Меченые - Шведов Сергей Владимирович - Страница 86

– Шестьдесят воинов – сила немалая, – заметил Фрэй, которого в эту минуту более всего заботила безопасность собственного замка, – Добавим к этому пятьсот наемников у Змеиного горла.

– На наемников надежда плохая, – возразил Брандомский. – Я уже не говорю об условиях контракта, где черным по белому написано об их невмешательстве в наши междоусобицы, но, скорее всего, Чуб им еще и приплатит за это невмешательство.

Благородного Бьерна поддержал владетель Эйрик:

– Если у наемника будет выбор: воевать за плату или через губу плевать за те же деньги, то нетрудно догадаться, что он предпочтет.

– Сброд – он и есть сброд, – подвел черту Гоонский.

– Никто не знает, какой силой располагает Чуб, – напомнил Маэларский, – вряд ли он затеял войну, имея под рукой только сотню меченых.

Брандомский согласился с Эйриком – капитан меченых хитер и осторожен. Двадцать лет он кружил над Приграничьем, как коршун над добычей, а когти осмелился выпустить только сейчас. Наверняка силы чужаков значительны.

– Быть может, Чуб просто блефует, – осторожно заметил Фрэй, – готовится нам выставить какие-то требования.

– Скажем, восстановить Башню, вернуть земли. Не будем забывать, что Тор Нидрасский всегда был союзником меченых – кто знает, какую игру они с Чубом ведут сейчас.

Слова Фрэя заставили собравшихся призадуматься. Худой мир лучше доброй ссоры. Вопрос только в том, как далеко зайдут в своих требованиях меченые.

– Если Чуб выдвинет какие-то требования, то на переговоры следует пойти, – сказал Маэларский. – ни орден, ни король Рагнвальд, как мы убедились, нам не помощники.

Лаудсвильский горячо возразил Маэларскому, но его горячность не произвела на приграничных владетелей особого впечатления. На любой войне в цене прежде всего сила, а не благие пожелания. Все взоры устремились к ярлу Гоонскому – от него ждали решающего слова.

– Требования Чуба в конечном счете будут зависеть от нашей с вами силы или слабости. Следует объединить все имеющиеся у нас резервы в одну Большую дружину, а уж потом вести переговоры и с Чубом, и с королем Рагнвальдом.

Владетели Брандомский и Лаудсвильский переглянулись: нынешние события вели к усилению власти Гоонского быка. И воспрепятствовать этому было трудно. Во всяком случае, пока Нордлэнд равнодушно наблюдает за суетой на границе, владетель Брандомский серому ордену не союзник. Король Рагнвальд и генерал Труффинн могут позволить себе роскошь морщить в раздумье лоб, а Брандомскому нужно спасать свой замок и нажитое добро, которое же завтра может быть развеяно по ветру.

Благородные Фрэй и Бьерн настаивали на том, чтобы сбор Большой дружины был назначен в Ингуальде. Лаудсвильский резонно возражал, что на это просто может не хватить времени. Гоонский с окончательным решением не торопился, взвешивая все «за» и «против».

Эйрик Маэларский отошел к. окну и приоткрыл его, от горячих споров в зале становилось душновато. Ночь уже вступила в свои права, но Ингуальд и не думал успокаиваться. Маэларский вдруг заметил во дворе знакомую фигурку и насторожился. Разумеется, он мог и ошибиться, но ему показалось, что он узнал в одном из деятельных обитателей замка буржского мальчишку Криса.

Ара поднял голову и огляделся, благо широкие поля шляпы скрывали его лицо от посторонних взглядов, и он почти не боялся быть узнанным. Ингуальдский замок был переполнен воинами и челядью, и в сгущающихся сумерках появление еще одного человека прошло незамеченным. Мычащий и блеющий скот разместили в загонах, а меченый, изображающий из себя пастуха, скользнул в тень небольшого навеса, заваленного разной рухлядью, где его уже поджидал Крис.

– Тебе сбросят из окна веревку, как только окончательно стемнеет.

Ара оглянулся на закрывающиеся ворота Ингуальдского замка и дружески похлопал мальчишку по плечу.

– Про Данну узнал что-нибудь?

– Она наверняка в правом крыле дома, где расположились серый владетель и его люди.

Попасть в эту часть дома было не так-то просто. Криса, во всяком случае, остановили на дальних подступах, и сообразительный мальчишка решил, что это неспроста.

– Ладно, – сказал Ара, хитро улыбаясь, – сегодня ночью мы нанесем визит благородному Рекину.

– В замок приехали несколько владетелей, – предостерег Крис, – если тебя поймают, то сочтут лазутчиком Чуба.

– Не беспокойся, – самоуверенно отозвался Ара, – я выкручусь.

Крис исчез бесшумно, не потревожив стайки пугливых птиц, расположившихся поблизости. Меченый внимательно наблюдал за перемещениями во дворе. Несмотря на свою браваду перед Крисом, он был не на шутку встревожен. Приезд в Ингуальд Гоонского говорил о многом. Каша заваривалась крутая. Интересно, знает ли об этом Чуб и следует ли Аре предупредить его? Сердце меченого разрывалось между Чубом и Тором. Капитану он не мог простить пролитой при захвате Ожского замка крови. Как будто мало других замков в Приграничье? Возьми Чуб, скажем, Брандом – и все могло бы пойти по-другому.

Ара тряхнул головой, отгоняя надоедливые мысли. Наступало время действий. Жизнь в обширном дворе постепенно затухала. Лишь на стенах торчали истуканами часовые, освещаемые лишь луной да подмигивающими звездами. В окнах хозяйки замка сначала погасили свет, а потом в одном из них робко замерцал слабый огонек, оставленный, судя по всему, с расчетом на чужую любознательность. Ара выскользнул из своего убежища и осторожно двинулся вперед, старательно укрываясь тенью, падающей от стены. К сожалению, он запоздал с визитом: с десяток воинов расположились вокруг костра прямо напротив ворот замка. То ли воинам не хватило места во внутренних помещениях, то ли встревоженный развитием событий Фрэй Ингуальдский специально оставил их здесь на случай неприятных неожиданностей. Так или иначе, но их присутствие во дворе сильно осложнило меченому задачу. Нечего было и думать проскользнуть невидимкой к самому окну, где для него была спущена веревка. Да и подниматься по стене на виду у сторожей было бы безумием. Оставался один выход: попробовать добраться до заветной цели через двери – не самый привычный и не самый безопасный путь в подобных обстоятельствах. Дверь, к счастью, была не заперта и тихо захлопнулась за его спиной, лишь слегка скрипнув смазанными бараньим жиром петлями. Меченый уже хотел поздравить себя с удачным началом, но тут наверху послышался шум шагов, и украшенная шлемом голова появилось в тускло освещенном проеме. Похоже, заботливый Фрэй выставил охрану у спальни своей жены. Меченый тихо свистнул и отступил в тень. Больше всего Ара боялся, что страж закричит, призывая на помощь товарищей, но тот, видимо, был скорее удивлен, чем встревожен. Смело печатая шаг по гулкой лестнице, олух царя небесного спустился вниз прямо в объятия меченого. Впрочем, Ара сначала ударил, а уж потом подхватил обмякшее тело и оттащил его под лестницу. Придурок был без сознания и, судя по всему, не собирался пока возвращаться в негостеприимный мир. Ара освободил его от тяжести доспехов и сноровисто связал руки и ноги подвернувшейся веревкой. Затем для верности забил кляп в зубастый рот. Нахлобучив пастушью шляпу на уши поверженного противника и завернувшись поплотнее в его широкий плащ, меченый смело двинулся вверх по винтовой лестнице. Тяжелый меч непривычно оттягивал пояс, но с этим неудобством пришлось смириться. Комнату Кристин меченый вычислил без труда и, оглядевшись на всякий случай по сторонам, осторожно постучал. После нескольких томительных минут ожидания дверь тихонько приоткрылась. Ара решительно толкнул ее и ввалился в комнату мимо пораженной Кристин, не узнавшей его в полутьме. По испуганному лицу хозяйки Ингуальдского замка меченый понял, что она сейчас закричит. Это никак не входило в его планы, и он без церемоний закрыл ей рот ладонью. И тут же едва не взвыл сам – зубки у благородной Кристин оказались весьма острыми.

– С ума сошла! – зашипел Ара, потрясая прокушенными пальцами.

Кристин наконец узнала его и поспешно сняла нахлобученный на самые глаза меченого шлем.