Кукловод - Шхиян Сергей - Страница 8

– Расскажите, пожалуйста, что вы знаете обо мне? – попросил я. – Когда мы с вами встречались, и что я такого сделал?

– Алексей Григорьевич, вы, правда, не шутите? У меня такое чувство, что вы надо мной труните.

– Господь с вами, Николай Николаевич, – так же церемонно-вежливо ответил я, – это правда, я совсем вам не помню. У меня после ранения выпали из памяти целые куски прошлой жизни.

– Пожалуй, что расскажу, но если вы меня разыгрываете, то Бог вам судья. На посмешище выставите старика!

Я развел руками, ударил кулаком в грудь, всем видом показывая, что чист перед ним и он начал:

– Познакомились мы нынешним летом, в нашем имении Услады. Марья Ивановна смертельно захворала, а докторов так хороших не нашлось. Послали за доктором в Москву, да ведь пока туда, пока сюда. Вот тут-то и свела нас одна прелестная дама Анна Сергеевна Присыпка…

– Не может быть! А где эти ваши Услады? – воскликнул я, начиная понимать, что все как-то связывается, эту даму, жену престарелого генерала я хорошо знал в 1799 году.

– В Троицком уезде, Т-й губернии, – ответил он.

– И что было дальше? – уже с нетерпением, спросил я.

– Анна Сергеевна вас привезла из Троицка, и вы чудодейственно вылечили супругу.

Так мы познакомились. А позже вы приезжали к нам с визитом со своим родственником Антоном Ивановичем и его милой женой.

– Антоном Ивановичем, – повторил я за ним почти с ужасом, – тоже, как и я Крыловым?

– Да, Крыловым. Вы его тоже забыли?

Забыл ли я Антона Ивановича, первого человека, с которым встретился, впервые попав в прошлое! К тому же своего прямого предка?! Конечно, я его не забыл и собирался, как только удастся навестить. Однако в этот момент меня волновали не родственные связи, а нечто другое. Если я каким-то образом летом двенадцатого года был у Крылова, то вполне может статься, что я и сейчас нахожусь где-то поблизости и, не равен час, встречу сам себя! И даже примерно не представляю, чем такая встреча может кончиться. Не в смысле, налаживания отношений с самим собой, а того, как поведут себя время и материя. Не может же, в самом деле, человек пребывать в одном времени в двойной ипостаси!

– Я знаю Антона Ивановича, мы с ним близкие родственники, – ответил я, на вопросительный взгляд князя. – Но то, что этим летом был у него в имении, совершенно забыл. Как он, кстати, поживает?

– Здоров, да я его встретил несколько дней назад. Он в действующей армии, служит, кажется, во втором корпусе и командует егерями.

То, что предок жив и не убит под Бородино, меня обрадовало. Я его предупреждал еще тринадцать лет назад, что в двенадцатом году будет большая война, и уговаривал не лезть в пекло. Он конечно не послушался.

– Вы что-то говорили о спасении Марьи Ивановны? – напомнил я.

– Да, да конечно, вы ее спасли от неминуемой смерти, а меня от горького вдовства. У нее были страшные боли, она даже исповедовалась и причастилась, а вы ее, вдруг, вылечили!

Теперь мне стала понятна радость Урусова при нашей встрече.

– Неужели вы и этого не помните?

Я опять отрицательно покачал головой.

– Может быть, когда вы с ней встретитесь, у вас пройдет беспамятство. Моя Марья Ивановна такая замечательная женщина, что я и описать не могу. Красавица, умница, прекрасная мать. Мы с ней уже без малого четверть века вместе и ни разу не поссорились!

Далее Николай Николаевич говорил исключительно о своей супруге, и мне стоило немалого труда, чтобы не задремать. Давала о себе знать бессонная ночь, и расслабляло мягкое усыпляющее покачивание рессорного экипажа. Однако я сумел устоять, и чтобы не обидеть равнодушием любящего мужа, мужественно испил эту чашу до дна.