Мемуары [Лабиринт] - Шелленберг Вальтер - Страница 42

ОПЕРАЦИЯ «УЧЕНИЯ НА ВЕЗЕРЕ» — НАСТУПЛЕНИЕ НА ЗАПАДЕ — ОПЕРАЦИЯ «МОРСКОЙ ЛЕВ»

План немецкого наступления — Приказ № 1 о соблюдении секретности — Действия разведки по подготовке «Учений на Везере» — Меморандум голландскому и бельгийскому правительствам — Разведка во время наступления на Западе — Колебания Гитлера после Дюнкерка — Подготовка к вторжению в Англию — Отмена приказа — Водобоязнь Гитлера.

Наконец-то теперь у меня был самостоятельный участок работы — руководство отделом IVE, в результате чего я возглавил немецкую контрразведку (внутри страны). Для меня начались беспокойные дни, полные забот, единственной возможностью для отдохновения часто оставались лишь непродолжительные прогулки верхом по утрам. Сразу же в начале 1940 года нашей разведке пришлось разгрызть весьма неприятный «орешек»: оперативный план нашего наступления на Западе попал в руки противника! Гитлер бушевал. Свой гнев он направил в особенности против военной разведки, возглавляемой адмиралом Канарисом. Случилось следующее: офицер, имевший приказ передать план выступления одной из комендатур вермахта на Западе, встретился в Мюнстере, проездом к месту назначения, со своим приятелем, майором ВВС, который уговорил его прервать поездку и отметить встречу. Встреча превратилась в веселую пирушку и курьер опоздал на поезд. Чтобы наверстать упущенное время, майор ВВС вызвался доставить своего друга в Кельн на небольшом самолете. Однако погода в эти утренние часы была такой плохой, что из-за недостаточной видимости машина сбилась с курса и в конце концов должна была совершить вынужденную посадку в Бельгии, близ Мехельна. Попытка уничтожить секретные документы окончилась неудачей, так как офицера и летчика сразу же арестовала бельгийская полиция. После этого офицеры попытались еще раз сжечь бумаги в печи полицейского участка, однако, к сожалению, незадолго до этого печь набили углем, так что документы лишь обгорели, но не были уничтожены. Бельгийцы вполне могли разобрать каждое предложение в документах, но сначала они думали, что их намеренно вводят в заблуждение. На самом же деле все документы были подлинными, хотя и представляли для противника небольшую ценность; в них излагался старый план Шлиффена, получивший по инициативе Гитлера новую редакцию. Тем временем генерал Манштейн как раз в те дни и без того работал над проектом нового оперативного плана, по которому впоследствии и осуществлялось наступление на Западе.

Гитлер сразу же заподозрил измену и хотел отдать приказ о незамедлительном устранении обоих офицеров. Однако на допросах не удалось получить доказательств преднамеренной государственной измены. Канарису стоило немалых трудов убедить Гитлера в том, что дело здесь в халатности и ни в чем другом.

Вскоре после этого происшествия Гиммлер поздно ночью вызвал меня к себе и приказал срочно составить проект приказа о соблюдении секретности служащими вермахта и всеми гражданскими ведомствами. При этом он говорил так возбужденно, что я не вполне понял, чего он, собственно, хотел. «Вы должны сдать проект приказа через два часа», — добавил он.

Полчаса просидел я за своим столом. Наконец, я разработал следующие два пункта: каждый обязан сохранять в тайне порученные ему задания; каждый вправе знать лишь столько, сколько необходимо для выполнения полученного приказа. Когда я представил Гиммлеру свои наброски, он ворчливо выразил свое недовольство ими и тут же продиктовал проект приказа сам. Позднее этот проект в качестве «приказа № 1» был разослан всем военным и гражданским учреждениям, получивший широкую известность в обществе. Слабые стороны этого приказа проявились очень скоро. При планировании и выполнении задач между различными отделами часто возникали настолько затрудненные отношения, продиктованные страхом, что даже руководители ведомств, работа которых была немыслима без сотрудничества с другими учреждениями, почти не отваживались информировать друг друга. Результатом были бессмысленное дублирование и неудачи. Нередко приказом пользовались в целях маскировки и враждебные Гитлеру круги.

В начале марта 1940 года появилось выражение «Учения на Везере», ознаменовавшее изменения в стратегических планах Гитлера. Этим условным наименованием назывались мероприятия по подготовке к оккупации Дании и Норвегии. Гитлер намеревался таким путем своевременно воспрепятствовать высадке союзного экспедиционного корпуса в северной Норвегии и устранить опасность блокирования поставок железной руды из Швеции в Германию. Успех этой операции зависел здесь больше, чем на других театрах военных действий, от погодных условий, поскольку предполагалось провести крупную переброску войск морским транспортом. Поэтому прежде всего необходимо было организовать надежную метеорологическую службу в соответствующих районах развертывания операции. В связи с этим следовало активизировать тайные связи нашей контрразведки с Норвегией через Гамбург. Филиалы германо-норвежских пароходных компаний и рыболовецких предприятий были полны наших агентов, которые должны были регулярно сообщать сводки погоды, маскируя их под сведения о состоянии курсов на рыбных рынках. Чтобы сохранить в тайне скопления наших войск в прибрежных районах, важнейшие гавани, подъездные автомагистрали, железнодорожное сообщение и гостиницы в прилегающей местности контролировались строжайшим образом. Картина, представившаяся мне тогда на побережье Балтийского моря, напоминала цирк, когда он разбивает свои шатры. Вспоминается, например, Штеттин: кругом царит суета и ругань. Солдаты, разыскивающие свои части, возбужденные интендантские офицеры, поставившие весь город вверх дном, и посреди всего веселые шутки австрийцев — горных егерей. «Добрые венцы» и уроженцы Штирии вообще относились к необходимости соблюдать секретность не совсем серьезно; они смеялись и громко болтали обо всем «происходящем» — мне кажется, не было необходимости в опытных агентах, чтобы разузнать о цели экспедиции. До сих пор для меня остается загадкой, почему вражеская разведка с таким промедлением узнала о подготовке к «Учениям на Везере», в результате чего английский флот с опозданием пришел в Норвегию [14] .

14

Высший военный совет союзных сил на заседании 28 марта 1940 г. решил в любом случае блокировать поставки железной руды из Швеции в Германию и минировать воды у берегов Норвегии. Сообщение об этом решении Гитлер получил лишь через несколько дней после начала операции «Учения на Везере».