Вендетта (ЛП) - Группа LOVE IS LIKE A DRUG - Страница 24

— Тебе не понять, — говорю я им обоим.

— Потом она начала задавать все эти вопросы, а я не знала, что ей ответить, вернее, что должна говорить. Девон, даже не знаю, что обо всем этом думать.

Я поворачиваюсь к ней:

— Что за вопросы? — Хэйли смотрит вниз на свои руки, теребя кольца на пальцах. — О чем она спрашивала, Хэйлз?

— О наших отношениях. О нас.

Я не могу держать себя в руках, теряя контроль.

— Черт возьми, Хэйлз! — возмущенно начинаю я, направляясь к ней. — Что ты ей наговорила?

Она начинает плакать. Конечно, черт возьми, она начинает плакать.

Я дружу с Хэйли очень, очень долгое время. Поэтому знаю, что сейчас она плачет не потому, что расстроена или напугана. Я видел подобные слезы каждый раз, когда она понимала, что сделала что-то не так. Например, когда взяла мой аудиоплеер и потеряла его. Или когда рассталась со мной. Это виноватые слезы. Она точно знала, что делает.

— Хэйлз, — говорю я, медленно приближаясь и приседая перед ней. — Это важно. О чем она спрашивала?

— О нас. Когда, как долго — нет, не как долго, а когда мы расстались, — она наконец поднимает голову, но не смотрит на меня. — В общих чертах.

Ее слова наполняют меня ледяным страхом.

— И что ты ответила?

Она рыдает еще сильнее, закрывая лицо ладонями. Я закидываю руки за голову, обхватывая шею пальцами, чтобы не сорваться и не заставить ее смотреть на меня насильно.

— Хэйли, что, черт возьми, ты ей ответила?

— Я сказала ей правду, — вопит она, наконец-то глядя прямо мне в глаза. — Она все испортила, я просто хотела ее…

Блять.

Голос Хэйли начинает звучать просто как фоновый шум.

«Она все знает», — это все, о чем я думаю.

И впервые понимаю, что не хочу, чтобы она это знала. В данный момент это не имеет значения, но я все равно не хочу, чтобы она знала, как я все испортил.

Не хочу, чтобы она меня ненавидела.

— Почему, черт возьми, ты это сделала? Я думал, что между нами все кончено. Ты, — кричу я, сжимая ее плечи, — именно ты разорвала наши отношения.

Я не верю и секунды, будто она не знала, что делает.

— Ты делаешь мне больно, Девон, — шепчет она. Я ослабляю хватку и отпускаю ее. Она падает на диван. — Наши отношения здесь не при чем. Я просто хотела, чтобы она отступила, — говорит она сквозь слезы. — Ты собираешься лишиться ради нее всего. Я просто хотела, чтобы она отступила, потому что прекрасно тебя знаю. Ты уже все для себя решил.

Я разочарованно качаю головой. Во-первых, потому что она полагает, будто может читать мои мысли. Во-вторых, не могу поверить, что она действительно решила, будто имеет право делать что-либо подобное вообще.

— Это она, я права? — слышу я ее вопрос, но уже выхожу за дверь, сжимая в руках ключи от комнаты Лейтон.

ЛЕЙТОН 

Дверь открывается, но я не реагирую, продолжая рисовать. Девон нерешительно приближается, медленно идя ко мне через комнату. Неподвижно смотрит на то, как я рисую. Делаю вид, будто не замечаю его присутствия.

Он откашливается:

— Мы можем поговорить?

Я поднимаю голову:

— Мне действительно нечего тебе сказать.

— Я говорил с Хэйли, — спокойно выдает он. Когда я не отвечаю и вообще никак не реагирую, продолжает. — Она не должна была говорить ничего из того, что сказала.

Пожимаю плечами, как будто мне все равно. Я не собираюсь показывать, как мне на самом деле больно.

— Лейтон, — говорит он с мольбой в голосе.

— Что ты от меня хочешь, Девон? — спрашиваю я, откладывая карандаш. Потом кладу набросок портрета мамы на кровать и уделяю ему все свое внимание.

Девон садится рядом со мной:

— Можно мне сказать?

— Говори, — отвечаю, безразлично окидывая его взглядом.

— Она понятия не имеет, о чем говорит. И она не имела никакого права на это.

Я вздыхаю:

— По-моему, ты должен обсудить это с ней, а не со мной.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — он расстроенно проводит пальцами по волосам.

— Нет, не знаю. Если у тебя с Хэйли проблемы в общении, то разбирайтесь в этом сами. А теперь, если ты не возражаешь, мне надо закончить рисунок, — бросаю взгляд на дверь.

— Я никогда не хотел ее так, как тебя, — говорит он, придвигаясь ближе, чтобы сидеть рядом со мной. — Клянусь.

Я встаю, чтобы оказаться от него подальше. Поднимаю руки.

— Снова, Девон...

— Нет, просто послушай, пожалуйста, — просит он мягко, поднимаясь следом. — Я хочу тебя больше, чем кого-либо в своей жизни. Я всегда тебя хотел, — шепчет он.

У меня в голове что-то щелкает.

— Ты хочешь меня? — переспрашиваю со сталью в голосе. — Мне кажется, или несколько месяцев назад ты хотел больше, чем кого-либо другого ее. Как она там говорила? О, верно, — я закатываю глаза. — «Он хотел, чтобы мы занимались всякими грязными вещами», — делаю пальцами воздушные кавычки и преувеличенно протягиваю последние два слова, чтобы как можно более убедительно донести до него свою точку зрения. Да, я знаю, что ревную и от этого чувствую себя немного виноватой, но сейчас мне на это плевать.

— Это не то… — начинает он, но я продолжаю свою напыщенную речь.

— Но, наслушавшись, как ты занимался «диким, страстным сексом»… — на последнем слове мой голос срывается. Он зажмуривается. Произнося это вслух, признавая этот факт и ничего не отрицая, я почти чувствую, как рвется мое сердце на куски. — …С женщиной, которую ты так ужасно хотел, но не смог обладать, потому что она тебя покинула, я просто хочу, чтобы ты поскорее оставил меня в покое.

Отворачиваюсь от него, скрывая выражение своего лица. Но он подходит ко мне сзади и обнимает, прижимая к теплой груди. Спиной я чувствую его учащенное сердцебиение. Вырываюсь из его объятий, разворачиваюсь к нему лицом и заношу руку для удара прежде, чем понимаю, что делаю. Он останавливает мою ладонь на пол-пути, но я вырываюсь из его хватки и бью по щеке.

— Не смей прикасаться ко мне снова! Ты меня хотел? Ты мог меня получить, ты, ублюдок! Ты приходил и уходил в любое время, мог трахать меня, когда только хотел, но вместо этого ты меня игнорировал, делая чертовски больно. И я все это позволяла, зная, что у тебя на то свои причины, но ты со мной даже не разговаривал и не рассказывал, в чем дело. Ты понимаешь, насколько это неправильно? Ты использовал меня, и я все это принимала, потому что думала, будто между нами существует какая-то грандиозная любовь, способная прогнать всех твоих демонов. Но, черт возьми, ты бросил меня, чтобы переключиться на девушку, которая тебя даже не хочет.

Я уже кричу, не скрывая эмоций. Ненавижу каждую слезинку, которую пролила из-за этого человека. Чертовски презираю его за то, что он так долго меня обманывал, только затем, чтобы разрушить. Где-то в глубине души я думала, что у него были ко мне какие-то чувства. Но это была лишь игра, его личная вендетта только из-за моего происхождения.

— Я отдала тебе все, — заканчиваю я. — А ты просто отыгрывался на мне из-за мести.

Он опускает голову, и хотя мне не нравится видеть его побежденным, но я поглощена своей болью, потребностью защититься от этого человека, который, как я думала, был выше всего этого.

— О, Боже, как ты, должно быть, смеялся, когда добрался до влюбленной глупышки Мур, безнадежно тоскующей по Девону Андрэ. Я была чертовски глупой, раз думала…

— Заткнись, — прерывает он меня ледяным тоном и быстро прислоняет спиной к стене. Опускает руку на талию и прижимает мои бедра, чтобы удержать на месте, потому что я усиленно стараюсь вырваться. — Ты не глупышка Мур. Ты умная, красивая и сильная, а еще самая удивительная женщина, которую я когда-либо встречал. И потому я чертовски тебя ненавижу, ведь все это никак не отменяет твоего происхождения. Я знал, кто ты такая еще когда увидел тебя впервые, — буквально выдавливает он слова. — И хотел тебя независимо от этого. Хотел тебя с тех пор, как узнал, что значит хотеть женщину. Ты — худшее, что когда-либо со мной случалось.