Сердце обмануть нельзя - Басби Ширли - Страница 69

По-видимому, убийство Гамильтона, этого «апостола федералистов», более чем что-либо разрушило политическую карьеру Барра. Несмотря на то, что дуэль происходила по всем правилам, его заклеймили как убийцу и даже арестовали. Некоторые считали эти действия актом отмщения со стороны Джефферсона. Во всяком случае он оказался крайне непопулярной личностью на востоке страны. В Нью-Йорке и Нью-Джерси его политическое будущее казалось бесперспективным Но если Барр не пользовался расположением избирателей Вашингтона, то этого нельзя было сказать о штатах Юга. Везде, где бы он ни появлялся во время своего необычного путешествия на юг, его встречали как победителя. Собирались толпы людей, в его поддержку организовывались парады, балы и приемы, все и везде хотели встретиться с этим неординарным, немного загадочным, щегольски одетым человеком.

Барр объезжал штаты Юга в сопровождении генерала Эндрю Джексона.

Моргана особенно интересовала встреча Барра с генералом Джеймсом Уилкинсоном на реке Огайо в Форт-Массаке, которая произошла перед приездом в Натчез. Почему, недоумевал Морган, Уилкинсон, который обрел положение и власть в качестве одного из главных военных чинов администрации Джефферсона, поддерживал человека, который является противником президента.

«Довольно странная ситуация, — решил Морган после некоторых размышлений, — даже если учесть склонность Уилкинсона к интригам».

Глава 24

Морган не имел намерения представляться Аарону Барру, хотя это являлось большой честью. Многие из присутствующих пришли на бал только за тем, чтобы познакомиться с бывшим вице-президентом. Моргана развлекало зрелище взволнованной толпы, окружившей Барра, когда тот неторопливой походкой обходил зал. Равнодушно взирая на шумное окружение генерала, Морган насмешливо улыбался, забавляясь тем фурором, который произвел Барр. Бывший вице-президент не был красавцем. Ростом примерно пяти футов и шести дюймов, худой и жилистый, на первый взгляд он не походил на человека, способного возбудить у окружающих всеобщий интерес. В свои почти пятьдесят лет Аарон Барр был темноволосым мужчиной с узкими бровями над выразительными черными глазами. В щеголеватой белой кружевной рубашке, черных атласных панталонах и сером бархатном сюртуке, хорошо сидящем на его суховатых плечах, он выглядел весьма элегантно. Обаяние его было неоспоримо. Насмешливо наблюдая за естественной грацией, с которой Барр раскланивался и обменивался приветствиями, Морган удивлялся, почему другим недоступен этот непринужденный шарм.

Многие уже успели представиться Барру, и первоначальное возбуждение, возникшее вокруг его персоны, понемногу улеглось, когда Морган вдруг оказался к лицу с героем вечера. Морган держал под руку Леони и, сжав ей руку, сказал:

— Держись, красавица! Ведь он всего лишь человек.

Леони бросила на него негодующий взгляд и прошипела:

— Я и не думаю нервничать.

В это время Барра окружали две небольшие группы. Одна из них состояла из Ноэль, Мэтью, Роберта, хозяина дома Стефана Майнора и полковника Остуна. Морган хорошо знал Стефана Майнора, так как Мэтью и Стефан были старыми друзьями, а друг Моргана, Филипп Волан, приходился Стефану сводным братом. С Остуном Морган не был лично знаком, но крепкому мужскому рукопожатию и грубоватой, открытой внешности было трудно не симпатизировать.

— Рад познакомиться с вами, Слейд, — вежливо ответил Остун на представление Мэтью, а затем галантно обратился к Леони:

— Так это и есть та самая очаровательная сноха Роберта, о которой он все уши мне прожужжал. Я восхищен, моя дорогая. — Бросив на Моргана лукавый взгляд, он добавил:

— Если бы я был на вашем месте, сэр, и имел такого брата, как Роберт, то воспылал бы жгучей ревностью.

Морган рассмеялся, пытаясь отделаться шуткой. Но в это время Барр, беседовавший в стороне с несколькими мужчинами, неожиданно вмешался в разговор. Оглядев Моргана и всех присутствующих и вежливо улыбнувшись, он сказал:

— Если бы я был женат на такой красавице, как миссис Слейд, то наверняка был бы жутким ревнивцем.

Глаза Барра, казалось, ласкали прекрасные черты лица Леони. К удивлению Моргана, она покраснела. Слава о Барре как соблазнителе женщин бежала впереди него. Морган пристально посмотрел на полковника и неторопливо ответил:

— Сэр, вы совершенно правы. Я действительно очень ревнив и способен защитить свою честь. — И, властно обняв Леони за талию, он резко закончил:

— Кроме того, моя жена — образец добродетели, и мне приятно сознавать, что она не дает мне повода для ревности.

Барр правильно понял Моргана. Это было видно по изящному пожатию узкими плечами и печальному взгляду, брошенному на Леони, — О, мадам! Я вижу, что ваш муж — жуткий ревнивец! Очевидно, он не выносит даже намека на малейший флирт!

Пораженная странной шуткой и несколько шокированная столь явным восхищением Барра, Леони неожиданно выпалила:

— О, мсье Барр, я действительно не собираюсь никогда изменять своему мужу!..

Раздался взрыв восторженного смеха, и Леони залилась краской смущения. Морган наклонился и прошептал ей на ухо:

— Отлично, моя дорогая! Молодец. После того как смех затих и представление четы Слейдов высокому гостю завершилось, завязалась светская беседа, во время которой Морган смог на время удалиться, оставив Леони под защитой своей матери.

Желая отдохнуть от духоты и сутолоки, Морган спустился с веранды, чтобы выкурить сигару и подышать свежим воздухом. Вскоре к нему присоединился Стефан Майнор. Несколько минут они молча курили, а потом Майнор спросил:

— Ну и что ты думаешь о нашем малыше Барре?

Морган пожал плечами.

— Я не так уж много думаю о нем, но некоторые его поступки меня, признаться, шокируют, особенно известие о пребывании в компании с нашим доблестным генералом в Форт-Массаке.

— Ах, с нашим дорогим другом генералом Уилкинсоном, — переспросил Стефан, бросая на Моргана при этом насмешливый взгляд.

Морган ухмыльнулся и спросил совсем о другом:

— Скажи, есть ли вообще такой человек, которого бы ты не мог очаровать?

Стефан пристально посмотрел на кончик своей сигары и задумчиво проговорил:

— Не думаю… По крайней мере, я таких не знаю… пока.

Это не было пустым хвастовством со стороны Майнора. Он приехал в здешние края из Пенсильвании еще юношей, сумел добиться в Натчезе влияния и уважения и процветал в годы правления испанцев. И доказательством его умения вести дела стало назначение, первым губернатором после перехода Натчеза в руки американцев.

В свои сорок с лишним лет Майнор был весьма интересным мужчиной, хотя его темную шевелюру посеребрила на висках седина. Он был склонен смеяться, когда другие ругались, и предпочитал оставаться спокойным в ситуациях, в которых иные теряли голову. Майнор в общем-то был симпатичен Моргану. Между ними сложились добрые отношения. Они не были близкими друзьями, но уважали друг друга, и у Моргана не было причин что-то от него скрывать.

Кивнув головой в сторону зала, Морган спросил:

— Ты веришь в разумность этой цели поселений, которую Барр организовал вдоль реки Вашита на севере Орлеана?

— Земли де Бастрона?

— И они в том числе. Но еще и четыреста тысяч акров, о которых ты не знаешь и которые ему удалось застолбить, — сухо ответил Морган.

Стефан слегка улыбнулся и ответил уклончиво:

— Дело сделано.

Мужчины еще некоторое время говорили о Барре, обсуждая его поездку. Потом Стефан как бы случайно заметил:

— Должен поздравить тебя с женитьбой. Она просто обворожительна! Морган насторожился — О ней много говорят?

— Много, — спокойно согласился Стефан, — но я думаю, что после сегодняшнего вечера слухи и домыслы улягутся. Твоя жена может безусловно рассчитывать на мою поддержку и поддержку моей жены. Уже одно это укоротит многие злые языки… даже Мелинды.

Морган удивленно вскинул брови:

— После всего, что произошло, я думал, что уж кто-то, а Мелинда не будет злословить. Конечно, это было для нее оскорблением и суровым испытанием, но именно по этой причине ей и не следовало бы много болтать.