Лики смерти - Батчер Джим - Страница 77

– Всякому монстру свое время.

На четвертый день Черити осмотрела мою рану и сказала Майклу, что я могу выходить. Все это время она практически не разговаривала со мной, что я расценил как прогресс – в сравнении с прошлыми моими посещениями. После обеда ко мне зашли Майкл и Саня. Майкл держал в руках старую трость Широ.

– Нам вернули мечи, – сообщил Майкл. – А это вам.

– Но вы гораздо лучше знаете, что делать с этой штукой, чем я.

– Широ хотел, чтобы он оставался у вас, – возразил Майкл. – Да, и еще вам письмо.

– Мне? Что?

Майкл протянул мне конверт вместе с тростью. Я взял то и другое и, нахмурившись, уставился на конверт. Адрес был выписан красивым каллиграфическим почерком.

– Гарри Дрездену… А адрес-то ваш, Майкл. Отправлено… две недели назад.

Майкл пожал плечами.

Я распечатал конверт. Внутри обнаружились два бумажных листка. Один представлял собой ксерокс медицинского диагноза. Второй был исписан красивым почерком – таким же, как на конверте.

Дорогой м-р Дрезден, когда вы будете читать это письмо, меня уже не будет в живых. Детали мне неизвестны, но я знаю, что в следующие несколько дней должен произойти ряд событий. Я пишу вам сейчас, поскольку шанса изложить это при встрече может и не представиться.

Дорога, которой вы следуете, часто темна. Временами вы лишены душевного покоя, который дарован нам как рыцарям Креста. Мы бьемся с силами тьмы. Мы живем в черно-белом мире, тогда как вам приходится иметь дело с миром серого. Искать дорогу в таком месте труднее.

Верьте своему сердцу. Вы достойный человек. Бог живет в сердцах таких людей, как вы.

Прилагаю к письму диагноз, поставленный мне врачами. Моя семья знает о нем, хотя я не ставил об этом в известность ни Майкла, ни Саню. Надеюсь, это послужит вам некоторым утешением в свете предстоящего мне выбора. Не тратьте на меня слез. Я люблю свою работу. Все мы рано или поздно умрем. Нет лучшей смерти, чем та, которая помогает чему-то, что любишь.

Да будет ваш путь удачен и праведен.

Моргая, чтобы смахнуть с ресниц слезы, я прочитал диагноз.

– Что там? – спросил Саня.

– Это от Широ, – ответил я. – Он умирал.

Майкл недоуменно нахмурился. Я помахал в воздухе диагнозом.

– Рак. Последняя стадия. Он знал это, приехав сюда.

Майкл пробежал глазами по строкам и вздохнул:

– Теперь ясно.

– Что ясно?

Майкл передал листок с диагнозом Сане и улыбнулся:

– Должно быть, Широ знал, что вы будете нам необходимы для того, чтобы помешать динарианцам. Потому он и сдался врагу в обмен на вашу свободу. Вот почему он принял проклятие вместо вас.

– Почему?

Майкл пожал плечами:

– Вы оказались нам совершенно необходимы. Во-первых, вы единственный обладали всей информацией. Именно вы поняли, что отец Винсент на деле замаскированный Кассий. Только вы имеете связи с властями; помимо информации, это помогло нам проникнуть в опустевший аэровокзал. И потом – кто, кроме вас, смог бы попросить помощи у Марконе?

– Ну, не уверен, что это характеризует меня с лучшей стороны, – хмуро ответил я.

– Это говорит лишь о том, что вы оказались в нужное время и в нужном месте, – возразил Майкл. – Кстати, а что Плащаница? Она у Марконе?

– Думаю, у него.

– И чего нам теперь с этим делать?

– Нам – ничего. Только мне.

С минуту Майкл молча смотрел на меня, потом кивнул.

– Да, – вспомнил он, вставая. – Звонили из химчистки. Сказали, сдерут деньги за хранение, если вы не заедете и не заберете свое добро. Я еду по магазинам – могу и вас захватить.

– Но я ничего не сдавал в химчистку, – возразил я. Впрочем, с Майклом я все-таки поехал.

В химчистке мне выдали на руки мою кожаную куртку. Ее почистили и покрыли защитным составом. В кармане обнаружились ключи от Голубого Жучка и оплаченная парковочная квитанция. На обороте квитанции красовалась надпись шариковой ручкой: «СПАСИБО».

Так что, пожалуй, Анна Вальмон оказалась не такой уж и ужасной.

Впрочем, красивые женщины не в первый (и наверняка не в последний) раз оставляли меня в дураках.

Вернувшись домой, я обнаружил у себя в ящике открытку с видом Рио и без обратного адреса. Да и текста в ней было всего десяток цифр. Я набрал этот номер, и голос Сьюзен спросил:

– Гарри?

– Угу, – сказал я.

– У тебя все в порядке?

– Подстрелили, – сказал я. – Ничего, заживет.

– Ты победил Никодимуса?

– Я ушел от него живым, – ответил я. – И мы остановили чуму. Но он убил Широ.

– О… – тихо выдохнула она. – Мне очень жаль.

– Зато мне вернули куртку. И машину. Так что я не совсем в проигрыше. – Говоря, я продолжал просматривать почту.

– А что с Плащаницей?

– Следствие еще не закончено. Марконе тоже участвовал в событиях.

– Что произошло? – спросила она.

– Он спас мою жизнь, – сказал я. – И Майкла. Он мог этого не делать.

– Ух ты!

– Угу. Иногда мне кажется, что чем старше я становлюсь, тем более запутано все кругом.

Сьюзен неловко кашлянула.

– Гарри… Мне жаль, что я не помогла тебе тогда. Но когда я очнулась, мы летели уже где-то над Центральной Америкой.

– Да нет, все в порядке, – сказал я.

– Я не знала, что задумал Мартин. Нет, честно. Я хотела поговорить с тобой и с боссом… ну, там, забрать кое-какие вещи. Я думала, Мартин полетел только для того, чтобы помочь. Я не знала, что он здесь затем, чтобы убить Ортегу. А меня использовал в качестве прикрытия.

– Я же сказал: все в порядке.

– Да ни в каком не в порядке! И мне очень жаль.

Я распечатал очередной конверт, пробежал взглядом по строкам и зажмурился.

– Ох, блин! – Что?

– Да это я письмо распечатал. От адвоката Ларри Фаулера. Этот педик хочет засудить меня за то, что я погромил его студию и машину.

– Он не сможет этого доказать, – утешила меня Сьюзен. – Или сможет?

– Сможет или нет, я на одних судебных издержках разорюсь. Гадкий, алчный, болтливый педик.

– Как мне тебя ни жалко, но я добавлю тебе неприятных новостей. Ортега жив. Он вернулся в Касаверде и выздоравливает. Он вызвал к себе самых сильных своих вассалов и дал понять, что намерен лично убить тебя.

– Ну, уж с ним я как-нибудь разберусь. Ты не видишь в этом никакой иронии? Вампиры, священные реликвии… Господи, обхихикаться можно.

Сьюзен произнесла что-то по-испански – явно не в трубку – и вздохнула.

– Черт. Мне пора.

– Спасать детей-сирот?

– Прыгать с крыши на крышу. Пожалуй, стоит все-таки надеть нижнее белье.

Я невольно улыбнулся.

– Ты шутишь куда больше, чем прежде, – заметил я. – Мне нравится.

Я почти воочию видел на ее лице невеселую улыбку.

– Мне приходится иметь дело с уймой жутких вещей, – сказала она. – Ну, невозможно же не реагировать на это. И тут уж или смеяться над ними, или повредиться рассудком. Или стать таким, как Мартин: замкнуться от всех и вся. Стараться не чувствовать.

– А ты, значит, шутишь.

– У тебя научилась.

– Мне впору школу открывать.

– Может, и так, – сказала она. – Я тебя люблю, Гарри. Жаль, что так все вышло.

У меня снова сдавило горло.

– Мне тоже.

– Я пришлю тебе номер абонентского ящика. Если вдруг потребуется моя помощь, сможешь связаться.

– Только если потребуется помощь? – не выдержал я. Она негромко вздохнула:

– Да.

Я хотел было сказать «ладно», но горло перехватило еще сильнее.

– До свидания, Гарри, – произнесла Сьюзен.

– До свидания, – прошептал я. Так все и кончилось.

На следующее утро меня разбудил телефонный звонок.

– Хосс, – сказал Эбинизер, – посмотри-ка новости по телевизору. – И повесил трубку.

Я спустился в соседнюю забегаловку позавтракать и попросил официантку включить новости. Она включила.

– … чрезвычайное происшествие, воскрешающее в памяти научно-фантастические ужастики на рубеже тысячелетия. Огромный астероид, рухнувший из космоса, столкнулся с землей в окрестностях гондурасской деревушки Касаверде. – Лицо диктора на экране сменилось кадрами, снятыми с вертолета: огромная дымящаяся дыра в земле окружалась проплешиной диаметром в полмили, где взрывная волна не оставила ни одного стоящего дерева. У самой границы зоны разрушений виднелась нищая на вид деревушка. – Однако по поступающим от информационных агентств данным, так называемый метеор на деле представляет собой давно уже не функционирующий советский спутник связи, сошедший с орбиты и упавший на землю. Точное число пострадавших пока неизвестно, однако сомнительно, чтобы кто-либо из проживавших в особняке бывшего местного сеньора мог остаться в живых после прямого попадания в дом космического гостя…