Перевал Дятлова. Загадка гибели свердловских туристов в феврале 1959 года и атомный шпионаж на совет - Ракитин Алексей Иванович - Страница 155

И это отразилось на их действиях, усугубив фрустрацию, которую они пережили, решив, что потеряли группу туристов. При спуске они вполне могли не заметить в темноте замерзших Колмогорову, Слободина и Дятлова и считать их живыми. Таким образом, простейшая арифметика заставляла их думать, что из девятерых человек, которых надлежало умертвить, погибли только трое — Кривонищенко, Дорошенко и Тибо-Бриньоль. В руках убийц оказалась Людмила Дубинина, а судьба еще пятерых человек оставалась неизвестна.

Вполне вероятно, что именно такого рода рассуждения побудили преступников пытать девушку. Хотя в точности этого мы, конечно же, знать не можем. Можно только догадываться, что и в какой форме убийцы добивались от Людмилы. Например, они могли потребовать, чтобы все, скрывающиеся в лесу, вышли и сдались без сопротивления. Иначе они будут медленно выдавливать ей глаза. Пальцами. По одному. И если Колеватов и Золотарев выполнили это требование и вышли из укрытия, то иностранные разведчики могли продолжить пытку Людмилы, добиваясь теперь уже от них ответов на свои вопросы. Другими словами, молодая девушка являлась слабейшим звеном оставшейся в живых части группы, и разведчики давили на это звено, стараясь использовать с максимальной выгодой факт ее пленения. Если рассуждать беспристрастно, то истязание могло продолжаться произвольно долго. Пытка Людмилы, причинявшая ей огромные страдания, могла растянуться на очень-очень долгие минуты, каждая из которых казалась ей бесконечной. Продолжительность ее напрямую была связана с результативностью, а возможно и с личным особенно негативным отношением, которое Людмила могла возбудить в своих мучителях. Нельзя исключить того, что какая-то фраза, намек или угроза, вылетевшая из ее уст, обусловили особое изуверство в отношении девушки.

Понятно, что жертва кричала, молила мучителей остановиться, что-то им говорила, возможно даже укусила кого-то из них, во всяком случае либо речь, либо какие-то действия Людмилы спровоцировали неожиданно гневную реакцию пытавшего ее человека, который вырвал пальцами или вырезал ножом ее язык с прилегающими подъязычными мышцами. Рационального объяснения этому действию нет, скорее всего, оно произошло под воздействием внезапного резкого раздражителя — гнева, боли, досады. Скорее всего, конечно, боли…

Протокол судебно-медицинской экспертизы никак не описывает повреждения рта Людмилы, хотя эксперт Возрожденный должен был понять, какого рода воздействие привело к удалению языка. Скорее всего, Возрожденный увидел нечто такое, что категорически нельзя было вносить в официальный документ, т. е. сам эксперт понял, что доверять увиденное бумаге — значит разрушать всю официальную картину расследования, которое 9 мая 1959 г. уже благополучно и неудержимо клонилось к прекращению. Но в протоколе Возрожденного есть все же косвенное указание на насильственность удаления языка и диафрагмы рта, хотя оно не бросается в глаза при поверхностном прочтении документа. Давайте вспомним, как выглядел этот фрагмент акта экспертизы: «При ощупывании шеи определяется необычная подвижность рожков подъязычной кости и щитовидного хряща. <…> Рожки подъязычной кости необычной подвижности — ХХХХХХХ (далее забитое слово из 7 букв, по смыслу предложения, это было слово «СЛОМАНЫ»), мягкие ткани, примыкающие к подъязычной кости, грязно-серого цвета. Диафрагма рта и языка отсутствует. Верхний край подъязычной кости обнажен». Рожки подъязычной кости, имеющей в грубом приближении форму буквы W, легко ломаются при ударе в шею сбоку в направлении немного снизу вверх. Даже без повреждения позвонков этот удар считается смертельным (или потенциально смертельным), поскольку провоцирует быстрый и сильный отек, сужающий просвет дыхательного горла и приводящий к смерти от удушья в течение 10–30 минут. Но к подъязычной кости крепятся две мышцы mylohyoideus, образующие диафрагму рта. И те же самые повреждения W-образной косточки можно причинить не ударом сбоку и снизу вверх, а рывком языка вверх, при котором мышцы диафрагмы передадут усилие на тонкие рожки. Здесь уместна аналогия с обычной детской рогаткой, хорошо знакомой всем мальчишкам: мышцы диафрагмы можно уподобить натягиваемой резинке, а подъязычную кость — самой ?-образной рогатине, к которой эта резинка крепится. Вот только аналогия эта хромает тем, что, в отличие от настоящей рогатки, мышца оказывается прочнее тонкой, хрупкой кости, имеющей к тому же сложную форму. И если силовое воздействие способно разорвать мышцу, то кость оно сломает тем паче.

С некоторой долей вероятности можно утверждать, что язык Людмилы Дубининой был вырван изо рта, в результате чего произошел слом рожков подъязычной кости. И судмедэксперт Возрожденный прекрасно это увидел и понял природу увиденного, вот только доверить бумаге свое открытие не пожелал. Эксперт зафиксировал увиденное в нескольких скупых и невнятных фразах — и этим ограничился. Он как мог обезопасил себя от возможного в будущем уголовного преследования по ст. 120 УК РСФСР в редакции 1926 г. (с многочисленными дополнениями), по которой в те годы судебно-медицинский эксперт мог быть привлечен к уголовной ответственности. Упомянутая статья карала за служебный подлог, который в 1959 г. советским законодательством трактовался как «внесение должностным лицом в корыстных целях в официальные документы заведомо ложных сведений, подделки, подчистки или пометки другим числом, а равно составление и выдача им заведомо ложных документов». Статья эта предполагала прямой умысел обвиняемого в сокрытии либо искажении сведений, поэтому судмедэксперт поступил в высшей степени мудро, решив не допускать сокрытия или искажения обнаруженных им во время вскрытия существенных травм и повреждений. Ведь коли умысел доказать не удастся, то и обвинение будет совсем другим («халатность»), независимо оттого, проведут ли через некоторое время эксгумацию трупов или нет. И есть такое сильное подозрение, что, честно фиксируя ужасные повреждения трупа Людмилы Дубининой, наш драгоценный эксперт думал вовсе не о торжестве справедливости, а о том, как спасти себя от тюремных нар. Возрожденный описал то, что увидел на секционном столе, без должных выводов и не давая должной оценки увиденному; фактически он отказался от своей функции эксперта, присвоив себе обязанности прозектора, т. е. лица, осуществляющего вскрытие трупов без анализа и оценки результата. Почему так случилось? Ответ не содержит в себе никакой интриги и на редкость прозаичен: товарищ Возрожденный, скорее всего, руководствовался латинской мудростью sapienti sat (умному достаточно и слова).

Схема условно показывает примерные повреждения грудной клетки Людмилы Дубининой. Смертельный удар (возможно, двукратное приложение силы) был нанесен в левую половину груди, вызвав перелом шести ребер по срединноключичной линии. Обусловленная им деформация грудной клетки привела к множественным переломам ребер с правой стороны по средне-ключичной и средне-подмышечной линиям. Подобное дробление реберных костей неизбежно сопровождается образованием значительного числа клиновидных сколов, отколов и мелких фрагментов. Кости в местах переломов имеют зубчатую, пилообразную форму. Сдвиг костей и разворот их мелких фрагментов вызывают кровоизлияния в межреберные мышцы и как неизбежное следствие — проколы плевральной полости; туда начинает поступать кровь, вызывая сдавление легких и уменьшение их эффективной поверхности, участвующей в дыхании. Без неотложных мер (пункция плевральной полости с целью удаления поступающей крови) смерть пострадавшего из-за удушья и болевого шока неизбежна. «Лавинщики» же пытаются убедить нас в том, что самостоятельное передвижение людей с такими травмами является почти что нормой. Тонкими фиолетовыми линиями на схеме прорисованы легкие, желтым цветом показана сердечная сумка. Утолщение с ее правой стороны условно демонстрирует кровоизлияние в сердечную мышцу, описанное судмедэкспертом Возрожденным.

Впрочем, отвлечемся от экспертиз Возрожденного, о них сказано достаточно.