крокодиловые питомники, буйная растительность, теплый океан, плавание на яхте, отличные блюда из морских гадов. Андрей был не против, если бы его с Мариной любовное сближение произошло на сеновале. Но в шикарном отеле, на королевской постели — тоже романтично. Принимали их по высшему классу, деловые вопросы Марина решала между прочим. После пламенных ночей она стала еще желаннее. Рухнувшая преграда показала Маринку новой — простой, проказливой и веселой. Во время знаменитого тайского массажа, когда две девушки, уставившись на Андреевы ступни сорок шестого размера, зажимали рты и хихикали, Маринка хохотала вместе с ними. Андрей чувствовал себя Гулливером, взглядом спрашивал Маринку: ведь я везде гигант? «Еще какой!» — кивала она.

Их роман, продолжившийся в Москве, — мечта каждого холостяка. Никакой принудиловки и обязаловки. Вместе проводили выходные, причем культурная программа заметно скукожилась, иногда виделись среди недели. Андрей мог позвонить и притворноскорбным голосом проканючить:

— У меня развивается болезнь. Называется спермотоксикоз.

— Поняла, знаю отличное лекарство.

— Приедешь сегодня?

— Хорошо, но жарить стейки…

— Нешто я могу допустить кого попало к священному очагу?

Марина познакомила его со своими родителями — акт особого доверия, и Андрей не забывал, когда увозил Марину из дома, купить ее маме цветы. Но когда он (честно говоря, без особой настойчивости) предложил Марине переехать к нему, она сморщилась и неопределенно развела руками. Мол, еще рано об этом заикаться. Подобное положение дел Андрея вполне устраивало.