Тайны сердца - Коултер Кэтрин - Страница 36

— Вам двадцать семь лет, вы выросли в свете, хотя и в салонах Йорка, и не думаю, что вы когда-нибудь жили в монастыре. О, достаточно об этом. Я спросил у Софи, предпочитаете ли вы кошек или собак, и она поведала мне о вашем благоговении перед кошками. Это правда?

— Да. Я страшно скучаю по Матильде и Уильяму. Однако мои отец тоже обожает кошек. Я не сомневаюсь: теперь, когда я оставила их на произвол судьбы, они согревают по ночам его. А как обходятся без вас Мейбл и Пенелопа?

Девлин подал ей руку.

— Моя домоправительница в Холли-Хилле бессовестно балует их равно, когда я отсутствую и когда присутствую. Давайте пройдемся до обрыва и посмотрим на то, как волны бьются о берег.

Дул нежный бриз. Погода стояла облачная, и Девлин снял шляпу. Роксана увидела пальмы и улыбнулась. Замечательное место, и в воздухе как будто витает волшебство. Наконец она не сдержалась:

— Вы до сих пор любите Корри Шербрук?

Девлин резко остановился и повернулся к ней.

— Знаете, дорогая, этот вопрос совершенно лишил меня всяких идей, как завести живую и занимательную беседу. Почему вы вообще решили его задать?

Действительно, почему? Иногда бывает лучше помолчать.

— Кажется, вы просили руки Корри у ее дяди.

— Неужели? Прошло уже больше шести месяцев. Возможно, тогда, по здравом размышлении, я предоставил ей выбор, и она его сделала. Теперь она замужняя женщина и до того отвратительно счастлива с Джеймсом, что мне остается только удивленно качать головой. Да, да, я знаю, он выглядит как бог, но какая разница? Кому нужно лицо, из-за которого женщины не будут давать вам проходу?

— Не могу поверить, что вы это сказали.

Девлин вздохнул.

— Честно говоря, я тоже.

— Вы тоже совсем не тролль на вид, Девлин.

— Нет? — Он поднял бровь.

— Вы красивее своего дядюшки, а он известен прекрасной внешностью.

— Этот слух распустила его матушка.

Роксана лукаво улыбнулась ему.

— А сейчас, детка, поглядите на пролив, — произнес Девлин. — Море спокойно, ветра, который мог бы раздуть пламя, нет, а значит, вдовий домик подожгли.

— Довольно жалкая месть, — задумчиво вымолвила Роксана, чувствуя на губах соленый привкус морского ветра. — Почему вдовий домик, а не прямая попытка убийства?

— Ричард уже совершил такую попытку в Лондоне на прошлой неделе, как сказал Джулиан. Но он не был серьезно настроен, потому что боялся виселицы. А значит, как человек с небогатым воображением, был вынужден уничтожить вдовий домик в качестве символической пощечины Джулиану — как раз тогда, когда тот возвращался в Рейвенскар. Однако, думаю, в этот раз он довел дядюшку до черты.

— Черты? Вы же не думаете, что Джулиан его пристрелит?

— Кто знает? — Девлин пожал плечами.

— Посмотрите, здесь каменная ограда. Зачем она?

— Она не дает неким четырем спаниелям убежать на Лендс-Энд и ловить там грачей. Площадка для выгула находится между кабинетом Джулиана и скалами. Сравнительно невысокими, конечно. Собаки могут сколько угодно играть здесь, и даже если один из спаниелей упадет, он не поранится.

— Но они этого не знают.

— Нет.

Девлин помолчал, глядя на облака.

— Вы знаете, кажется, мой дядюшка начинает относиться к вашей племяннице не только как снисходительный взрослый. Вы не заметили?

Роксана столкнула с обрыва небольшой камень, он соскользнул по уступам на влажный песок.

— Думаю, Джулиан испытывает к ней нежные чувства под влиянием Коринны. Нечто большее? Может быть. Разве вам не нравится Софи?

— О, Софи прелестна. Она искрится молодостью и красотой и пользуется огромным успехом у джентльменов. Однако, по моим наблюдениям, никому из поклонников не удалось привлечь ее внимание. Интересно почему? — Он подошел к краю скалы и внимательно посмотрел вниз, на песчаный берег. Потом медленно повернулся к Роксане. Волосы его образовывали как будто ореол вокруг головы. Он медленно продолжил: — Я уже больше недели не навещал своих любовниц. Что бы это значило?

— Возможно, — ответила она, не глядя на него, — вас так очаровала Софи, что вам больше не хочется потворствовать своим греховным желаниям.

— «Потворствовать своим греховным желаниям», — повторил он, — какая своеобразная манера выражаться. Нет, Софи здесь совершенно ни при чем.

Со стороны Рейвенскара раздался голос Джулиана:

— Девлин! Моя матушка требует твоего присутствия.

— Ну что ж, возможно, это и к лучшему, как вы полагаете?

— Нет, — ответила Роксана, — я не знаю, к лучшему это или нет.

Она молча шла рядом с ним к огромному каменному дому — замку, крепости, дворцу… Не важно.

Мысли Роксаны были заняты совсем другим. Ей двадцать семь лет. Она почтенная матрона и должна заботиться о племяннице. Софи — светская дебютантка, ей надо составить хорошую партию. Кажется, Софи об этом вовсе не думает. Пока. А что, если ей сделает предложение Джулиан? Или Девлин? Девлин… Он сказал, что Софи «искрится молодостью и красотой».

У Роксаны заныло сердце. Впервые с тех пор, как она рассталась с Джоном Синглтоном, которому нужны были только ее деньги.

Глава 34

Следующим утром

Софи стояла лицом к Джулиану в его кабинете, скрестив руки на груди. На всех стульях и на диване спали спаниели — говоря откровенно, кабинет принадлежал собакам. Она улыбнулась, подобрала Беатрис, опустилась на кожаный диван, а спаниеля положила на колени. Софи осторожно погладила длинные шелковистые уши.

— Кажется, вы ей нравитесь, Софи.

— Ей просто нравится, когда ее гладят. Я повторюсь, поскольку вы меня, кажется, не слышите, Джулиан. Я не хочу возвращаться в Хардкросс-Мэнор. Зачем? Мне там все не нравится. Я не верю барону. Он весьма улыбчив и дружелюбен, но что-то в его обращении с нами тревожит меня. А еще там Ричард. Я могу забыться и попытаться поколотить его. Я хочу, чтобы мы все остались здесь, в Рейвенскаре. Если вы захотите нанести им визит — ехать отсюда недалеко. — Она на мгновение замолчала, нахмурилась. — А Вики, думаю, только притворяется странной. Так она может говорить, что хочет, и никто ее не одернет.

— Притворяется? — Джулиан наклонился и подобрал Оливера. — Она не всегда была такой, — добавил он, помолчав.

— А какой она была?

— Я помню ее маленькой девочкой, смеющейся озорницей. Я помню, как Лили бранила ее за детские проделки, а потом обнимала. Но, повзрослев, Вики изменилась. Все меняются Я не могу точно сказать, когда это произошло, но уже довольно давно.

— Вы участвовали в битве при Ватерлоо?

Он перестал гладить Оливера. Пес заскулил, и Джулиан погладил его живот.

— Да, — коротко кивнул он, — откуда вы знаете?

— Ваша матушка рассказала, что сам герцог Веллингтон вынес вам благодарность.

— Вы были тогда очень юны.

— Да — Софи знала двух мужчин в деревне, которые также сражались с Веллингтоном под Ватерлоо, и они тоже не хотели об этом разговаривать. — Как и вы. Вы были еще мальчиком. А потом вы занялись морской торговлей?

— Да Мир тесен — я встретил в Генуе Томаса Малькомби, графа Ланкастерского, который добился немалых успехов в торговле. Он заметил мой энтузиазм и предложил мне присоединиться — чтобы оценить, насколько я могу быть полезен, полагаю. Потом он помог мне пуститься в собственное плавание. Томас Малькомби — замечательный человек. Часть года он живет в Англии, в Гленкоузон-Роуэн; часть — в Ирландии; и по крайней мере три месяца — в Италии. Он всегда берет с собой жену и четверых сыновей. У них дружная семья.

— И почему же вы заговорили о тесноте мира?

— Жена Малькомби — Мэгги Шербрук. Джеймс Шербрук — ее двоюродный брат, а граф Нортклифф — ее дядя. Вы знаете, что в Пендрагоне — их поместье в Ирландии — разводят первоклассных гончих ирландских котов?

— Гончих котов? — озадаченно повторила Софи. — Как можно устроить гонки котов? Я не могу себе такого представить. Вы шутите надо мной.