Веселие Руси. XX век - Коллектив авторов - Страница 36

36

20 декабря 1916 года.

Все вернулось «на круги своя». Вновь пьяные крестьяне, вновь везде витает сивушный запах, вновь «делегации» из близлежащих деревень с требованием «поделиться» добром, вновь бессонные ночи в ожидании незваных гостей.

22 декабря 1916 года.

Вчера, поехавши в уезд, столкнулся на дороге с группой пьяных крестьян (при двух подводах), они едва держались на ногах, меня проводили недобрым взглядом. Вернувшись домой, узнал, что кто-то все же устроил рубку в нашем саду: срублены пять прекрасных сосен, причем две из них брошены. Скорее всего, это дело рук встреченных крестьян.

24 декабря 1916 года.

Вновь запылали соседские имения, новые жертвы (впрочем, с обеих сторон, со стороны грабителей – в результате пьянки и суровой морозной погоды).

Решил: оставаться в имении небезопасно, надо уезжать в Москву. Там, быть может, дождусь вызова в полк…

3 января 1917 года.

Давно ничего не записывал, слишком много новостей, но лишь на одной остановлюсь – гибель Гришки Распутина, этого исчадия ада, российского несчастия и проклятия… Подробности его гибели неизвестны (тело нашли в воде). Быть может, будучи в Москве, смогу узнать больше.

5 января 1917 года.

Чаша моя переполнена, все, уезжаю. Последней каплей стали события сегодняшней ночи, когда меня самого чуть не пригвоздили к стене вилами. Славу Богу, что не испугался и решился дать отпор. Расстрелял пятнадцать патронов, одного завалил насмерть, троих (кажется, так) ранил (из доброго десятка или больше), мужиков, решивших полакомиться моим имением…

Пишу, уже сидя в вагоне поезда «Орел-Москва»: на большой скорости проскакивая деревни, видел все то же – недобрый, злой взгляд крестьян, пьяные проклятия и пьяную круговерть. И… свежие кресты на сельских погостах»[260].

«Сухой закон» в городе

Особенно наглядным стремление приспособиться к обстоятельствам (то есть раздобыть спиртное по низким ценам или самим его произвести) было заметно в городе, где получили широкое распространение многочисленные брошюры, в которых очень доходчиво и со знанием дела обывателю объяснялись способы изготовления спиртного из всех мыслимых ингредиентов. Гнали алкоголь из всего: из старого и забродившего варенья, дешевых конфет, из винограда и прочих подручных средств. У кого – то получалась страшная и гремучая смесь, ставшая причиной многочисленных отравлений, у других – вполне удобоваримый продукт, который молниеносно раскупался на черных рынках.

Качественные водку, коньяк и вино постепенно вытесняли суррогаты, употребление которых было небезопасно для здоровья[261].

Но последнее, как правило, мало кого останавливало. Ведь, согласно все тем же брошюрам, существовал не один десяток способов избавить алкогольный напиток от тяжелых для организма примесей. Но очистка если и была, то на первобытном уровне – все технические «насадки» прочно оседали в организме выпившего какой-либо спиртовой денатурат[262]. Резко подпрыгнул вверх показатель смертности в результате отравлений. Порой врачам ничем не удавалось помочь пострадавшим, особенно тем, кто выпивал вместо спирта… кислоту (бывало и такое).

Рынок немедленно отреагировал на рост потребления суррогатов – произошел резкий скачок производства лака и политуры. В 1915 году увеличение по сравнению с 1914-м достигало (в северо-западных регионах России) для первого вида 520 %, для второго – 1575 %, а в центральных российских губерниях соответственно – 2320 % и 2100 %.

Нечистые на руку дельцы использовали любую лазейку, стремясь обойти запреты по производству и продаже спиртного. Так, резко увеличился объем лекарственных препаратов, основу которых составлял спирт. Благо, и Совет министров не запрещал выделение спирта на медицинские нужды. А потому в аптеках скупалось все, что при потреблении вызывало даже легкое опьянение. Особым спросом пользовались лечебные лосьоны и настойки, различные болеутоляющие средства.

В Петрограде, например, только за первый год войны из 150 аптек было продано в переработанном виде 984 тысячи литров чистого спирта, что составило свыше 3 млн бутылок водки на общую сумму 6,5 млн рублей. Оборот некоторых столичных аптек по продаже настоянных на спирту капель и разных видов одеколона достигал 500 и более рублей в день. Очереди в них напоминали очереди в казенных винных лавках в мирное время[263]. Правда, после 1914 года стояние в аптеке могло окончиться трагедией – товара порой было гораздо меньше, чем желающих. Однако все старались урвать свой «кусок»: возникавшие между очередниками перебранки перерастали в драки и поножовщину, иногда с летальными исходами. Подобные случаи фиксировались особенно часто в небольших заштатных городках, в населенных пунктах с преобладанием рабочих[264].

Но даже не получив заветного пузырька какого-либо спиртосодержащего препарата, самые отчаянные головы не унывали, следуя старой русской поговорке «голь на выдумки хитра». Вожделенную жидкость можно было приобрести из-под полы на растущих как грибы толкучках или в «стационарных точках» по производству и реализации суррогатов, коими уже к концу 1915 года были переполнены российские города (особенно их рабочие окраины)[265].

Полиция отмечала, что борьба с подобного рода торговыми точками напоминает борьбу со сказочным существом – многоголовой гидрой: на месте одной, отрубленной, головы появлялось две, три новых, еще более законспирированных, обслуживающих только свой круг «клиентов». Конспирировались и те, кто пользовался услугами нелегальных производств. Операции по пресечению распространения самопала превращались в настоящие детективные истории, в которых полиция вела борьбу с врагом-«невидимкой»: здесь были свои осведомители, «кроты», явки, пароли, шифры и прочая шпионская премудрость.

На выставке по вопросам «организации разумных развлечений для народа», проведенной в 1915 году, в качестве экспонатов был представлен весьма внушительный ассортимент спиртных напитков (более тридцати видов), самодельно изготовляемых из денатурированного спирта, одеколона, политуры и пр. Эти изделия практически свободно продавались на рынке под специальными названиями «ханжа», «дымок», «киндер-сюрприз» и т. п.[266]

Состав их был многообразен, назначение – одно: отключить сознание от насущных проблем, отключить хотя бы на несколько часов, оторваться от реальности, забыть о погибших на фронте близких, родственниках, о нехватке продовольствия и промышленных товаров, о холодных квартирах и перебоях с выдачей заработной платы.

Что бы как-то снять напряжение в слоях населения, неравнодушных к движению на рынке спиртного, и не быть обвиненными в попрании традиций, правительство постоянно шло на малые уступки, которые, как правило, оборачивались большими неприятностями. Так, полиция получила право разрешать покупку спиртного на бытовые события: свадьба, похороны, рождения и крестины. Буквально через месяц-полтора в департамент полиции стали поступать известия о массовых злоупотреблениях. Полицейские чины не гнушались брать взятки, выдавая разрешения под «липовые» прощания с покойником или крещение младенцев (и сами не упускали случая выпить на дармовщинку). «Своих» полицейских обыватели не выдавали, рассчитывая, что они еще «пригодятся»: ведь не последний раз провожают в последний путь усопшего или крестят младенца.

Обеспокоенная состоянием нации интеллигенция со своей стороны делала все, чтобы уменьшить возможность левого производства и неконтролируемого распространения некачественной продукции, чтобы свести на нет всевозможные лазейки для барышников. Жаркие споры шли не только на страницах многочисленных периодических изданий, на университетских кафедрах или в лекционных аудиториях, в собраниях научно-исследовательских обществ или общественных организаций, но и на государственном уровне.

вернуться

260

Из записок изгнанника. Прага, б.г. С. 15–18. (Печатается с сокращениями. – В. Т.)

вернуться

261

Новосельский С.А. Смертность и продолжительность жизни в России. СПб., 1916.

вернуться

262

См.: Мендельсон А.Л. Итоги принудительной трезвости и новые формы пьянства. Пг., 1916.

вернуться

263

Запороженко В.Г., Гаплыков А.В. Указ. соч. С. 48.

вернуться

264

Маевский Е. Непобежденное пьянство…

вернуться

265

Мендельсон А.Л. Итоги принудительной трезвости.

вернуться

266

Лисицын Ю.П., Копыт Н.Я. Алкоголизм (социально-гигиенические аспекты). М., 1983. С. 74; Такала И.Р. Указ. соч. С. 171.