Хранимая (СИ) - Бег Кира - Страница 32

Достойный постоялый двор всё никак не хотел находиться, и брат предложил попроситься на простой к кому-нибудь из местных. Им дополнительный заработок, а нам уютный ночлег. В итоге мы вернулись к уже пустеющему рынку. Эль разглядывал прохожих, пытаясь отыскать что-то у них в ауре. Подскочившему воришке на этот раз Эль не дал стащить даже морок. Схватил пробегающего пацаненка за руку и как сверкнёт на него сияющими глазами! Тот чуть не испортил себе штаны. Побледнел, как смерть, заикаясь, обещал, что больше так не будет, и удрал, как только Хранитель разжал пальцы. Похоже, брату это показалось смешным, но обсудить воришек мы не успели. Рядом как раз брела с рынка угрюмая старушка, и Эль кинулся ей наперерез.

Пришлось долго уговаривать и доказывать, что мы мирные путники, а никакие не бандиты. Но, получив плату наперед, старушка сжалилась и согласилась пустить нас в дом. Эль попросил подождать и умчался на рынок, покупать на нас продукты, а я занимала почтенную леди разговором. Оказалось, сын уже год как уехал в поисках лучшей жизни, но ни одной весточки от него она так и не дождалась. Жив ли, здоров ли, в каком месте обустроился, — не известно. Муж умер уже давно, а одной держать большую квартиру накладно. Она пускала несколько раз на простой одиноких девушек или семьи, но последние постояльцы поступили с матроной совсем нехорошо, и однажды леди вернулась в обворованную квартиру. Хорошо хоть сбережения от мужа хранились в другом месте, а то совсем бы пропала старушка. А так хоть на продукты хватает.

Тут, нарочно топая и шоркая ногами, к нам подошел Эль. В одной руке у него была огромная корзина, из которой зазывно торчали пучки зелени и рыбий хвост. Я фыркнула — и корзину, и прочие продукты рыбой провоняет! И вообще, если тушка весь день пролежала на солнце… Брат надулся и заявил, что я о нем слишком плохого мнения. Рыбу продал сам рыбак, который только что вернулся с реки, что за городом. Мужчина собирался поменять свой улов на муку, но и от предложенных денег не отказался. Если я правильно понимаю, дома мужчина обнаружит в кармане намного больше, чем взял за свой товар. Похоже, Хранитель заразился от меня манией помогать бедным и несчастным, но со светлой душой. Это про меня так Арика говорила, качая головой.

Брат забрал у старушки её корзины, и мы втроем неспешным шагом направились к центру города. Потом свернули возле пестрой полосатой вывески торговца тканями, обошли дом со смешным флюгером в виде танцующей коровы. Наконец, поднялись в дом, на крыше которого красовалась хищная птица с добычей в когтях. Оказалось, старая леди занимает всю правую сторону второго этажа. Шесть комнат, две ванные, прихожая и кухня — нехило уборки для одной старушки! Эль, что-то прикинув, оставил продукты в кухне и оставил нас с хозяйкой вдвоем. Я решила, что совсем расслабилась от заботы брата, и принялась готовить ужин. Рыбы оказалось не одна, а две, каждая размером с целый противень. Пока я чистила и натирала приправами будущий ужин, хозяйка растопила печь и принялась чистить овощи на гарнир. Я не стала заморачиваться, и просто обложила овощами рыбу по краю, а потом всё это отправила в печь. Вскоре по квартире поплыл чудесный аромат, от которого у вех потекли слюнка, а в дверях появился Эль. Помогая мне раскладывать еду по тарелкам, шепнул на ухо, что теперь ремонт квартире и мебели не понадобится еще очень долго, а от каминов не стоит опасаться пожаров, как и от ванных комнат — лопнувших труб. Я благодарно улыбнулась. Все-таки у меня замечательный брат!

В воровских переулках.

— Да я вам говорю, у него глаза светились, и держал он меня одной рукой, даже не напрягаясь! — отчаянно шептал мальчишка государственному дознавателю.

— Удержать тебя особой силы не надо, — хмыкнул мужчина, с презрением глядя на воришку. — А вот светящиеся глаза — это да, стоит проверить.

Дознаватель небрежно бросил пару медяков и удалился, а парень на коленях ползал в грязи, подбирая монеты.

На следующий день мы гуляли по округе, любовались витринами и городом в целом. В лавке с сухофруктами купили орехи в медовой глазури, потом побродили по главной улице, слушая сплетни о голых мужиках, которые, как ни в чем не бывало, расхаживали средь бела дня. Уже на выходе с рынка, когда мы шли, груженые корзинами с фруктами, на нас напали. Я не успела ничего сообразить, когда меня уже скрутили, а Эля держали четверо. Не знаю, зачем я сказала ему не сопротивляться. Почему-то мелькнула мысль, что вокруг очень много людей, и они могут пострадать.

Нас связали и затолкали в подъехавшую карету без окон. Эль стукнулся о деревянную лавку, падая на жесткий пол. Со мной обошлись немного вежливее и подтолкнули так, что я оказалась на сиденье. Дверь захлопнулась, а спустя полчаса мы уже сидели в каком-то подвале с крошечным окошком под потолком и грязным полом. Из удобств имелось ведро в углу, но как до него дойти, если нас приковали короткими цепями к разным стенам? И вообще, за что нас кинули в темницу?!

Я с тревогой поглядывала на Эля. Из рассечённой брови лицо залила кровь, сам бледнее мела. Похитители сюда его едва ли не волоком тащили, так как ноги брата отказывались держать. Но едва в коридоре стихли шаги, как Хранитель, как ни в чем ни бывало, вскочил и отправился исследовать камеру. Путы остались лежать невзрачной кучей на полу, а Эль свободно прошел до двери, приложил к ней ухо, прислушался.

— Позвольте представить вам следующий пункт нашей экскурсии. Подвал тюремный, обыкновенный!

В полумраке Эль театрально обвел нашу камеру рукой, перечислил всё, что находится внутри, — от потертых кирпичей на стенах до ведра и окошка, — и затем шутливо поклонился. Я же не знала, радоваться мне или плакать, ругать этого шута или хвалить.

— Эль, ты меня напугал, — выбрала я нейтральный вариант.

— Прости, сестренка, так было нужно. В конце концов, что со мной может случиться, я же Хранитель?

— Ты весь в крови, — констатировала я очевидное.

— У людей от подобных ушибов именно так и бывает, разве нет? — удивленно смотрел на меня Эль светящимися в полумраке глазами.

— Ладно, я рада, что ты в порядке. И спасибо, что пытаешься меня отвлечь от всего этого. Развяжешь? — я пошевелила руками, от чего глухо звякнули цепи. Жуть средневековая!

— Не стоит. Если мы хотим узнать, откуда растут ноги у сегодняшнего приключения, придется притворяться белыми и пушистыми. Ты потерпишь еще немного?

— Хорошо. Но если нас поведут на пытки, я буду против, — на всякий случай предупредила я.

— Не должны. Во всяком случае, так сразу.

Это что же, здесь действительно могут пытать людей? Эль, жук хвостатый, как ты додумался перенести меня в такой мир?

Я не успела ничего сообразить, как Эль бледной тушкой опять валялся у стены, в оковах, словно и не бегал только что по камере. А спустя минуту в коридоре послышались гулкие шаги. Дверь скрипуче отворилась, хлынул свет, и в проеме нарисовалась внушительная тень. После темноты камеры было сложно что-либо разглядеть, но вот первая фигура шагнула внутрь, и за ней оказалась еще одна. Хм, первый похож на Мамыкина — орк? Второй мужчина более щуплый, тонкий, но не как эльфы. Я бы сказала, он напоминал чем-то лезвие. Острый и опасный.

— Тащи эту к Джозеву, — махнул в мою сторону рукой Острый. Но прежде, чем орк успел шагнуть ко мне, Эль заверещал на всю камеру. Да что там, наверняка на верхних этажах, сколько бы их тут ни было, услышали! Я аж подскочила, а Острого перекосило. Но, подозреваю, не от крика Эля, а от его слов.

— Я требую прямого правосудия! Я требую высшего суда! Я требую правосудия при свидетелях, и Богиня дала всем это право! Я требую…

Эль вопил и вопил, а Острый пробормотал что-то вроде: «Да чтоб тебя…», и ушел. Орк растеряно переводил взгляд с меня на Эля, не зная, что делать дальше. Начальство-то не распорядилось.

Пять минут спустя в камеру вошли гвардейцы в форме городского патруля. Они хоть на официальных представителей власти похожи! Эль наконец-то затих и изобразил полумертвый труп. Нас споро расковали, подхватили под руки и потащили куда-то наверх, по бесконечным лестницам. У меня ныла лодыжка. И когда успела подвернуть? Поймала виноватый взгляд Эля и нарочито бодро подмигнула. Ничего, это всё ерунда. А вот выяснить, в какую передрягу мы влипли, действительно хотелось. Если бы не дурашливое настроение Эля и клоунада в подвале, я бы уже паниковала. А так — было только глухое раздражение на того, кто окажется виноват.