Тайна древнего саркофага - Басманова Елена - Страница 65

Агент опустил глаза и потерял сознание Граф Сантамери без всякой жалости смотрел на свою жертву – ноздри его раздувались, он нетерпеливо переступал с ноги на ногу.

– Зачем вы мне не сказали о саркофаге раньше? – спросил он Муру, не глядя на нее. – Если бы я знал, что они осквернили памятник, я бы убил негодяя раньше, без привлечения собаки.

– Но, Рене, – с мягким укором ответила Мура, тоже не глядя на графа, – вы тоже не все рассказали мне о саркофаге Гомера.

– Я только и делал, что говорил о нем, даже возил вас его осматривать, – медленно произнес граф, стараясь прикрыть звучанием фразы проносящиеся у него в сознании вспышки догадок.

– Я попытаюсь дополнить чуть-чуть позднее ваши рассказы, – ответила примирительно Мура. – И вы увидите, что и я умею хранить тайны.

Оба замолчали. Прозрачный сумрак белой ночи обволакивал все вокруг. Каждый из них думал, что же делать теперь и как поступить дальше. Одновременно они увидели мелькающее сквозь деревья белое пятно – кто-то двигался по Большой дороге. Белое пятно свернуло на какую-то тропинку и стало петлять по ее неровной ниточке между деревьями и кустарниками.

– А, вот вы где! – послышался голос, в котором Мура и Рене узнали голос велосипедного энтузиаста Ипполита Прынцаева. Оба устремились ему навстречу. Пузик на появление своего бывшего врага не прореагировал, он выполнял более важную задачу – сторожил пленников.

– Что вы здесь делаете? – частил Прынцаев, недоуменно поглядывая на Муру, на Сантамери, он пока не видел связанных мужчин под деревом и застывшую возле них фигуру собаки. – Вас все ищут, никто не спит! Такой переполох в доме подняли!

Лицо Прынцаева приобретало все более озадаченное, а потом и испуганное выражение. Он увидел, что у графа Сантамери в обеих руках зажато по пистолету.

Проследив его удивленно-опасливый взгляд, Мура поспешила пояснить:

– Ипполит, дорогой, не беспокойтесь. Мы живы и здоровы. Но уйти отсюда не можем. Необходимо вызвать полицию. Можете ли вы на своем велосипеде домчаться до станции?

– Да, Мария Николаевна, могу. Согласно многократно проверенным показаниям моего хронографа дистанция займет пять минут сорок семь секунд, – с готовностью сообщил Прынцаев.

– А потом к нам на дачу, – попросила Мура. – Успокойте папу и маму. Мы скоро вернемся. Но сначала – к ленсману, пусть срочно едут сюда, к Белому камню. Здесь опасные преступники.

Ошарашенный ассистент профессора Муромцева развернул свой велосипед и собрался было пуститься в путь, но Мура крикнула ему вдогонку:

– Я очень благодарна вам, господин Прынцаев. Без вас не раскрылось бы ужасное преступление.

– Какое преступление? – спросил автоматически велосипедист.

– Покушение на жизнь Пузика.

Глава 29

– Итак, – граф Сантамери вынул из жилетного кармана серебряные часы, – сейчас тридцать девять минут второго. В нашем распоряжении есть минут пятнадцать, чтобы скрыться.

– Пузик, Пузик, – закричала Мура, пытаясь вернуть пса, неожиданно устремившегося вслед за Ипполитом Прынцаевым. Не вытерпел, пулей пронесся мимо них, ослушался приказа. Младшая профессорская дочка не была уверена в том, что пес ее слышит. Но ветерок, налетающий с моря, подхватил ее слова и унес их дальше обычного. Пес остановился, несколько раз тявкнул на удаляющегося велосипедиста и потрусил обратно к хозяйке.

Пока граф Сантамери и Мура смотрели на бегущую к дороге собаку, они и не видели, как за их спиной несчастный Петя Родосский, обдирая кожу ладоней, спускался со злополучного дерева. Он благополучно приземлился и, убедившись в том, что его никто не видит, быстро полез сквозь ольховые заросли к тому месту, откуда пришла совсем недавно Мура, скатился с насыпи на мерзко пахнущие камни и пополз по ним, соскальзывая поминутно коленями в жижу, прикрывающую мелкие гранитные осколки. Он испытывал ужасную боль, но страх быть обнаруженным и предстать перед Машей Муромцевой в непрезентабельном виде пересилил все остальные чувства и заставлял бедного студента молча терпеть жестокие мучения. Зачем он потащился за сомнительными личностями из дачи «Купидон»? Как ему хотелось вновь оказаться как можно быстрее в своем убежище, где уже наверняка никого не будет, кроме него, даже привидений, оказавшихся на поверку запертой в подполе дворнягой! Самое главное сейчас, чтобы это злобное существо не учуяло его запаха, а то не миновать новых ран, насмешек и жалостливых вопросов Маши!

Но злобное существо, прекратившее преследование Ипполита Прынцаева и возвращающееся к хозяйке, не слышало запаха уползающего студента, скрытого земляной насыпью и камнями.

Злобное существо приблизилось к хозяйке и уселось перед ней, ласково помахивая хвостом в ожидании новых приказаний.

– Мадемуазель Мари, – граф Сантамери выдержал небольшую паузу, – я надеюсь, вы не подозреваете меня в причастности к похищению военных тайн?

– Нет, Рене, – успокоила его Мура, – я знаю, что вы здесь ни при чем.

– За военными тайнами – а технические стандарты подводной лодки, первой русской субмарины, желанная добыча для иностранных агентов – охотятся и французы, и немцы, и британцы...

– Боюсь, что вы случайно оказались впутанным в скверное дело, – сказала Мура, – но сейчас нам некогда об этом говорить. Надо скрыться до прибытия полиции, а то вас обвинят в причастности к шпионажу.

– Почему же вы так уверены, что я не имею к нему отношения? – изумился граф.

– Я вам позднее объясню, дорогой Рене. Сейчас же примем меры предосторожности. Скоро прибудет полиция.

Девушка погладила по голове пса и велела ему идти за собой. Они последовали к дереву, возле которого лежали связанные преступники. Серый человек пришел в себя и посматривал злобными глазками по сторонам. Его сообщник, закрыв глаза и постанывая, не интересовался ничем, кроме своей невыносимой боли в плече.

– Пузик, хороший мой, – попросила Мура, – сидеть.

Она указала собаке на место перед деревом, служившим опорой неудачливым шантажистам.

– Сторожи, Пузик. Сторожи, – велела твердо Мура. – Я скоро вернусь.

Собака понимающе посмотрела на хозяйку и перевела взор на скорченные тела связанных по рукам и ногам злодеев. Мура опустила в карман агента Сэртэ сложенный листок с цифрами и латинскими знаками, а также визитную карточку, на обратной стороне которой было написано собственноручное признание шпиона. Потом она повернулась к графу Сантамери:

– Мы должны уходить, Рене, уберите оружие. Оно больше не понадобится.

И он покорно исполнил просьбу девушки.

Они торопливо двинулись по тропинке, стараясь как можно быстрее покинуть нехорошее место. Через некоторое время они вышли к дороге, пересекли ее, убедившись в том, что никого поблизости нет, и скорее нырнули в заросли кустарника.

Пройдя под их прикрытием несколько десятков метров, обнаружили тропку, ведущую наверх. Она вилась между зарослями малинника и крапивы, вымахавшей в человеческий рост, сныти и иван-чая, иногда ее пересекали небольшие ручейки, замощенные камешками и обломками веток, по сторонам попадались огромные муравейники, окруженные папоротниками.

Путники изредка оглядывались, бросая взгляды на просвечивающую сквозь стволы деревьев дорогу. Наконец Мура остановилась у небольшого валуна и предложила:

– Остановимся здесь на несколько минут. Отсюда удобно наблюдать за тем, что будет происходить. Мы должны убедиться в том, что преступников арестуют. А нас отсюда, из-за валуна, не увидят. Да и Пузик, не известно, послушается ли незнакомых людей.

– А сверху, по тропинке, никто не спустится? – обеспокоился граф – Нет, Рене, тропинка заброшена, сами видите, в каком она состоянии. Дачники здесь не ходят. Вероятнее всего, там, наверху, кто-то построил дачу, и спуск стал непригоден для отдыхающих...

Они выглянули из-за валуна – справа по дороге двигалась коляска.

– Должно быть, полиция, – обрадовалась Мура. – Какой молодец Ипполит! На него можно положиться!