Красота по-русски (Я подарю тебе любовь) - Алюшина Татьяна Александровна - Страница 35

И сразу, с ходу, с первого мгновения, как увидела, влюбилась в главного редактора – Максима Маркина. Стоило ему влететь в приемную, где она терпеливо ждала аудиенции, своей стремительной, летящей походкой, и Леночка Невельская пропала для остальных мужчин!

– Ко мне? – спросил он. – Заходи!

Он был одним из единиц самых известных журналюг в стране, обласканный и любимый верхами и ими же битый и отстраняемый от должности не раз. Его знали все, даже дети в детских садиках. Его обожали, ненавидели, боялись, пресмыкались перед ним и боролись против него. Герой своего времени. Талантище!

Леночка страдала ужасно от этой любви! Плакала в подушку оттого, что он ее не замечает в упор, старалась изо всех своих мозговых ресурсов выделиться, показать, какая она талантливая и интересная.

Но ей поручали незначительные задания, так, заметочки на последних страницах газеты. Один раз заслали в какой-то бывший колхоз, подыхающий в государственной принадлежности из-за всякой возни с чиновничьим беспределом.

Уж Леночка так расстаралась! Пять раз статью переписывала, все расцвечивала фразами, оттачивая остроту пера. Статью напечатали целиком! Ленка ходила победительницей!

Но ее триумф вылился унижением и новой порцией «подушечных» слез.

Проходя по редакционному коридору, она увидела – увидела! – любовь всей своей жизни. Он шел навстречу, о чем-то горячо споря с первым замом.

Задрожав всеми, пардоньте-с, ланитами, до слезы восторженной, на ватных ногах, Леночка, поравнявшись с «любовью», пролепетала:

– Здрасте!

Маркин кивнул. Не прерывая разговора, прошел мимо, но притормозил через пару шагов, развернулся к сотруднице.

– Э-э-э?.. – поднял, вспоминая, указательный палец.

Ленка шустренько подбежала к небожителю.

– Э-эююю Невельская?

Она радостно закивала, не в силах слово молвить.

– Про коровник хорошо написала!

И пошел дальше.

Через пару месяцев ей повезло. Заболел неожиданно журналист из «первых» рядов, а тут свалилась горячая, срочная тема, и все остальные «первенцы» именно в этот момент оказались при иных «горящих» делах. В вечной редакционной неразберихе и кутерьме Ленке сунули это задание.

Леночка Невельская не упустила своего шанса! Да ни за что бы не упустила!

Ох, она так старалась, так старалась, что мозги плавились и пальцы на клавиатуре судорогой сводило!

И, знаете, у нее классно получилось!

– Невельская! – сунулась в их отдел Людка-секретарша. – К Маркину! Живо!

Какое там живо?! Быстрее всех живых – ласточкой полетела!

– Невельская! – сделал приглашающий жест рукой Маркин, когда она робко просунула голову в дверь его кабинета. – Проходи!

И продолжил прерванный ее появлением разговор по телефону:

– Ладно, Костя, я, как Мюллер, не люблю сладкого, ты же знаешь!

И Ленка, с при-хе-хе душевным, прислушавшись, поняла, что он разговаривает с Константином Эрнстом. Конечно, Лена была в курсе, что они приятельствуют и знают друг друга давно, про это все в издательстве знали, как и про любые нюансы личной жизни великого Маркина.

А она-то уж про Маркина все знала, как ей тогда казалось, вот все-все-все! И все его статьи читала, вот все-все-все!

Он кумир, он почти бог, он гений журналистики! Леночка Невельская была в этом абсолютно уверена!

– Ну, пока! – попрощался «почти бог», положил трубку и осчастливил Леночку взглядом. – Невельская! Ну что, молодец! Садись! – и указал на стул возле стола, напротив своего кресла.

Она села, ну а как вы думали, разумеется, трепеща!

– Переведу тебя в другой «эшелон», – легко вершил ее судьбу Маркин, – подучиться придется, но задатки есть. Злость, сарказм здоровый, попадание в десятку, слог точный! Поднатореешь, наберешься еще «зубастости». Потянешь?

– Ко-конечно! – пролепетала Ленка.

– Милая, я тебя не на прогулку в парк приглашаю, – снисходительно и раздосадованно поучал Маркин, – а в работу по уши в дерьме копаться и описывать его красноречиво для читателей! Поняла?

– Да! – твердо ответила Леночка и кивнула.

– Мамины леденцы закончились, Невельская! Скажу в нужник – нырнешь в нужник, скажу в прорубь – в прорубь! Расклад ясен?

Ясен ей был расклад, о чем она и сообщила, подтвердив утверждение очередным кивком.

– Ну, иди ваяй. В редакционном отделе получишь задание, а Людмила тебе объяснит остальное.

И понеслось!

Ленка выкладывалась так, что с данным энтузиазмом можно было бы Днепрогэс в одиночку построить за пятилетку! Не спала почти, похудела за несколько месяцев на пять килограммов. Глаза блестят, пар из ноздрей, копыта бьют – Невельская в атаке!

И неслась в атаку-то!

Ей в митингующую драку – она в самую кучу! Ей достать увертливого чиновника под подозрением – она его хоть из-под земли, хоть на «толчке» административном достанет! Ей в «бандюковские» разборки – она между пуль в полете!

Заработала определенный авторитет, похвалы начальства, растущую зарплату, неодобрение рулящих страной, зависть, ненависть и интриги коллег.

А ей глубоко пофиг! Кроме, само собой разумеется, похвалы начальства, любимого отчаянно и без меры.

Случилось в те далекие боевые дни становления журналистки Невельской корпоративное отмечание Нового года. Размах не такой масштабности, как в иных фирмах, но тоже не детский утренник! Где-то в середине бушующего веселья Максим Маркин махнул ей призывно рукой со своего места и указал на свободный стул рядом.

Леночка лебедью белой прилетела с другого конца зала и уселась, зардевшись.

– Ну что, Ленка, талант у тебя есть, в тему ты вгрызаешься, как надо, – делился выводами немного пьяненький Маркин. – Тебя б поднатаскать немного, сопель в текстах поубавить, а жесткости добавить, и выйдет из тебя, Невельская, первоклассная журналюга!

Она смотрела на него не отрываясь. И все кивала, искря глазами от счастья.

– А что, Невельская, как твоя личная жизнь?

– Никак! – радовалась глупая барышня ни пойми чему.

– Это хорошо! – похвалил Маркин.

– Чтобы делу не мешало? – спросила невинная до тупости в своем рвении Ленка.

– Чтобы делу не мешало, надо спать с правильными людьми, – растолковывал он.

– С какими правильными? – тупила девонька.

– Со мной, например, – без нажима, мимоходом, заметил Маркин, кинув маслинку в рот.

– А с вами можно? – замерла лягушкой-царевной Ленка.

– Можно, чего ж нельзя! Вот сегодня и попробуем. Хочешь? – тем же равнодушным тоном, без настойчивости, спросил Маркин.

– Хочу! – и уже привычно кивнула.

Через час они оказались в какой-то квартире, с шампанским и прочим сопутствующим свиданию, и, не теряя времени, в постели.

Ну что? Ленке казалось: все так прекрасно, великолепно и лучше быть не может!

Любовь, любовь, любовь!

Состоялась, состоялась, состоялась!

Бурные жизненные овации, музыка, ура, собственно!

Коллектив посмеивался в открытую – у Маркина новая пассия! Ленка плевала с высоты своего счастья и летала на крыльях. На работе отношение к ней Максима никак не изменились, была Невельская и осталась, а после работы – в горячую постель!

Никаких поблажек Маркин ей не делал, напротив, требования к ее профессиональной работе возросли стократно! Он не щадил и не жалел ее и посылал в такие командировки, куда и бывалых мужиков-журналистов отправляли с опаской.

С группой телевизионщиков ведущего канала в Афганистан-Пакистан-Таджикистан – писать о наркоте, наркотрафиках и пограничниках. На Север, в колонию строгого режима, – освещать восстание заключенных, беспорядки и работу внутренних войск по усмирению. В клубок милицейских «оборотней» под подозрением, где Ленка и ее группа попали под такую «раздачу», чудом не взлетев на воздух в редакционной машине. Их всех спасло то, что Лена задержалась на несколько минут!

Куда только не посылал ее с заданиями Маркин!

А она выкладывалась на всю катушку, ни черта не боялась, перла в самое пекло, от безголовой смелости, так старалась заслужить признание Максима!