Любовь не терпит отлагательств (СИ) - Никитина Светлана Валерьевна - Страница 62

Настроение у Андрея теперь было превосходное. Его не пугало и не раздражало то, что работы стало едва ли не в двое больше. Видеться мы стали еще меньше, то есть, виделись каждый вечер, но наши совместные посиделки перед растопленным камином стали короче и оттого во много раз дороже, желаннее и долгожданнее. Мы часто сидели каждый в своем кресле и занимались каждый своей работой. Вот и сегодня, я делала заметки для учебника, поджав под себя ноги, и вдруг посмотрела на своего мужа, который в метре от меня просматривал финансовые документы – такой милый! Я улыбнулась, любуясь его чертами лица в свете пламени от камина, его крепким телом, так вальяжно и властно занимавшим кресло. Я прикусила нижнюю губу, чтобы не хихикнуть вслух и не обнаружить себя, подглядывающую за ним. Мне вспомнилось, как он раздражался и срывался на меня, когда думал, что у меня есть любовник, роль которого я весьма беззастенчиво повесила на Вовку.

А ведь узнав правду, он больше не злился ни разу – по крайней мере на меня. Я просто не видела его в дурном расположении духа. А что это значит? А это значит, что он такой всегда, что таков его характер – добрый, спокойный и уравновешенный.

Я улыбнулась, глядя на его точеный профиль, поднялась со своего места и поцеловала Андрея в щеку.

- Ты чего? – удивленно посмотрел он на меня, вырванный из «чарующего мира чисел и сводок».

Я выпрямилась.

- Ты знаешь, что ты самый лучший?

Он улыбнулся:

- Напоминай мне об этом почаще.

Я улыбнулась в ответ, ласково провела рукой по его плечу и вышла из каминной, оставив его за работой.

Конец ноября, как водится, удручал дождливой погодой, но взаимопомощь еще никто не отменял.

Утром мы пили кофе в столовой. Пользуясь отсутствием Ивана, у которого сегодня был выходной, и отсутствием в руках Андрея документов, я завела разговор о Вовке, вкратце изложив суть проблемы.

- А какой помощи вы от меня ждете? – недоуменно поднял он на меня глаза. – Что я сделаю? Заставлю ее шефа подмахнуть ее заявление об увольнении под дулом пистолета? На каком основании?

- Ну, - сконфузилась я. – А тебе что, нужны основания, чтобы на кого-то надавить?

Андрей вдруг нахмурился.

- Ты за кого меня принимаешь? У тебя сложилось неправильное представление о моей работе и моих полномочиях.

- Но… разве помощь родному брату жены не достаточное основание для решительных действий?

- То есть, я должен прийти к этому начальнику и сказать: «извини, парень, я должен помочь шурину»? Послушай, я не собираюсь попадать в ментовку из-за дрянного заявления какого-то коммерса с обвинением в угрозе. Бред! Не мой масштаб! Хочешь, чтобы меня другие авторитеты воспринимать перестали? Дает эта Надя шефу – значит соглашается! Хотела бы, сама написала на него заявление за сексуальное домогательство и изнасилование! А так, значит, она сама не против! Уговор у них, может, такой!

- Но… - я даже растерялась от такой интерпретации Надиного поведения. – Вовка говорит, что он какая-то крупная шишка и не позволяет ей уйти…

- Слушай, для этого есть конкретные законы! – раздраженно бросил Андрей. – Полистайте все вместе трудовой кодекс. Если нет объективных причин удерживать ее на рабочем месте, то он не имеет на это никакого права! Слушай, Ир, все, что ты мне тут сейчас нагородила – совершеннейшая ересь.

- Но… Но я прошу тебя! Узнай, что это за человек. Если и впрямь все окажется так просто, мы с Вовкой обратимся к адвокату и больше тебя не побеспокоим. Ну пожалуйста!

Андрей посмотрел в мои просящие глаза и недовольно цокнул языком:

- Ладно. Но когда я сообщу тебе о том, что он обычный ИПэшник, а никакая не шишка, пусть тебе будет стыдно, что отрываешь меня от действительно важных дел!

Я просияла:

- Договорились, пойду потренируюсь перед зеркалом заливаться румянцем на заказ!

Лекций у меня сегодня не было, но дома рассиживаться я не привыкла, поэтому провела день в обширной университетской библиотеке, отгородившись от внешнего мира стопками книг. Около пяти часов вечера я вышла из цитадели фолиантов и включила телефонный аппарат, который отключала, чтобы спокойно поработать. И посыпались СМСки! Один пропущенный от Ксюхи, один от Андрея и… восемь от Вовки! Последний в шестнадцать сорок девять. Я набрала номер брата, охваченная нехорошим предчувствием, усугубляющимся длинными гудками – Вовка не торопился отвечать на звонок.

Однако, когда он ответил, его голос выдавал волнение и спешку, с которой он мчался к телефону:

- Ира! Господи! Ира! Слава Богу! Я звоню, звоню!..

- Что случилось? – озадаченно поторопила я.

- Помоги! Срочно!

- Вова, излагай! – рассердилась я. – Эмоции потом! В чем помочь?

Вовка пару раз шумно вдохнул и принялся сбивчиво объяснять… объяснять происшествия, от которых у меня волосы на голове зашевелились.

- Какие-то головорезы ворвались в Надину квартиру, - прерывисто дыша, начал Вовка. – Они… я не знаю… Не знаю, что ей сделали. Если били, я собственными руками всех передушу… Они как-то ей пригрозили – Господи, лишь бы не причинили вреда! – чтобы она позвонила мне.

- Тебе? – удивилась я. – А что от тебя могли хотеть головорезы? Ты-то к преступным кругам не имеешь никакого отношения. Выкуп?

- Зато ты имеешь! – вдруг зло рявкнул брат так, что я подскочила от неожиданности. – Вернее твой мужик! Весь сыр-бор из-за твоего любезного муженька! Они требуют…

- При чем здесь мой муж?! – ничего не понимая, возопила я. – Какое отношение твоя Надя имеет к моему мужу?!

- Черт его знает! Я сам ничего не понимаю, но Надя сказала, чтобы я связался с тобой, а ты с Соколом – я так понял, это его, твоего муженька, погоняло! – и сказала, чтобы он немедленно отдал весь компромат на полковника! Какого к черту полковника?! Ты хоть что-то понимаешь?! Что происходит?! Мне Надя звонит в слезах, на смерть перепуганная, и просит связаться с тобой! Что за чертовщина, Ира?!

- Начинаю понимать, - устало сказала я, садясь за руль Лексуса. – Не волнуйся, сейчас я позвоню Андрею, и он все решит. Он поможет. Где ты сейчас?

- Я еду к Наде домой! – яростно выкрикнул Вовка. – Я должен что-то сделать! Я не позволю, чтобы эти чертовы бандиты что-то с ней сделали!

- Подожди, я еду к тебе! – взревела я. – Жди меня у ее дома! Сам ничего не предпринимай, все равно ничего ты им не сделаешь! Еще и подвергнешься опасности! Жди меня, ты понял?! Говори адрес!

- Там моя девушка! Как я могу ждать!

- Андрей сам все уладит, понял?! Ты ничего не сделаешь один!

- А Андрей сделает?! – взревел обезумевший Вовка.

- Он знает, как с ними разговаривать, и знает, о чем разговаривать!

- А если они там издеваются над ней?!

Переругиваясь и успокаивая разбушевавшегося брата, я порулила по нужному адресу. Набрав номер Андрея, я объяснила ему суть произошедшего. У него была какая-то важная встреча, но, выслушав, он коротко сказал:

- Я сейчас в Подмосковье. Выезжаю немедленно, не волнуйся. Ты умница; перехвати брата во дворе и не подпускай к квартире. Нам не надо проблем. Я прибуду так скоро, как только смогу.

Я снова набрала номер Вовки, но он упорно не отвечал на звонки, чем довел меня до состояния крайнего недовольства и предчувствия беды.

Во дворе дома не обнаружилось ни такси, ни Вовки. Ругая на все лады Вовку за нетерпение и отсутствие элементарной рассудительности, я побежала в подъезд и вверх по лестнице, разыскивая нужную квартиру. Вовку я обнаружила на восьмом этаже, колотящимся в дверь, обитую красно-коричневым дерматином.

- Ты что творишь?! – разозлившись, зашипела я и ухватила его за рукав осенней курточки, чтобы оттащить от двери. – Уходим отсюда!

Но Вовка, не удостоив меня и взглядом, продолжал молотить по двери кулаками и ногами, требуя открыть и отпустить девушку.

И тут меня словно обухом по голове огрели, - когда дверь и впрямь приотворилась, а затем резко открылась шире, так что Вовчик по инерции ввалился в прихожую. Крепкая рука из темноты за шею протолкнула его вглубь квартиры. Я проворно отскочила в сторону, но на меня из коридора глянул зрачок пистолета: