Меченые - Шведов Сергей Владимирович - Страница 67

– Неопрятно живут людишки, – заметил Рыжий, брезгливо оглядываясь по сторонам.

Белобрысый мальчишка лет десяти – двенадцати в разодранной до самого пупа, когда-то, вероятно, белой рубахе показал меченому язык. Рыжий, недолго думая, огрел озорника плетью. Белобрысый завыл диким голосом, призывая на голову чужака все кары небесные. Рыжему стало жаль мальчишку, и он швырнул ему под ноги золотой. Рев мгновенно оборвался – пострадавший с упоением пробовал монету на зуб. Видимо, проверка его удовлетворила, и он одарил меченого ослепительной улыбкой. Оборванцы, встретившие рев белобрысого издевательским смехом, выпавшую на его долю неслыханную удачу посчитали личным оскорблением. Но ругательства, которыми они осыпали Рыжего, только забавляли меченых.

– Что делает с людьми зависть…

Чиж бросил на толпу высокомерный взгляд. Метко брошенный комок грязи, едва не угодивший ему в глаз, сильно подпортил не только физиономию, но и настроение меченого. Он обрушил на толпу град ударов, и, в отличие от Рыжего, совершенно бесплатных. Появление городской стражи остановило побоище. Широкоплечий стражник неосторожно перехватил руку взбешенного Чижа. Меченый злобно ощерился, показав два ряда белых, как пена, зубов, и с такой силой рванулся в сторону, что не ожидавший подобной прыти от невысокого и щуплого на вид юнца стражник вылетел из седла и, гремя доспехами, покатился по земле. Толпа заулюлюкала в предвкушении драки. Товарищи пострадавшего, а их было шестеро, обнажили мечи. Эйрик Маэларский поспешил вмешаться в разгорающуюся свару. Широкоплечий стражник, перемазанный грязью до самых ушей, хотя и остался недоволен, но ссориться с богато разодетым владетелем не решился. Несколько серебряных монет успокоили городскую стражу. Разочарованная толпа охотно расступилась, пропуская надменных всадников. Тор остановился в богатом, но обветшавшем доме владетелей Нидрасских. Дом, сложенный из каменных блоков, мог в случае надобности выдержать серьезную осаду, а высокая каменная ограда, окружавшая его, мало чем уступала стенам иных замков. Видимо, владетели не чувствовали себя в безопасности даже в Бурге.

Меченые с интересом рассматривали богатую коллекцию диковин, собранную прежним владельцем дома Альриком Нидрасским. Зуб, обнаружив непонятный, насквозь проржавевший предмет, с интересом вертел его в руках, прилаживая и так, и этак. После недолгого обсуждения меченые сошлись во мнении, что это старинное оружие.

– Что-то вроде арбалета, – авторитетно заявил Волк.

– Интересно, как бы ты стал стрелять из подобного арбалета? – скептически хмыкнул Ара.

Волк пожал плечами и в задумчивости почесал затылок – вопрос товарища поставил его в тупик. Зуб заметил, что оружие предков, судя по всему, сильно уступало современному. С этим согласились все. И только Сурок отрицательно покачал головой:

– А как же порох?

– Еще неизвестно, кто придумал порох, – не сдавался настырный Зуб. – Может, его придумали молчуны, а на древних они ссылаются для отвода глаз.

Сурок опять покачал головой:

– Молчуны показывали мне древние книги, там упоминается об арбалетах, которые выпускали по нескольку десятков стрел за один раз. Вот такие маленькие стрелы. – Сурок вытянул указательный палец.

– Врешь! – не поверил Ара.

Сурок только рукой махнул. Во всем, что касалось древних, он был среди товарищей непререкаемым авторитетом. Несколько зим подряд он провел с молчунами и многому у них научился. И все-таки меченые Сурку не поверили – стрелы длиною в палец, придет же такое в голову!

Тор с интересом выслушал историю о том, как погиб его дед, ярл Хаарский. Старый слуга охотно показал место, где все это происходило.

– Стрела, угодившая в твоего отца, благородного владетеля Альрика, прилетела вон оттуда, – старик указал на окна мрачного особняка, стоящего поодаль, – потом мы узнали, что там укрывались меченые.

Тор смутился. Владетель Маэларский отвернулся, делая вид, что разговор ему неинтересен.

– А теперь они служат тебе. – Старый слуга осуждающе покачал головой.

– С чего ты взял, старик, что они – меченые? – улыбнулся Эйрик.

– Довелось мне их повидать. Я хоть и стар, да из ума не выжил, память у меня хорошая. И сержанта их помню – в двух шагах от меня был, а потом поднялся в воздух и исчез.

– Как исчез? – не понял Эйрик.

– Колдуны они, меченые-то, – пояснил старик, быстро и мелко крестясь, – вот и этот растворился в воздухе, словно его и не было.

Эйрик рассмеялся, кося веселым взглядом на серьезного Тора.

– А ты не из этих ли будешь? – Старик кивнул в сторону дома, откуда неслись громкие голоса меченых.

– Нет, я с побережья, родственник Гоонского. – слыхал о таком?

Старик кивнул головой и перекрестился:

– Тоже про него говорят много нехорошего – еретик, говорят.

– Все это ложь! – Эйрик встревожился не на шутку.

– Может быть, – неохотно согласился слуга и, бросив на Маэларского настороженный взгляд, побрел к дому.

– Судя по всему, орден решил взяться за нас всерьез, – вздохнул Эйрик. – Если им удастся поднять народ на защиту веры, то нордлэндские владетели не рискнут выступить на нашей стороне. Одно дело – король Рагнвальд, и совсем другое – церковь. Не дай Бог, этот сброд ринется в наши края – в крови захлебнемся.

– Поживем – увидим, – отозвался настроенный более оптимистично Тор.

Вопреки мрачным пророчествам Маэларского, Бент Хаслумский встретил благородного владетеля Тора с распростертыми объятиями. Мимолетно взгрустнув о погибшем сыне, он тут же заверил, что не считает Тора повинным в его смерти.

– Поединок есть поединок, – вздохнул Бент. – На все воля Божья.

Узнав об исчезновении Лося, первый министр только головой покачал: опасное место это ваше Приграничье, да к времена сейчас смутные. Какая-то темная сила словно бы вспарывает некогда накрепко закрытые границы Лэнда и проникает не только в Приграничье, но и в Бург. Хаслумский зябко передернул плечами и тут же перешел к вопросам о здоровье правителя края, ярла Эйнара Гоонского.

– Я думаю, о благородном Эйнаре тебе расскажет его близкий родственник, Эйрик Маэларский.

Хаслумский радостно приветствовал дорогого друга, которого в суматохе встречи не успел разглядеть. Эйрик слегка растерялся от столь бурного проявления чувств, однако достойно ответил благородному Бенту:

– Ярл Эйнар шлет тебе привет и надеется на нерушимый союз Приграничья и Нордлэнда против темных сил, о которых ты только что говорил.

– Какие-нибудь новости с границы? – насторожился Хаслумский.

– При мне письмо ярла к королю Рагнвальду, но я должен вручить его лично.

– В таком случае, я готов представить вас Его Величеству. – Бент возбужденно потирал потеющие руки, поглядывая на молодых людей маслеными от дружелюбия глазами. – Король будет рад вас видеть. Не говоря уже о дамах. – Первый министр позволил себе короткий фамильярный смешок. – Дамы будут просто в восторге.

Тор и Эйрик выразили горячее желание предстать перед королем немедленно, и уж никак не менее горячим было их желание насладиться обществом прекрасных буржских женщин.

– Увы, государь болен, – лицо министра в ту же секунду приняло скорбное выражение, – но ваш покорный слуга всегда готов к услугам, – глаза его весело сверкнули, – и обществом дам вы можете насладиться уже этим вечеров в моем новом дворце.

Владетели выразили горячую признательность благородному Бенту за столь доброе отношение к бедным провинциалам.

– Ну, не таким уж и бедным. – Хаслумский погрозил молодым людям пальцем и одарил лучезарнейшей из своих улыбок.

Эйрик Маэларский не ударил в грязь лицом и отплатил гостеприимному хозяину той же монетой. У более прямодушного и неопытного Тора улыбка получилась много хуже, но и он старался как мог.

– Хитрит, старая гадюка, – сделал вывод Эйрик, когда они наконец расстались с Хаслумским, – все зубы на виду, того и гляди вцепится.

– Зубы выбьем, – пообещал Тор.

– Дай Бог, – покачал головой Маэларский. – Бент – штучка тонкая: за здорово живешь его не возьмешь. Пока он нас не обнюхает, к королю не пустит.